Выдающийся ум. Мыслить как Шерлок Холмс - Мария Конникова

Вернемся ненадолго к заданию с подтверждением правильности предложений. Вы не только упустите из виду пресловутые сумерки, слишком старательно сосредоточившись на отражении в окне: чем напряженнее работа вашей мысли, тем больше расширяются зрачки. Пожалуй, я смогла бы оценить степень ваших умственных усилий – а также загруженность памяти, легкость выполнения задания, скорость ваших расчетов и даже нейронную активность голубого пятна (locus coerulus – это единственный в мозге источник нейромедиатора норадреналина; также названная зона имеет непосредственное отношение к извлечению информации из памяти, к различным синдромам тревожности и избирательному вниманию) – и заодно определила бы, справитесь вы или сдадитесь, и для этого мне было бы достаточно увидеть размеры ваших зрачков.

Но есть и обнадеживающее обстоятельство: становится предельно ясным значение и эффективность тренировки, практики в чистом виде. Если заниматься оценкой правдоподобности предложений регулярно – а некоторые так и делают, – то зрачки постепенно перестанут расширяться так заметно, процесс обращения к памяти будет все легче и – чудо из чудес! – вы начнете замечать буквы, изображения и т. п., которые раньше упускали из виду. Вероятно, вы даже зададитесь вопросом: как я мог раньше этого не видеть? То, что прежде давалось с трудом, станет более естественным, привычным, потребует меньших усилий – словом, упростится. То, что прежде было исключительной прерогативой системы Холмса, незаметно проникнет и в систему Ватсона. И для этого понадобится лишь чуть-чуть практики, немного тренировки, чтобы сформировалась привычка. Наш мозг быстро обучается, если мы сами этого хотим.

Весь фокус – в воспроизводимости одного и того же процесса, в том, чтобы позволить мозгу изучать, усваивать и без усилий выполнять то, что когда-то получалось с таким трудом, чтобы лишить отвлеченного характера такую когнитивную задачу, как подтверждение правильности предложений, сведя ее к самым простым действиям, которые мы выполняем постоянно, даже не задумываясь и не уделяя им внимания, – к тому, чтобы просто смотреть и думать.

Даниэль Канеман упорно настаивает, что Система 1, наша система Ватсона, труднообучаема. Ей нравится то, что нравится, она доверяет тому, чему доверяет, и точка. Что же он предлагает? Заставить Систему 2, систему Холмса, взяться за работу, принудительно исключив из уравнения Систему 1. Например, пользоваться при собеседовании памяткой с перечнем качеств претендента на рабочее место – вместо того чтобы полагаться на свое впечатление, поскольку впечатление, как мы помним, формируется в первые пять минут знакомства, а то и быстрее. Составьте себе план-вопросник и сверяйтесь с ним при решении проблем, будь то диагноз пациента, поиск неисправности в автомобиле, творческий кризис или другие сложности, с которыми вы сталкиваетесь в повседневной жизни, но не пытайтесь полагаться на так называемую интуицию. Памятки, формулы, структурированные процедуры – вот ваше спасение, по крайней мере согласно Канеману.

А какое решение предлагает Холмс? Навык, навык и еще раз навык. И мотивацию. Станьте своего рода экспертом в решениях или наблюдениях того типа, в которых собираетесь достичь высот. Хотите угадывать род занятий незнакомых людей, понимать ход их умозаключений, догадываться о мыслях и чувствах по тому, как держатся эти люди? Прекрасно. Но ничем не хуже и иные навыки, не относящиеся к сфере деятельности сыщика: например, умение определить по виду качество пищевого продукта или наиболее выигрышный ход в шахматах, по единственному жесту угадать намерения противника в бейсболе, покере, на деловом совещании. Если прежде научиться точной избирательности ради достижения именно тех целей, которые вы ставите перед собой, вы сможете снизить ущерб, наносимый системой Ватсона, заблаговременно научить ее не вредить вам. Главное – это правильная тренировка избирательности – то есть осознанного присутствия – в сочетании с желанием и мотивированностью усовершенствовать свой мыслительный процесс.

Никто и не говорит, что это просто. Если уж на то пошло, свободного внимания у человека нет: его надо откуда-то взять. И всякий раз, когда мы предъявляем дополнительные требования к нашим ресурсам внимания – например, слушаем музыку и одновременно идем, за работой проверяем электронную почту, следим сразу за пятью новостными каналами, – мы ограничиваем собственное восприятие каждой из этих областей информации, а также свою способность взаимодействовать с ней глубоко, вдумчиво и продуктивно.

Мало того, мы изнуряем самих себя. Внимание не просто ограничено: это исчерпаемый ресурс. Мы можем истощать его только до определенной степени, а потом нам понадобится подзарядка. Психолог Рой Баумайстер в рассуждениях о самоконтроле пользуется сравнением с мышцей, уместным и в тех случаях, когда речь идет о внимании: как и мышца, наша способность к самоконтролю рассчитана на определенную нагрузку, и при слишком интенсивном использовании ей грозит переутомление. Нашей мышце необходимо подкрепиться – физически подкрепиться с помощью глюкозы и периода отдыха; Баумайстер имеет в виду не энергию в переносном смысле, хотя правильный психологический настрой не повредит, чтобы оставаться на пике формы. Иначе результаты неизбежно снизятся. Да, от нагрузки мышца увеличивается в размерах (можно улучшить свой самоконтроль и внимание и применять их в течение все более длительных периодов, выполняя всё более сложные задачи), но и этот рост ограничен. Если вы не применяете анаболики – «спортивный» аналог риталина или аддерала для сверхчеловеческого внимания, то вскоре достигнете своего потолка, и даже возможности стероидов не беспредельны. А если не тренировать мышцу? Вскоре ее размеры станут прежними, какими они были до начала тренировок.

Как улучшить наше врожденное внимание

Представим себе, что Шерлок Холмс и доктор Ватсон приезжают в Нью-Йорк (ничего невероятного в этом нет: их создатель хорошо помнил время, которое провел в этом городе) и решают подняться на небоскреб Эмпайр-стейт-билдинг. На смотровой площадке к ним пристает странный незнакомец, предлагая пари: кто из них первым заметит летящий самолет? Можно пользоваться любым телескопом или подзорной трубой – незнакомец даже выкладывает перед каждым столбик монет для их оплаты – и смотреть в любую сторону. Выигрывает тот, кто первым заметит самолет. Какой подход к этой задаче выберет каждый из посетителей?

На первый взгляд, задача может показаться примитивной: самолет – довольно большая «птичка», Эмпайр-стейт-билдинг – весьма высокое здание, со смотровой площадки открывается обзор на 360 градусов. Но если хочешь выиграть пари, мало просто стоять неподвижно и смотреть вверх или вдаль. А если самолет появится с другой стороны? Если с того места, где стоишь, его не видно? А вдруг окажешься спиной к нему? Что, если выяснится, что ты заметил бы самолет первым еще издалека, если бы скормил свои четвертаки подзорной трубе – вместо того чтобы стоять столбом, полагаясь только на собственное зрение? Когда хочешь победить, таких «если» можно перечислить немало, но этими «если» станет проще управлять, воспринимая их лишь как варианты стратегических решений.

Сначала представим себе, как подошел бы к этой задаче Ватсон. Насколько нам известно, Ватсон – энергичный человек, он быстро двигается и действует. Вместе с тем – не прочь сразиться с Холмсом и не раз пытался доказать, что в сыщика способен сыграть и он; разгромить Холмса на его собственном поле – заветная мечта доктора. Могу поручиться, Ватсон предпринял бы следующие действия. Он не стал бы тратить на размышления ни единой минуты («Время не ждет! Лучше поспешить!»). Он попытался бы охватить как можно больший угол обзора («Самолет может появиться откуда угодно! Не хватало еще остаться в дураках и заметить его последним!»), поэтому, скорее всего, набросал бы монет во все телескопы, какие только попались ему на глаза, а потом бегал от одного к другому, во время перебежек не забывая окидывать взглядом горизонт. Возможно, он несколько раз даже поднял бы ложную тревогу («Там самолет!.. А, нет, птица») в своем желании хоть что-нибудь заметить, из-за которого любую точку принимал бы за самолет. Бегая туда-сюда и обращая внимание на каждую птицу, он бы вскоре устал. «Кошмар, – подумал бы он, – я уже выбился из сил». И главное, ради чего? Какого-то дурацкого самолета! Сжалимся над Ватсоном, будем надеяться, что он вскоре заметит самый настоящий самолет.