Двойной удар Слепого - Андрей Воронин

Мягкая кожаная куртка, такие же мягкие кожаные брюки, свитер, лыжная шапочка, водительские перчатки, тонкие резиновые перчатки и масса всевозможной косметики. А почему бы у молодой симпатичной женщины и не быть такому количеству косметики?

Она же следит за собой, ревностно относится к своей внешности. Правда, в двух красивых коробочках, где были разложены тюбики с губной помадой, хранились пули для снайперской винтовки. Пули были специальные, обладающие очень точным полетом и очень большой разрушительной силой. Пули были искусно спрятаны в тюбиках.

Никаких документов, никаких фотографий Аль-Рашида и его любовницы, никаких адресов Марина Сорокина, она же Фиона Лоуренс, при себе не имела.

Всякую информацию лучше всего держать в голове, там до нее практически невозможно добраться постороннему. После одного из проколов Марина больше не доверяла бумагам и никогда не возила их с собой. Она старалась все запоминать. Ее память была отлично натренирована. Огромное количество адресов, телефонных номеров, имен, географических названий, дат и прочих данных – все это хранилось в ее голове, и хранилось надежно.

Тщательно одевшись, прихватив с собой зонтик и закинув на плечо кожаную сумку, Марина покинула свой номер, предупредив портье внизу, что, если кто-нибудь будет ее искать, пусть оставит записку. Когда она вернется и куда уходит, Марина докладывать портье, разумеется, не стала.

Перейдя площадь, Марина прошла квартал и завернула в уютное кафе. Вернее, это было не кафе, это был небольшой ресторан, который держала итальянская семья. Марина заказала равиолли, бокал вина и бараньи ребрышки с овощным гарниром. Перекусив, рассчитавшись с услужливым хозяином, Марина направилась к отелю «Хилтон».

Ей надо было уточнить, приехал ли Аль-Рашид.

В последнее время она не очень-то полагалась на полковника, начальника секретной службы. Он мог и ошибиться, и тогда ее поездка в Рим оказалась бы безрезультатной.

Когда Марина добралась до «Хилтона», она не стала заходить внутрь и расспрашивать служащих. Зачем привлекать к себе лишнее внимание? Она перешла на другую сторону улицы, уселась в кафе прямо у большого окна, заказала кофе и рюмку коньяка. Закурила длинную коричневую сигарету – сигареты она привезла с собой – и стала смотреть в окно.

Зимние сумерки быстро сгущались, вспыхивали огни рекламы, зажигались окна в отеле. Наконец Марина увидела то, что хотела увидеть. Окна на втором этаже «Хилтона» зажглись, причем зажглись одно за другим сразу все.

«Ну что ж, прекрасно, исключено, что это кто-то другой, а не Аль-Рашид, ведь номер выкуплен на несколько лет вперед».

Прямо напротив отеля «Хилтон» стояло большое старинное здание в строительных лесах, его огораживал высокий дощатый забор, украшенный яркой рекламой.

«Хорошо, – отметила про себя Марина, – очень хорошо, на фоне этой пестроты не так виден человек, он сливается с ней».

Расстояние от здания до отеля составляло, метров сто пятьдесят. С такого расстояния такой профессионал, как она, никогда не промахнется. Самое главное, как понимала Марина, чтобы Аль-Рашид не приказал слугам опустить плотные шторы. Тогда, естественно, стрелять будет абсолютно бессмысленно.

Но на случай, если не удастся застрелить Аль-Рашида прямо в номере, у Марины имелся другой вариант – подкараулить араба на входе или выходе из отеля.

И тот, и другой варианты были вполне приемлемыми.

Но предпочтительнее выстрел в окно. Ведь тогда стрелявшего хватятся не скоро, и у Марины будет время унести ноги.

Убедившись, что Аль-Рашид прибыл, Марина вышла из кафе и отправилась осматривать старинное здание в лесах, построенное в стиле барокко. Она нашла лаз в заборе и проникла на территорию стройки.

И вдруг почему-то передумала идти осматривать реставрируемое здание и искать точку, с которой она, затаившись, произведет свой роковой выстрел.

Она выбралась из-за забора, и вот здесь ее подстерегала неприятность. По улице, разбрызгивая лужи, пронесся один мотоцикл, за ним второй. Марина едва успела отпрянуть к дощатому забору, иначе мотоциклисты облили бы ее с ног до головы густой грязью.

«Носятся как угорелые!» – подумала девушка.

Но уже через пару минут ей пришлось пожалеть о том, что она не осталась за высоким забором, обклеенным рекламой. Мотоциклисты, промчавшись по безлюдной улице метров триста, резко, почти на месте, развернулись. Марина не могла слышать, о чем разговаривали между собой два длинноволосых парня в черных кожаных куртках, украшенных заклепками; на запястьях у парней поблескивали металлические браслеты, тяжелые ботинки тоже были усеяны сверкающими заклепками. Впрочем, она и не понимала по-итальянски.

– Видал, какая красотка шляется? – сказал один мотоциклист хрипловатым простуженным голосом.

– Видал, видал, – ответил второй, уже догадываясь, что задумал приятель.

– Ну что, затащим на стройку и поразвлекаемся?

По-моему, бабенка что надо!

– Слушай, Пако, я, честно говоря, ее не рассмотрел, но твоему вкусу доверяю.

– Ты на фигуру смотри. Красавчик!

– Фигура – что надо.

В принципе, обоим парням было абсолютно все равно, хороша ли собой девушка, которую они чуть ли не окатили грязью, или страшна как смерть. Им было до невозможности скучно и ужасно хотелось приключений, причем приключений, как они полагали, настоящих мужчин. На то, чтобы снять проститутку, которыми были буквально запружены соседние улицы, у них не было денег. А те двести тысяч лир, что имелись у Пако, предназначались совсем для другого – они были отложены на бензин.

– Так что. Красавчик, едем? – Пако поскреб рукой, одетой в кожаную перчатку, свой небритый подбородок.

– Поехали быстрей, а то смоется шлюха куда-нибудь. Испугалась небось.

Мотоциклы с ревом сорвались с места, и парни помчались туда, где осталась стоять у забора Марина.

Девушка носовым платком пыталась стереть грязь, которая кое-где попала на ее куртку и брюки.

«Мерзавцы! Козлы! – чертыхалась Марина. – Угораздило же меня оказаться на дороге этих безмозглых рокеров!»

Первый мотоцикл мчался прямо на Марину, слепя светом фары. И Марина даже растерялась. Она прижалась спиной к доскам забора, покрепче сжала в руках, как солдат сжимает ружье, длинный зонтик с загнутой ручкой и длинным ремешком. Мотоцикл, на котором сидел Пако, чуть не сбил Марину с ног.

– Ну что, испугалась? – глуша двигатель, просипел Пако. Он спрыгнул с мотоцикла и приближался к Марине. – А ты ничего, красотка.

Марина не могла рассмотреть лицо парня, надвигавшегося на нее, тот шел спиной к свету, а фары светили ей прямо в глаза. Второй мотоцикл подъехал и остановился шагах в двух от Марины.

– Слушай, да она настоящая красавица! Тебе такие нравятся? – обратился Пако к длинноволосому приятелю.