Никому не уйти - Ромэн Сарду

— Доказательства?

Эмерсон скрестил руки на груди, наблюдая, как Франклин нервно ходит взад-вперед по его кабинету.

— По утверждению Келлерманна, Дойл был отравлен никотином, смешанным с препаратом «Дайпекс». Эта смесь почти неразличима по запаху для таких заядлых курильщиков, как Дойл. Я сходил в аптеку, и там по моей просьбе мисс Дэри проверила наличие лекарств. Представляете, она обнаружила, что единственный пузырек препарата «Дайпекс», который у нее имелся, куда-то исчез. Об этом, кстати, говорится в рукописи. На четвертой странице рассказывается о том, что Дойла пытали в одном местечке в лесу. Я сходил туда и увидел, что там есть все, о чем говорится в тексте, вплоть до следов крови Дойла на стволе дерева, к которому он был привязан!

Франклин достал из кармана кусок коры в целлофановом пакете и положил его на стол перед Эмерсоном.

— Вы спросите: а где кляп, который ему засунули в рот, чтобы он не кричал, где его окровавленная одежда? Я нашел металлическую бочку, в которой их сожгли! В ней видны клочки, которые можно опознать!

— Это все написал Келлерманн?

— Да. Улики, о которых он сообщает, были тщательно спрятаны убийцами. Без этого признания Келлерманна никто бы ни о чем не догадался! Келлерманн сообщает, что он тоже был соучастником этого убийства, но теперь одумался. Однако он боится расправы, считая, что его может постичь та же участь, что и Майкрофта Дойла! У вас, мистер Эмерсон, тут не университет, а какой-то сумасшедший дом. Поэтому будьте добры поднять телефонную трубку и немедленно позвонить в полицию!

Ректор даже не шелохнулся. В течение всего времени, пока взволнованный Франклин передавал ему содержание полученного от студента письма, на лице Эмерсона не дрогнул ни один мускул.

— Вы слышите, что я вам говорю? — раздраженно спросил Франклин. — Прочтите эту рукопись! Дойл был совершенно безответственным человеком. Он принимал наркотики в компании со своими студентами и организовывал какие-то нелепые сеансы черной магии… Он вел себя как духовный наставник фанатически настроенной секты! И еще неизвестно, о чем Келлерманн в своей рукописи предпочел умолчать! Этот юноша — самый юный в своей учебной группе, и он охвачен ужасом от осознания совершенного ими преступления.

— Могу себе представить…

— Что? Можете себе представить? И это все, что вы хотите мне сказать?

— Да.

Эмерсон со скучающим видом уставился в потолок.

— А ведь я просил их не трогать вас. По крайней мере, сейчас.

— Не трогать меня? О чем это вы?

Эмерсон улыбнулся.

— О маленькой группе неугомонных студентов, которую мы называем «Писательский клуб».

— Как называете?

Эмерсон настоял на том, чтобы Франклин успокоился и присел на стул.

— По старинной традиции университета «Деррисдир» в нем существует своего рода тайное общество студентов-филологов. Не спрашивайте меня, кто в него входит: администрация университета никогда этого не знала. Это общество появилось в то давнее время, когда университет был основан Якобсом.

— А какое отношение оно имеет ко мне? И вот к этому? — Франклин указал на рукопись, лежавшую на столе.

— Ну, можете считать, что вас пытаются разыграть, — ответил ректор.

— Разыграть?..

— Целью деятельности «Писательского клуба» изначально была «проверка» некоторых сюжетов, взятых из великих литературных произведений.

Франклин озадаченно покачал головой.

— Ничего не понимаю, — растерянно произнес он.

— А вы просто спокойно выслушайте меня, — посоветовал Эмерсон и продолжил: — Члены «Писательского клуба» организовывают воспроизведение некоторых сцен из знаменитых романов, чтобы разобраться, являются ли они правдоподобными. Это по сути игра — игра в воссоздание шедевров. Они тратят много времени и усилий, чтобы воспроизвести в жизни то, о чем написано в каком-нибудь известном литературном произведении. Например, имитация смерти, которая описана в романе «Владетель Баллантрэ» Стивенсона, сцена с наполненными кровью бурдюками из «Метаморфоз» Апулея… Говорят, что некоему студенту даже удалось изрядно отравить жизнь нотариусу в Конкорде благодаря тому, что он сумел идеально воспроизвести «Бартлеби» Мелвилла.

— И что, никто не знает, кто входит в этот клуб?

— Преподаватели и администрация — нет. Члены клуба из года в год меняются. Могу вам поклясться, что на сегодняшний день я не в состоянии однозначно утверждать, что тот или иной студент является членом «Писательского клуба». Но как бы там ни было, вы, поверьте мне, первый человек, кому они устроили подобную «встречу». Бедного Джозефа Атчу, преподавателя древнегреческого языка, студенты едва ли не до смерти напугали привидением. Бедняга поначалу был абсолютно уверен, что душа великого Уильяма Блейка, друга семьи Якобсов, бродит по чердаку его дома! Для вас же они придумали историю о преподавателе, убитом своими студентами. Ну что ж, довольно оригинально. Однако подобная выходка — всего лишь дань традиции. Я слышал, что в военной академии в Уэст-Пойнте курсанты выкидывают аналогичные трюки с вновь прибывшими лейтенантами: ложные тревоги, нелепые по содержанию приказы, фальшивые информационные сводки Пентагона… В общем, мне, наверное, не стоит вдаваться в излишние подробности, чтобы вы поняли, о чем идет речь!

Однако Франклин все еще пребывал в сомнении. Он подозрительно посмотрел на целлофановый пакет с окровавленной корой и вспомнил Келлерманна, подавленность и переживания которого показались ему довольно искренними.

— Вы мне не верите? — спросил ректор. — Ну что ж, обращайтесь в полицию, я вас не удерживаю. Но очень скоро вы узнаете, что кровь на коре — это кровь какого-нибудь местного животного, что найденные вами клочки одежды не имеют никакого отношения к Дойлу — ну и так далее! Короче говоря, давайте, сделайте именно то, что ожидает от вас «Писательский клуб», — вот уж они порадуются! — Эмерсон рассмеялся, а затем добавил: — Кстати, накануне вашего приезда я дал понять всем студентам, что подобный инцидент сейчас весьма нежелателен. В этом семестре у нас и так уже имеется отставание от учебного плана, а потому не хотелось бы терять время на всякие глупости. Когда вы появились в моем кабинете, я понял, что мои увещевания были попросту проигнорированы!

В отличие от развеселившегося ректора, Франклин отнюдь не был уверен, что это смешно. Ему казалось, что подобный поступок студентов свидетельствует об их крайне дурном вкусе.

— Это какие-то недоумки! — вырвалось у Франклина.

— Ну, как знаете…

— Я выясню, кто они такие, — с неожиданной резкостью произнес Фрэнк.

— Лучше не тратьте на это время. Выяснить, кто они такие, еще никому не удавалось. И не принимайте этот случай слишком близко к сердцу. Скажите Келлерманну, что я вам обо всем рассказал, и данный инцидент будет исчерпан. Вы еще сами надо всем этим от души посмеетесь.