Медуза - Майкл Дибдин

Кофе, когда ему наконец его подали, оказался лучшим, какой Дзену когда-либо доводилось пробовать в Риме, хотя город славился в этом отношении разнообразием и высокими стандартами. Отвернувшись от стойки и смакуя густой напиток, Дзен вскрыл конверт. Внутри лежал маленький листок бумаги, на котором от руки было написано: «Сад виллы Альдобрандини, 15.00. Уничтожить немедленно». Дзен разорвал листок на мелкие кусочки и распределил их по двум металлическим урнам, которые одновременно были и пепельницами. На холодную улицу он вышел с тяжелым сердцем. Бывают послания, сам факт получения которых несет в себе послание, и в данном случае оно не сулило ничего хорошего.

Солнце, низкое в это время года, вышло из-за туч и слепило глаза, когда Дзен достиг висячего сада виллы Альдобрандини в конце виа Национале. Он поднялся по мраморным ступеням мимо наружной кирпичной стены какого-то сооружения времен Римской империи. Лишенная мраморной облицовки, она весьма напоминала развалины фабрики конца девятнадцатого века.

Сад, нависавший над улицей на высоте метров десяти, состоял из лабиринта гравийных дорожек, змеившихся между островками лужаек, обнесенными каменными бордюрами и утыканными безголовыми античными скульптурами и голыми остовами умиравших древних каштанов, кипарисов, пальм и сосен. Здесь имелось достаточно вечнозеленых растений, чтобы создавать живой фон, но в целом деревья были тягостно неухоженными, кустарники – увядшими, и все это производило впечатление побитой молью дряхлости.

Обычный контингент здешних обитателей, состоявший из неприкаянных бродяг и одичавших кошек, дополняли окрестные жители, выгуливавшие своих собак, и дамский парикмахерский салон на открытом воздухе. Под деревьями сидело на складных пластмассовых стульчиках с полдюжины женщин среднего возраста, прекрасно отдающих себе отчет в том, чего они – до самой последней лиры – стоят, а гораздо более молодые женщины, имевшие при себе в чемоданчиках и коробках все необходимое для работы, за умеренную плату приводили их в умеренно презентабельный вид. Никаких лицензий, никакой арендной платы, никаких налогов. Нероскошное обслуживание по нероскошным расценкам.

Сад по площади был невелик, но благодаря своей замысловатой планировке обманчиво казался гораздо более обширным, и Дзену понадобилось некоторое время, чтобы обнаружить своего начальника, стоявшего у дальней стены и обозревавшего впечатляющую панораму: от площади Венеции и Капитолийского холма до отеля «Джаниколо» и гряды гор на северном берегу Тибра. Бруньоли оказался ниже ростом, чем помнилось Дзену по их единственной предыдущей встрече. Под распахнутым темно-синим кашемировым пальто виднелся костюм, который различными почти неуловимыми деталями покроя и выделки ухитрялся намекнуть, что он – не просто одежда, а ироническое высказывание по поводу подобного рода одежды, но сшит костюм был так искусно и выглядел так дорого, что большинство людей никогда бы не заметили разницы, а тем более не догадались бы, что шутка – кульминационный момент которой состоял, конечно, в цене, – направлена на них. Одним словом, это был не деловой костюм, а «деловой костюм».

– Рад видеть вас! – воскликнул Бруньоли, пожимая Дзену руку. – Как хорошо, что вы смогли прийти.

Прозвучало так, будто Дзен оказал ему персональную услугу своим приходом. Не зная, как отвечать на столь непривычную риторику, Дзен промолчал.

– Как идут дела? – продолжал Бруньоли, увлекая подчиненного на боковую аллею, подальше от ближайшей мастерицы и ее клиентки. – Надеюсь, вы довольны своим новым положением?

– Вполне, благодарю вас.

– А ваша личная жизнь? Я слышал, вы переехали и Лукку?

– Да.

– Очаровательное место. Я сам там жить не смог бы – слишком тихо. Но вам подходит?

– Подходит.

– Прекрасно, прекрасно.

Он помолчал, посмотрел вокруг и застегнул пальто. Теперь они находились в тени раскидистых деревьев.

– Насколько я понимаю, вы занимаетесь делом о трупе, найденном в военных туннелях?

Дзен кивнул.

– И каковы результаты?

– Ну, я осмотрел место с одним из австрийских спелеологов, обнаруживших тело, потом коротко побеседовал с врачом-ассистентом больницы в Больцано, присутствовавшим на вскрытии.

– А что насчет карабинеров? В конце концов, ведь дело ведут они.

– Я говорил по телефону с неким полковником Микколи, который охотно согласился встретиться со мной. Однако, когда я прибыл в больцанский штаб карабинеров, мне сообщили, что полковник отсутствует.

– А его коллеги? Они проявили готовность к сотрудничеству?

Дзен колебался.

– Они вели себя корректно, – сказал он наконец.

– Но без сердечности?

– Можно сказать и так.

– Не были особо общительны?

– Нет.

– Нет, – повторил Бруньоли. – Нет. Я так и думал.

Некоторое время они шли молча.

– Видите ли, у нас небольшая проблема, – после паузы сказал Бруньоли, остановившись и разглядывая кору гигантской пальмы.

– Проблема?

– С нашими друзьями из параллельного ведомства. Если говорить начистоту, они захлопнули дверь у нас перед носом. Безо всяких экивоков и вежливых слов. Просто дали понять, чтобы мы проваливали. И это на очень высоком уровне. Действительно, очень высоком.

Они разошлись, чтобы пропустить молодую мать, пытавшуюся успокоить капризничавшего ребенка, которого она везла в прогулочной коляске. Ему бы ножками ходить, подумал Дзен. Этот сад, должно быть, представляется ребенку бразильскими джунглями, и ему хочется исследовать их и завоевать, покорить племена аборигенов и найти утерянное золото Эльдорадо. Но мать боится, что он перевалится через парапет и размозжит себе голову об асфальт там, внизу. Мы разучились доверять своим детям, а еще удивляемся, почему они вырастают такими беспомощными.

– Они объяснили причину? – спросил он Бруньоли, когда они отошли достаточно далеко, чтобы их никто не слышал.

– О, да. Они не были вежливы, а тем более сердечны, но, говоря вашими словами, вели себя корректно. Объяснили. А также в самых решительных выражениях запретили нам разглашать это объяснение кому бы то ни было за пределами министерства. Тем не менее я хочу вам его открыть.

– Минуточку, – перебил его Дзен. – Не думаю, что с вашей стороны будет разумно посвящать меня. Я хочу сказать, что…

Бруньоли рассмеялся и двинулся дальше, уводя собеседника от пожилого мужчины с собакой на поводке и алкоголика, которые прогуливались рядом в кустах.

– Хотите сказать, что вам не нужна моя откровенность, доктор? Что ж, честно, но, боюсь, у вас нет выбора. Я обрисую вам ситуацию лишь в целом. Хотя вообще-то это почти и есть все, что они нам сообщили. Если коротко: они считают, что обнаруженный труп принадлежит солдату, убитому по неосторожности во время учений. – Бруньоли сделал паузу, но Дзен от комментариев воздержался. – Требование секретности, согласно утверждениям военных, обусловлено тем, что погибший служил в элитном спецподразделении, которое на добровольных началах было организовано из военнослужащих по образцу британского спецназа SAS и американской «Дельты». Существование такого отделения официально опровергается, и никогда никем не было сделано ни единого комментария по поводу его состава, характера подготовки и проводившихся операций. А тем более по поводу несчастных случаев, имевших место в ходе учений или боевых действий. Родственникам, разумеется, сообщали, но даже им далеко не всегда говорили правду о том, что случилось.