📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгВоенныеРазведчик морской пехоты - Виктор Леонов

Разведчик морской пехоты - Виктор Леонов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 41
Перейти на страницу:

Один из прибывших в отряд новичков рассказывал:

— Пришел к вам и растерялся: тут ли базируются морские разведчики? Думал, что в какую-то спортивную школу попал.

В часы физподготовки наше помещение действительно напоминало спортивную школу. В одном месте колдуют с лыжной мазью, в другом — демонстрируют бой невооруженного с вооруженным, в третьем — занимаются самбо или боксом. Разведчики любили следить, как на импровизированный ринг выходят Семен Агафонов и Павел Барышев. Роста они почти одинакового, а вес разный. Худенький, ловкий и быстрый Барышев раньше учился в Ленинградском техникуме физкультуры, был одно время чемпионом среди юношей в весе мухи. И вот, натягивая перчатки, ему навстречу идет медлительный в движениях, но упорный в бою и совсем не чувствительный к ударам противника бывший кок Семен Агафонов.

Семен дразнит Павла:

— Эй, мухач, берегись! Я из тебя сейчас муху сделаю…

Барышов злится, а виду не подает. Обрушивает на Агафонова целую серию стремительных ударов, а сам нырками ускользает от его лобовых атак и радуется, когда вокруг кричат:

— Силен, Пашка! Лупи медведя онежского! Кусай, муха!

Все «болеют» за Барышева, опасаясь, как бы тот не прозевал и не попал под тяжелый, как свинчатка, кулак Семена Агафонова.

Особенно шумно и весело было вокруг качающейся доски, которую мы прозвали «трапом морского разведчика». Новичок в полном боевом снаряжении должен по такому ненадежному трапу пробежать с конца в конец. «Держись за воздух! Утонешь!» — кричат отчаянно балансирующему на таком «трапе» новичку. Когда он под общий хохот сваливался, то становился в строй «мокрых». Соревновались отделениями. У кого меньше «мокрых» — тот и победил.

Новичкам мы говорили:

— Морские разведчики ведут тяжелые бои. Полярный холод, штормы, арктические вьюги и метели, крутые скалы — ничто их не остановит! Хочешь быть в отряде — закаляйся: будь сильным и ловким.

Закончена программа по одиночной подготовке и начались занятия групп по тактике: по другим дисциплинам. Нас радуют отличные успехи молодых разведчиков: и я слышал: как Агафонов сказал как-то командиру новичков Манину:

— Не знаю: Саша: как молодые покажут себя в бою: но сейчас мне с ними трудно по теории тягаться. Чертежи и топографию, фотодело и астрономию — все, дотошливые, знают! Со всякими там Медведицами, большими и малыми, запросто обращаются. Профессора! Куда нам, вологодским да онежским! Нет, Саша, я не шутя спрашиваю: как ими командовать?

— А по уставу! — спокойно и уверенно ответил Манин.

* * *

Итак, в нашей боевой жизни скоро наступит новый этап — походы на норвежский полуостров.

Ветераны отряда рады. Им изрядно надоело бороздить ближние воды, или, как они говорят, «мотаться в Мотовском заливе». Передавая свой опыт молодым, ветераны понимают, что для решения новых задач и им, бывалым, уже обстрелянным следопытам, старых знаний и навыков недостаточно. Надо учиться!

Да, мы умеем действовать в тылу врага, изучили сильные и слабые стороны противника, в совершенстве владеем своим и трофейным оружием, бесстрашно сходимся с егерями для ближнего боя. Но все это знает и умеет каждый разведчик полярной пехоты, воюющий за шестьдесят восьмой параллелью. А мы — морские разведчики! Нас привлекают морские дали, глубокие фьорды и вражеские базы в этих фьордах, прибрежные коммуникации…

Отряд опять перебазировался. В новой обстановке, на противоположных берегах бухты Н. тренируемся в высадке десанта.

Штаб флота направил в отряд Павла Григорьевича Сутягина, культурного офицера, разведчика, знающего норвежский язык и будущий театр боевых действий. Сутягин требует, чтобы разведчики изучали карту нового театра, язык и обычаи местного населения. Но уже наступила пора темных ночей со штормовой погодой, и мы стараемся использовать это время для выходов в море.

Новичкам трудно. Они гребут так, что слышен плеск весел. Швартоваться не умеют — гремят уключинами, точно находятся где-нибудь на базарной пристани. И ориентируются на чужой местности плохо. Но больше всего меня раздражает шум при высадке. Мечтой настоящего разведчика-десантника всегда была и будет тишина. Идеальная тишина!

Первый рейд, несмотря на «идеальную тишину» при высадке на берег Варангера, все же оказался неудачным. Уже была полночь, когда мы залегли в засаду близ дороги Варде — Вадсе, и долго лежали, так и не встретив ни одной машины, ни одного пешехода. Да и откуда им быть здесь в такой поздний час? Мы посоветовали командиру отряда разведать другие объекты, но он почему-то решил ждать, а потом уже, опасаясь рассвета, приказал вернуться к катерам.

Стыдно было смотреть в глаза катерникам, которые с таким трудом доставили десантников на берег: они ждали нас «с добычей».

На обратном пути море разыгралось, обдавая стоявших на палубе брызгами воды. Порывистый холодный ветер покрыл ледяной коркой одежду. Но десантники, казалось, этого не замечали, до того были огорошены и сконфужены неудачей.

И на базе встретили нас более чем невесело. Начальник отдела разведки штаба флота капитан второго ранга Визгин вызвал к себе командира отряда, меня и Сутягина. Вид у нас был совсем не бравый. Но мы окончательно сникли, когда капитан второго ранга оказал нам «почести». Едва сдерживая досаду, он прочитал знакомые с детства строчки из монолога царя Салтана;

— Ой вы, гости-господа, долго ль ездили? Куда? Ладно ль за морем, иль худо?.. «Гости-господа» молчали.

— Худо! — зло отрубил капитан второго ранга и приказал мне и Сутягину удалиться.

Я не знаю, о чем говорил Визгин с командиром отряда. Вскоре он получил другое назначение, и мы без сожаления расстались с ним. Ветераны отряда хорошо помнили имена офицеров, которые их растили, воспитывали, закаляли. О Добротине, Лебедеве и Инзарцеве мы часто рассказывали молодым. Их дела служили для нас примером.

Меня вызвали в штаб и сказали:

— Повторить! Так приказал адмирал флота Головко. Командовать операцией поручено вам. Задача — та же, срок подготовки — три дня. Обмозгуйте с Сутягиным все детали и доложите.

Я уже собирался уходить, но меня задержал вопрос:

— Неужели, Леонов, наши разведчики разучились брать «языков»?

«Как бы сейчас поступили на моем месте Добротин, Лебедев, Инзарцев?»

Их не было рядом, но я мысленно задавал им этот вопрос. Они были лучшими советчиками в эти ответственные для меня часы и минуты, когда разрабатывалась новая, первая моя самостоятельная операция.

«Ошеломи врага внезапностью и дерзостью! Ввергни его в панику! И действуй по-суворовски, по-ушаковски! Делай то, что враг считает невозможным!» — так, вероятно, сказал бы мне майор Добротин, умевший сочетать расчетливость со смелой фантазией.

«Не надо бояться егерей — пусть они нас боятся! — говорил нам Лебедев в первые, самые тяжелые дни войны. — Пусть, подлые, дрожат за свою шкуру в самом глубоком своем тылу».

1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 41
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?