Уральская копилка - Владимир Павлович Бирюков

class="v">Решили отлучить от стаи птичьей.

Ни для кого теперь уж не секрет,

Что послан Льву такой декрет,

Что с голубями он не может быть, покуда

Сам не научится, как голубь, ворковать

И крошки хлебные клевать.

Ликуют голуби: «Мы победили! Чудо!»

И надо Львом свершили правый суд,

В лице своем соединить умея

И кротость голубя, и хитрость змея!

Но мне вопрос, быть может, зададут:

«Да где ж победа тут?»

Но так как, если верить слуху,

Что голуби сродни Святому Духу,

То каждый, чтобы быть целей,

Конечно, от таких воздержится вопросцев

И будет славить голубей-победоносцев.

Надо пояснить, что «Семь голубей» — это члены Синода: митрополиты, архиепископы и другие высшие духовные чины. Главой же Синода был царский чиновник, ярый черносотенец и мракобес обер-прокурор К. П. Победоносцев. Намек на эту мрачную личность мы и видим в последнем слове стихотворения.

Дальше в сборнике следуют стихотворения, посвященные «бунтующей», то есть революционной молодежи. Одно из них начинается строками:

Лес рубят: молодой еще, зеленый лес,

А сосны старые задумались угрюмо…

А второе, озаглавленное «Поток»:

Под приветливой лаской упорных лучей,

Растопивших кристалл белоснежный,

Под высокой скалой, из-под кручи камней

Бьет источник волною мятежной…

Следующее за этим стихотворение озаглавлено «В память 6 марта 1899-го г.» — о проводах в ссылку революционной молодежи. Начинается это длинное произведение строками:

Без крика и шума теснился народ

Вокруг дорогого вагона…

Никто не спешил с громким криком вперед,

Никто не нарушил закона.

Безмолвно страдая незримой слезой,

Мы лучших друзей провожали…

Лишь звуки торжественной песни порой

Протест к небесам выражали…

Под стихотворением подпись: «Томск».

Далее следуют два подобного же содержания стиха, с пометками: «Москва 01», а другие два помечены: «СПБ 1899 г.».

Второе из этих, с пометою «СПБ 1899 г.», озаглавлено: «Гимн просвещения», а затем две строки: «Посвящается Горемыкину, Боголепову, Клейгельсу, Сергиевичу и прочим ревнителям отечественного просвещения», то есть надо читать — губителям просвещения трудового народа. Начало стихотворения:

Бейте вы правого

И виноватого,

Бейте бедного,

Бейте богатого —

Бог на том свете

Все разберет.

Бейте нагайками,

Бейте «селедками»…

А кончается:

Станут все тихими,

Станут все кроткими,

Скажет спасибо вам

Русский народ!

Далее на 23 страницах «Письмо к ближнему» — о злободневном тогда «высочайшем указе о коренных реформах» — антинародных правительственных законах. И следом за ним такое же «письмо» о заседании Государственного совета, дополненное «Описанием заседания 9 декабря, где обсуждался вопрос о конституции», — статьей из французской газеты «Matin». Суть этого заседания ярче всего выступает в речи обер-прокурора святейшего Синода Победоносцева:

«…Царь не только светский властелин, но и глава православной церкви… его долг вдохновляться не одними только политическими, но и религиозными соображениями. Если царь откажется от самодержавия и введет народное представительство, церковь останется без главы…»

Дальше мы видим переписанными три произведения М. Горького: «О писателе, который зазнался», «Песня о Буревестнике», «Разрушенный мол» (баллада).

Из произведений самого Толстого в сборнике переписано два: «Ответ на постановление Синода от 22 февраля и на полученные по этому поводу письма» и «Мысли о боге».

Первое имеет пометку: «1901, Москва». Вот небольшие выдержки из него — они дают понять, почему эти произведения были запрещены цензурой и почему к ним тянулась свободолюбивая молодежь:

«…учение Церкви теоретически коварная и вредная ложь, практически же — собрание самых грубых суеверий и колдовства…

…Я действительно отрекся от Церкви, перестал исполнять ее обряды и написал в завещании своим близким, чтобы они, когда я буду умирать, не допускали ко мне церковных служителей и мертвое тело мое убрали бы поскорее без всяких над ним заклинаний и молитв, как убирают всякую ненужную и противную вещь, чтобы она не мешала живым…»

В два присеста, так сказать, переписана в сборнике повесть Амфитеатрова «Господа Обмановы» — известный в те годы памфлет на царскую фамилию Романовых.

Повесть переписана в два присеста, а это говорит о том, что она переписывалась или по мере выхода ее в периодическом издании, или переписчица получала текст отдельными частями.

Помню, как рассказывали в начале 1900-х годов о ее истории. Цензор, разрешая печатать повесть, не понял, что дело идет о царской фамилии, а потом уж начальство спохватилось и запретило ее, зато она широко стала ходить в рукописном распространении.

Среди более чем десятка стихов революционного содержания, имеющихся в сборнике, — две интересные песни: «Грех великий» и «Египет». Первая с подзаголовком: «Солдатская песня». Ее начало:

Как четвертого числа

Нас нелегкая несла

          Смуту унимать.

Рано утром нас взбудили,

Не кормили, а поили

          Водкою одной.

Много силы у солдата,

Но давить родного брата

          Можно лишь спьяна…

На ту же тему об усмирении и песня «Египет»:

Фараоны кругом

Всех колотят кнутом,

Пирамидов-прохвост

         отличается…

Пирамидов — полковник департамента полиции.

Теперь два слова о составительнице сборника.

К 1900 году окончила курс в Екатеринбургском епархиальном женском училище дочь священника из села Каргаполья, теперь Курганской области, Варвара Боголепова. Девица была отличницей, расторопной по характеру, и начальство училища предложило ей должность воспитательницы. Боголепова и несла ее лет пять. В 1905 году, или вскоре после него, она вышла замуж за школьного однокашника и потом «компанейщика» П. П. Бажова — М. М. Суворова. После Октябрьской революции Боголепова-Суворова была музыкальным педагогом в Екатеринбурге (Свердловске). Родилась она в декабре 1883 года, а умерла 30 июня 1965 года, на 82-м году жизни.

На первой странице своего сборника, очевидно уже в более безопасное время, составительница написала свою фамилию; как муж ее сестры, я получил сборник «по наследству».

В моем собрании имеются и другие сборники революционной литературы дооктябрьского времени. Но ни в одном сборнике нет того, что есть в тетради Боголеповой.

СОХРАНЕННАЯ РЕЧЬ

Иная речь, выступление очень важны для истории, а вот, поди же ты, оставшись незаписанными, словно бы потеряны для нас. И сколько же таких интересных и важных речей осталось, вероятно, вне поля зрения потомков. Вот почему так полезно сохранять черновики или стенографические записи выступлений.

Пример — черновики речи-воспоминания о Ю. Н. Либединском его жены.

Известный