Смерть таится в рукаве - Эрл Стенли Гарднер

Далее — Альма Рентон, которая решилась бы на любой шаг,только бы оградить свою сестру, Синтию, от необходимости расплачиваться сжизнью той ценой, какую жизнь так непреклонно требует от людей, имеющихобыкновение относиться к ней чересчур легко.

Наконец, сама Синтия Рентон, эмоциональная свободолюбиваянатура, которая всем своим существом не приемлет никакой зависимости, тем болеевласти над собой, и ведет себя подобно ежу, который, стоит к нему прикоснуться,тотчас выпускает иголки.

Размышляя обо всех этих людях, Терри обнаружил, что во всехпяти случаях имеются веские логические основания для подозрения: стараясьсохранить объективность и забыть про все свои симпатии и антипатии, он, однако,понял, что в данный момент не в состоянии ответить на волнующий его вопрос; онпонял также, что ответить на этот вопрос сможет только тогда, когда подробнеепознакомится с жизнью Мандры, который так или иначе был связан с каждым изперечисленных выше лиц.

Как справедливо заметил Мэллоу, Мандра умел четко определятьслабости того или иного человека и потом их эксплуатировал; свои коварные планыон осуществлял при помощи некоего Уильяма Шилда, весьма темной и загадочнойличности, главным образом благодаря ему он оказывал давление на Синтию.

Клейн попытался сосредоточиться на следующем вопросе: какимобразом Мандра обрел власть над Синтией? Синтия Рентон темпераментна,импульсивна, нервозна, но она не глупа, а Мандра был слишком умен, чтобы непонимать этого.

Трудно предположить, что эта детально разработанная системабыла предназначена лишь для того, чтобы обрести власть только над одной, пустьдаже и очаровавшей Мандру, женщиной. Это была система, которая предполагалачетко действующую организацию и явно была рассчитана не на одну операцию.Наверняка должен существовать какой-то мужчина с поврежденным позвоночником,ибо Синтии показали этого человека и, если бы она потребовала, чтобы егообследовал ее домашний врач, ей бы вряд ли в этом отказали.

Вряд ли, однако, мужчина с такой серьезной травмой могвыскочить на проезжую часть дороги и выполнить поистине потрясающийакробатический трюк прямо перед движущимся на него автомобилем. То, что врачтак удачно оказался на месте происшествия, подобрал «пострадавшего» ипредоставил водителю, совершившему наезд, возможность скрыться, свидетельствуето существовании плана, тщательно продуманного и выверенного даже в мельчайшихдеталях.

Эта система предполагает соучастие какого-то врача сизвращенными представлениями о профессиональной этике. Врач этот, вероятно,поддерживает постоянную связь с «жертвой». Итак, существуют некий мужчина,который когда-то действительно сильно повредил позвоночник, ловкий акробат,способный без всякого риска для своей жизни прыгнуть под колеса мчащегося набольшой скорости автомобиля, и врач, умный, но с подмоченной репутацией.

Врач и трюкач, вероятно, люди отнюдь не случайные в этойкомпании, поскольку, помимо всего прочего, они должны обладать злым умом,необходимым для того, чтобы выкачивать деньги из своих жертв. Мужчину споврежденным позвоночником Мандра специально не искал, они, по-видимому,встретились случайно, волею судеб. Поэтому скорее всего калека и является самымслабым интеллектуальным звеном в этой системе шантажа и жульничества.

Придя к заключению, что все это должно выглядеть именно так,Терри набросал в голове примерный план действий. Он наклонился вперед ипопросил Сэма Лебовица подъехать к кварталу 18—100 на Ховард-стрит. Когдамашина остановилась у перекрестка, он велел водителю подождать его, вылез изтакси и быстрым шагом двинулся по улице. На расстоянии нескольких домов отперекрестка стоял табачный киоск. Терри подошел к нему и, покупая сигареты, какбы между прочим сказал киоскеру:

— Я ищу Шилда, Уильяма Шилда.

— Не знаю такого, — угрюмо ответил киоскер ипротянул Терри сдачу.

— Он калека, живет где-то здесь, в этом квартале.

— А-а, кажется, я знаю парня, который вам нужен.Попробуйте поискать его вон в том доме. — Он указал на другую сторонуулицы.

Терри поблагодарил его, еще некоторое время постоял укиоска, чтобы наполнить портсигар только что купленными сигаретами и заодновнимательно оглядеть жилой дом, на который указал ему киоскер. Затем Терринеторопливой походкой направился к зданию. Оказавшись в затхлом коридоре, онпостучал в дверь с табличкой «Управляющий». Дверь отворилась дюйма на два, и вобразовавшейся щели Терри увидел широкоплечую дородную женщину с жидкимибесцветными волосами, которая придерживала крупными дряблыми руками засаленныйпеньюар, прикрывая им свою объемистую грудь.

— У вас здесь живет некто Уильям Шилд?

— Зачем он вам?

— Хочу поговорить с ним.

— О чем?

— О делах.

— О каких делах?

— У меня есть хорошие новости для него.

— Какие хорошие новости?

— К сожалению, этого я сказать вам не могу, новостикасаются лично мистера Шилда.

— Прямо так и не можете?

— Так мистер Шилд дома?

— Нет.

— Где же он?

— Понятия не имею.

— Речь идет о деньгах, — наугад ляпнул Терри.

— О деньгах? Не про его ли лотерейные билеты выговорите?

Терри пожал плечами.

Дверь приоткрылась чуть шире. Женщина внимательно изучилаТерри своими блестящими глазками и сказала:

— Он здесь больше не квартирует. Поищите его на Третьейулице, в доме Шэмрока.

Дверь захлопнулась.

Он доехал до дома Шэмрока, где ему сказали, что Уильям Шилдпрожил в этом доме всего две недели и потом перебрался на другую квартиру, неоставив своего адреса.

Терри задумался. Поскольку Шилда ему найти не удалось, онрешил заняться врачом, адрес которого, по словам Синтии, значится в телефонномсправочнике.

После каждой операции Уильям Шилд меняет место жительства,что же касается доктора Седлера, он вряд ли станет это делать, так как являетсяпрактикующим врачом. Судя по всему, доктор Седлер очень умен и с ним нужно бытьисключительно осторожным. Что ж, то обстоятельство, что его легко разыскать, можновоспринимать как подарок судьбы, если к тому же учесть, что человек этот влюбой момент рискует оказаться за решеткой.

Терри Клейн расплатился с таксистом перед трехэтажным домом,который когда-то был, вероятно, дворцом, но с годами утратил былое великолепиеи пришел почти в полное запустение. О его прежней красоте говорили отдельныеархитектурные элементы на фасаде, однако близость ремонтных мастерских ипродуктовых лавок еще больше довершала атмосферу неприкрытой запущенности,которая теперь окружала его.

Под огромными окнами, за которыми некогда располагаласьгостиная, висела вывеска, на ней крупными буквами было написано: «ДокторСедлер, хирург». Кроме того, на лужайке перед домом на металлическом штырекрасовался указатель.