Россия бунташного века: cкандалы, интриги, расследования - Виолетта Михайловна Потякина

менее оптимистичен и цинично заявил, что царь «женился мимо Хлоповой на иной, в тюрьмам де не быть распущенным», дескать, «одна… там мутит государева матушка», т. е. главная в монаршей семье инокиня Марфа. Затем Ермолин заявил, что он услышал об этом от сторожа. Стало непонятно, кто же источник «порочащей» информации.

Из описания свадьбы Государя Царя и Великого Князя Михаила Федоровича с Государынею Царицею Евдокиею Лукьяновною из рода Стрешневых в 1626 году.

Пытали их обоих потом «накрепко», почему же они говорят про царя и его мать такие «непригожие» речи. Сторожа пытали несколько раз калеными клещами, но каждый раз он говорил, что такого сказать не мог, и наоборот, «против его сидельцовых дурных речей спроста молыл: "Прежние де государи за то медведем травили, ошив в медведку"». Во время допроса, даже не дойдя до этапа пытки, Ларионов во всем чистосердечно признался: он оклеветал сторожа. Впрочем, от пыток его это не спасло: на них Ларионов тоже повинился и объяснил, почему так сказал — надеялся, что «по тем вракам меня возьмут к Москве, и за те затейныя враки… государь велит меня свободить». Сидельца Ваську пытали долго и беспощадно, пытаясь узнать, с каким умыслом он говорил такие речи о царе и его матери. Оказалось, что с Васькой сидел казак Ларька, который однажды сказал, что за ним «государево слово», т. е. информация о заговоре или любом ином деле, могущем повлиять на царя и его семью. Ларьку за это отослали в Москву и там освободили.

Сторожа освободили, а Ваську опять кинули в тюрьму.

Но это лирическое отступление: Стрешнева благополучно родила будущего наследника — Алексея Михайловича, прозванного Тишайшим.

Глава 16. Тишайший, да не тихий

Давайте поговорим об Алексее Михайловиче Тишайшем. В нашем сознании эпитет «тишайший» связывается с чертой характера — тихий, спокойный, смиренный, кроткий. Однако, воспринимая эпитет так прямолинейно, мы оказываемся во власти культурного мифа.

С начала своего правления Алексей Михайлович стремился к работе без устали и вошел в историю как правитель, давший начало фундаментальным переменам в традиционной культуре. Это стало одним из кирпичиков раскола — традиционалисты такую тягу к переменам заметили и осудили. Это противоречило средневековому православному идеалу, предписывавшему избегать суетности, «зверообразного рвения». Аввакум отметил эту динамичность характера, жажду перемен: «накудесил много, горюн, в жизни сей, яко козел скача по холмам, ветр гоня, облетая по аеру, яко пернат». Переживший царя лидер раскольнического движения оценивал итоги правления царя-реформатора отрицательно, как небогоугодные: «Чюдо! Заслепил диявол: отеческое откиня, им же отцы наши, уставом, до небес достигоша, да странное богоборство возлюбиша, извратишася».

Неизвестный художник. Портрет царя Алексея Михайловича. XVII в.

Самюэл Коллинс, английский придворный врач Алексея Михайловича, пишет о нем так: «Он красивый мужчина, около 6 футов ростом, хорошо сложен, больше дороден, нежели худощав, здорового сложения, волосы светловатые, а лоб немного низкий. Его вид суров, и он строг в наказаниях, хотя очень заботится о любви своих подданных. Когда один иностранец предложил ему назначить смертную казнь всякому, кто оставит его знамена, то он отвечал, что "это было бы жестоко: Бог не всем людям даровал равную храбрость". Народу он никогда не является иначе как в блеске, а на празднествах с удивительным великолепием драгоценных каменьев и прислуги. Он никогда не входил в дом ни к одному из своих подданных, кроме своего пестуна, когда уже ему не было никакой надежды на выздоровление. Телохранители и стражи при его Дворе стоят как безгласные неподвижные истуканы. В его дворце все так тихо, как будто никто в нем не живет».

Эпитет Тишайший «прицепился» к монарху благодаря старинной формуле «тишина и покой». Тишина и покой — состояние благоденствующего государства, управляемого монархом. Все сразу вспомнили «Оду на день восшествия на престол Елизаветы Петровны» Ломоносова с чудесной формулой «Царей и царств земных отрада, Возлюбленная тишина…». Тишина — это мирное течение жизни, отсутствие мятежей, порядок, поэтому Гришку Отрепьева называли «развратником тишины». А вот день, когда на престол взошел Михаил Романов, был «сладостной тишины свободный день». Но ведь при Алексее Михайловиче было столько бунтов!

Знамя Большого полка Царя Алексея Михайловича. 1654 г.

«Тишайший» становится частью титулярного обозначения в историографической литературе того времени: «благочестивейший, тишайший, самодержавнейший великий Государь, Царь и Великий Князь Алексей Михайлович, всея Великия и Малыя и Белые России самодержец». Позже «тишайший» стал фигурировать в придворной поэзии: Симеон Полоцкий, первый русский поэт, начал активно включать этот эпитет в свои вирши, упражняясь в придворном красноречии.

В. Г. Шварц. Вербное Воскресение в Москве при царе Алексее Михайловиче. Шествие патриарха на осляти. 1865 г.

А теперь самое интересное: поскольку это титулярный элемент, он передавался по наследству последующим царям. То есть «Тишайшим», как это ни парадоксально, был и Петр, которого мы точно не можем назвать тишайшим в привычном нам смысле этого слова! Так, в «Букваре, рекше Сократ учения християнскаго» Петр назван «пресветлейшим, благочестивейшим и православнейшим (!), яснейшетишайшим и державнейшим». Кстати, откуда взялся Сократ: в XVI в. для борьбы с ересями православная церковь привлекла слова язычников (в данном случае — греческих философов), которые туманно говорили о будущем появлении Бога. Так Платона, Сократа, Аристотеля и других достойных мужей реабилитировали (хотя они вообще-то были неверующими язычниками) и даже стали изображать в церквях, потому что они были «стихийными христианами», animae naturaliter christianae. В Москве на их изображения можно посмотреть в Благовещенском и Успенском соборах Московского Кремля и в Троицкой церкви в Останкине.

Так почему же за Алексеем Михайловичем сохранилось звание Тишайшего? Вероятно, потому что именно при нем педалировалась идея возвращения к исконному порядку, стабильности и единству страны, истерзанной долгой Смутой.

Часть IV

Бунташный век

Настало время поговорить о том, почему XVII в. прозван бунташным.

Большую роль сыграла Смута: народ, помня о своем значении в освобождении страны от интервентов, начал проявлять недовольство происходящим. А не согласиться было с чем: ужесточение законодательства, закрепление крепостного права, изменение места церкви в государстве, войны. С середины века начинается череда восстаний: Соляной бунт в Москве, Курске, Великом Устюге, Новгороде и Пскове, Медный бунт, восстание в Пскове и Новгороде, восстание Разина, Хованщина и стрелецкие бунты конца века.

Первым в 1648 г. вспыхнул Соляной бунт. Воспитателем Алексея Михайловича был боярин Борис Морозов. После