Забег к концу света - Мэтью Рейли

Как бы то ни было, после очередного бессмысленного и унизительного занятия в школьном спортзале мы все приняли душ, переоделись и собрались уходить. Как это часто случалось, я забыла ключи от дома в шкафчике раздевалки и вернулась за ними, когда все уже ушли. И там я кое-что услышала.

В одной из туалетных кабинок, примыкающих к душевой, кто-то еле слышно всхлипывал. Определенно, там кто-то находился, но, когда я заглянула под дверь, девушка, кем бы она ни была, подняла ноги, чтобы ее никто не заметил. Тогда я подошла к кабинке и нерешительно постучала. Всхлипывание тут же прекратилось, как будто тот, кто это делал, мгновенно застыл, когда его поймали.

– Эй, – тихо произнесла я. – С тобой там все в порядке?

Ответом мне было молчание, а потом хриплый голос произнес:

– Уйди, пожалуйста.

Это была Мисти.

В конце концов я уговорила ее выйти и поняла, в чем была проблема. Боже… Это кошмар каждой старшеклассницы! Те самые дни месяца… наступили неожиданно рано… как раз во время урока физкультуры… а на тебе белые обтягивающие шорты… Ужасно! Глаза Мисти опухли и покраснели от слез. Она пряталась в кабинке, сжимая в руках испачканные в крови спортивные шорты и трусики, и ждала, пока все остальные девушки уйдут, чтобы сбежать. Я бы на ее месте поступила точно так же! Ведь для того, чьи друзья достигли небывалых вершин в искусстве отпускать ядовитые комментарии – от коррекции носа до того жестокого случая с Винни Симмс, – это конец. Как говорится, кто с мечом придет, тот от меча и погибнет.

И все же, глядя на Мисти, я не могла не посочувствовать ей. Наверное, я бесхарактерная размазня и тряпка, но ведь, какой бы Мисти ни была, она страдала от тех же проблем, что и все девушки.

– Все в порядке, – сказала я. – Давай помогу. И не волнуйся, я никому не скажу.

На следующий день Мисти Коллинз добавила меня в друзья в снэпчате. Этот маленький акт доброты в раздевалке изменил ход моей жизни, независимо от того, сколько мне еще осталось.

Изменения в моей общественной жизни последовали незамедлительно, и это выглядело так, будто меня посвятили в рыцари, или как там называется женский эквивалент посвящения в рыцари – посвятили в дамы? И в школе, и за ее пределами Мисти приблизила меня к себе, позволяя присоединиться к компании избранных. Первое, что она сделала, – это дождалась меня однажды утром возле «Сан-Ремо» в своем «Эскалэйде» и спросила, не хочу ли я поехать с ней в школу. Само собой, я запрыгнула на заднее сиденье машины и поехала вместе с ней, Хэтти и Озом, странным братом в шапочке. В коридорах школы она осыпала меня комплиментами, а в комнате отдыха не позволяла никому недобро отзываться обо мне, даже Хэтти и Верити. Рэд был одновременно впечатлен и смущен.

– Как ты умудрилась этого добиться? – спросил он меня однажды утром, когда я радостно покинула его и ему пришлось одному идти в школу через парк.

– Тебе не понять, – ответила я, спеша в сторону машины. – Это женские дела.

Еще Мисти попросила меня сопровождать ее на «подбор букета» для Котильона. В отличие от других балов, для Котильона дебютантки должны были лично подобрать цветочную композицию. Это, естественно, порождало очередное состязание в богатстве, где нельзя было ударить в грязь лицом.

Теперь после школы мы вместе с Верити и Хэтти тусовались у Мисти дома и болтали о самых банальных вещах: школа, мода, прически, парни. Никогда не забуду один разговор, когда Хэтти заявила, что так же, как и какой-то там рэпер, о котором я никогда не слышала, она считает, что Земля плоская.

– Я имею в виду – посмотрите на горизонт, он же плоский, – сказала она. – И тем более, если бы Земля была круглая, разве бы люди снизу не падали? Нет, пока я не увижу это из космоса собственными глазами, я просто не поверю.

Серьезно. Она так и сказала. Я даже хотела спросить ее, верит ли она в гравитацию.

Однажды после обеда я была в гостях у Мисти и, направляясь в туалет, прошла мимо комнаты ее брата. Оз сидел там и учил уроки. Его комната выглядела как святилище хоккейной команды «Нью-йоркские рейнджеры»: стены были увешаны красной, белой и синей атрибутикой рейнджеров, в том числе футболками в рамках, плакатами, вымпелами, хоккейными клюшками. Там была даже маска вратаря, раскрашенная в цвета американского флага и с подписью Хенрика Лундквиста. «Ну что ж, у каждого должно быть хобби», – подумала я, проходя мимо.

А еще Мисти пригласила меня вместе с Гриффом О'Ди на одно из своих чаепитий, которые проводились каждые две недели в «Плазе», – редкая честь, которую даже Верити и Хэтти ценили очень высоко.

Тут нужно объяснить подробнее. Есть отель «Плаза», и есть «Плаза». Здание отеля возвышается над южной частью Центрального парка, а его узнаваемый фасад с крутой мансардной крышей в парижском стиле является визитной карточкой Нью-Йорка. Архитектурная доминанта квартала, отель «Плаза», может похвастать панорамными видами парка из окон, выходящих на северную сторону. Кроме того, это один из самых дорогих отелей в мире. Но при этом любая состоятельная неработающая дама может позволить себе выпить чаю в «Палм-Корт», роскошном, похожем на сад внутреннем дворике отеля, под впечатляющим куполом из цветного стекла.

Однако же мы направились в приватную чайную комнату «Плазы» на четырнадцатом этаже. Это место не афишируется, вы не узнаете о его существовании, пока не получите приглашение. Это шикарный небольшой салон с панорамным видом на Центральный парк, великолепным камином и собственным дворецким. Он был незаметно пристроен к отелю в две тысячи восьмом году во время реконструкции стоимостью четыреста миллионов долларов. Доступ туда имеется только у владельцев частных резиденций в здании отеля и таких людей, как Мисти Коллинз.

Итак, Мисти и Грифф сидели у камина – их обычное место, как я поняла, – потягивали эспрессо, лакомились эклерами и сплетничали.

– В общем, папа говорит, что хочет подарить машину на мои восемнадцать, в апреле. Я ему такой: «Класс, я хочу Porsche 911 Turbo». А он, прикинь, мне заявляет: «Я уже купил «Ягуар» с откидным верхом!» Нормально, да? Я что, похож на сорокалетнего наемного раба в кризисе среднего возраста?

Он откинул голову и захохотал, тряхнув своей кудрявой рыжей шевелюрой. С тех пор как я начала учиться в «Монмуте», я успела узнать, что слухи о том, что Грифф дважды проходил реабилитацию от наркозависимости, были правдой. Причем это была зависимость от лекарственных средств. Но на самом деле все было не так просто. Когда Гриффу было тринадцать, он переходил Шестьдесят девятую улицу, и его сбил пьяный водитель. У него были сломаны обе ноги, и боль стала его постоянной спутницей, так что врач прописал ему несколько различных обезболивающих препаратов, включая «Викодин». Грифф в то время уже принимал «Риталин» для лечения своего СДВГ, так что быстро подсел на оба лекарства. Он украл несколько наручных часов у своего отца и заложил их, чтобы получить деньги на препараты. Отсюда и реабилитация. Дважды.