Манипулятор. Три осенних дня - Чингиз Абдуллаев

Петровский посмотрел на часы. Шел первый час ночи. Пока онивзлетят, будет час. Значит, в Волгоград он успевает.

— Проследи за этим типом. Он бываетнеуправляемым, — напомнил Святослав Олегович Паше. — И чтобы большеникаких эксцессов. Если ночью Нечипоренко умрет, сразу мне позвони. Мгновенно.Где бы я ни был. И еще… — Он начал излагать Бубенцову свой план.

Тот слушал, ошеломленно открыв рот. Ему такой план показалсяабсолютно невероятным и авантюрным. И тем не менее осевшим голосом Пашазаверил:

— Я все сделаю. Но как вы могли такое придумать?

— Станешь опытнее и не такое будешь придумывать, —ухмыльнулся Петровский. — Но учти, что ты ничего не должен делать безмоего приказа. Лишь когда я позвоню и скажу «альтернативный план». Толькотогда. Но у тебя есть ночь, чтобы подготовиться. Ты меня понял?

— Я все сделаю. Не буду спать, но все сделаю.

— До свидания. — Святослав Олегович немногоподумал и все-таки протянул руку помощнику. Это не был жест фамильярности. Надобыло хотя бы так поощрить Бубенцова. Ведь до этого он дважды пожал рукуКачанову, чего ему совсем не хотелось.

— Я все сделаю, — повторил польщенный высокимдоверием Паша Бубенцов.

Петровский в сопровождении двух сотрудников ввалился в салонсамолета, уселся на прежнее место. Стюардесса подошла к нему

— Опять ничего не будете пить? — улыбаясьпоинтересовалась она. Командир уже успел рассказать, что все члены экипажаполучат премии по тысяче долларов.

— Буду, — ответил он. — Стакан газированнойводы. И дайте что-нибудь поесть. Я умираю с голоду.

— Обязательно, — кивнула стюардесса.

Сорок тысяч долларов за самолет, плюс пять тысяч, пятьдесятпять прокурору. Мелкие расходы врачу и старушке-соседке. Ужин с Трохиной… Вобщем, он неплохо провел время. Но все расходы покроет сумма в триста пятьдесяттысяч, которую он назвал Качанову. Петровский не считал, что запросил слишкоммного. Его нервы, время и унижение в доме Симонова стоили гораздо больше. Онусмехнулся. Теперь нужно думать про Омск. Утром встреча с губернатором.Святослав Олегович достал телефон и набрал номер своего заместителя.

— Юлай, — сказал он, — мы все сделали.

— Ты вытащил такую ситуацию! — понял ЮлайАбуталипович. — Я думал, у нас ничего не получится.

— После девяносто шестого я понял, что можно решитьлюбую проблему, — напомнил Петровский.

— Верно, — согласился Юлай, — но тогда быласовсем другая история. Святослав Олегович убрал аппарат и закрыл глаза. Да, вдевяносто шестом им казалось, что переломить ход событий практическиневозможно.

К началу девяносто шестого года в стране сложиласьуникальная ситуация. Война в Чечне, повлекшая многочисленные жертвы, расстрелпарламента, неудачные реформы, «черный вторник» и невероятная инфляция привелик тому, что рейтинг действующего президента упал до немыслимой цифры в трипроцента. Все основные кандидаты его опережали, а главный претендент от левойоппозиции гарантированно набирал двадцать пять—тридцать процентов голосов.Практически все специалисты-аналитики считали, что сократить этот разрывнереально.

Действующий президент вызывал раздражение даже усобственного окружения. О его проблемах с алкоголем знала вся страна,журналисты изощрялись в смаковании подробностей из личной жизни главыгосударства. На официальных приемах он умудрялся нарушать все протоколы,вызывая гомерический хохот руководителей других государств. Летом девяносточетвертого в невменяемом состоянии «продирижировал» выводом собственных войскиз Германии. Армия, ценой миллионов жизней победившая во Второй мировой войне,ставшая символом великой Победы, превратилась в посмешище. Генералы и офицерысжимали зубы, глядя на пьяные выходки «верховного главнокомандующего», когдаего поддерживали под руки официальные лица объединенной Германии, не давая емуупасть. «Русский медведь» более был не опасен, некогда грозная армия уходила изкогда-то побежденной страны под насмешки и презрение ее жителей. Имуществоармии распродавалось, миллионы долларов разворовывались, а воинские частивыводились в спешном порядке в необустроенные военные городки.

Всем было ясно, что президент не может остаться на второйсрок. Но также было понятно и другое — победить на предстоящих выборах должентолько он. И дело было не в его личности, хотя справедливости ради надоотметить, что этот человек был по-своему выдающимся, с колоссальной энергетикойразрушителя. Он виделся единственным гарантом происшедших в стране перемен.Левая оппозиция все громче требовала реванша.

Собравшиеся в Давосе олигархи беспокоились, что в случаеизменения ситуации они потеряют все свои деньги. Необходимо было договариватьсяи любым способом сохранять существующее статус-кво. Политические потрясениямогли вызвать гражданскую войну. Армия, униженная поражением в Чечне, негарантировала стабильности. Правда, боялась возможной будущей победы и леваяоппозиция. Ее лидеры понимали, что правящие круги не признают итогов выборов вслучае своего поражения.

В этой немыслимой обстановке вокруг президента началиформироваться две самостоятельные группы. Первая, состоящая из руководителейправоохранительных органов, спецслужб и части руководства администрации,считала, что выборы нужно отменить или перенести. Вторая, сложившаяся изпрагматиков, поддерживаемых большинством олигархов, полагала, чтодемократический имидж существующей власти надо сохранить и задействовать весьимеющийся административный резерв, чтобы попытаться на выборах все же победить.Хотя эта группа также не исключала возможности отмены выборов в случаепоражения президента и возникновения чрезвычайной ситуации.

Эффективная политика «Миллениума» на протяжении последнихлет многим олигархам была хорошо известна. Через Яшу Слаповского ониорганизовали встречу со Святославом Олеговичем и поставили перед ним конкретнуюзадачу: поработать независимо от созданных штабов и дать объективную картинупроисходящего. Ему пообещали любое финансирование, открыли по существу неограниченныйкредит.

Петровский начал с того, что пригласил опытных специалистовиз Америки. И не только аналитиков — психологов, ведущих профессионалов поменеджменту, рекламе, этике, телевизионных журналистов. Сформировалсясвоеобразный штаб, который отвечал за информацию по выборам. После егодвухмесячной работы стало ясно, что у действующего президента нет никакихшансов быть избранным, если резко не поменять тактику.

У главы государства действовал собственный предвыборныйштаб, составленный из представителей чиновничьих структур и руководстваспецслужб. Возглавлял его вице-премьер, известный своей близостью к семьепрезидента. Он и его окружение привыкли работать по старинке, полагаясь наадминистративный ресурс собственной власти. Эти рюди все еще не хотели понять,что их время ушло. Между тем однозначные силовые решения, ориентированные вомногом на прежнюю систему уже не действовали. Однако вице-премьер и его штабупрямо гнули свою линию, которая неминуемо привела бы их к поражению. Хотя оноих не пугало, так как они знали, что в этом случае президент просто отменититоги выборов, запретит левые партии и останется на следующий срок.