Свои грабли бьют не больно - Михаил Серегин

Устал я уже адски. Поясницу ломило, мышцы болели, но я упорно продвигался вперед, то есть вниз. «Ну, еще минут десять – и хватит на сегодня! – решил я, поднимая лом для нового удара и с силой вонзая его в землю, которая отозвалась металлическим звоном. – Господи! – взмолился я. – Неужели?»

Выпустив лом, который грохнулся на землю, я упал на колени и стал руками разгребать образовавшуюся крошку, перебирая камешек за камешком – а вдруг это и есть монета? «Нет! – опомнился я. – Монеты лежат в сейфе и просто так рассыпаны быть не могут! А может? – тут я похолодел. – А может, это и есть верх сейфа!» Я с утроенной энергией принялся отбрасывать землю, как собака лапами в поисках зарытой косточки, когда почувствовал под своими пальцами металл. Я лег на землю и с надеждой начал всматриваться – перед глазами тускло блеснуло что-то желтое. «Золото! – мысленно заорал я. – Мы его нашли!» Не помня себя от радости, я проворной обезьяной выскочил из ямы и бросился в дом, чтобы обрадовать жену.

Все последние дни Сашка не вылезал из своего раскопа, а я не находила себе места от волнения, причем не только потому, что боялась происков конкурентов, но и от мыслей о том, что вдруг там ничего не окажется и я совершенно напрасно обрекла свои зеленые насаждения на погибель. Самое паршивое в этой истории было то, что мне даже не с кем было поделиться, некому поплакаться в жилетку и излить душу. Все мои подруги по здравом размышлении отпали в полуфинале – нечего их посвящать в наше с Сашкой криминальное настоящее, еще разболтают, чего доброго. Подумав, я отказалась от мысли посоветоваться с родителями, потому что об их законопослушности можно легенды слагать. Вот и получалось, что я маялась в одиночку. Попытки найти утешение на грядках не помогли, потому что я, глядя на эти ростки, думала о том, что, может быть, и их тоже придется пустить под нож, точнее – под Сашкину лопату. Все домашние дела были уже переделаны на пару недель вперед, и я мучилась от безделья, неуверенности и неизвестности.

Изведясь вконец, я прилегла на кровать и незаметно для себя задремала. Мне приснился чудный сон – передо мной на фоне парника парила в воздухе норковая шуба невероятно красивого фасона! Темно-коричневая, длинная, большая и блестящая! Она весело вертелась передо мной, кокетливо распахивала полы, игриво приподнимала воротник, приветливо махала мне рукавами, а потом, разлетевшись, бросилась ко мне в объятия. Я прижала это пушистое чудо к себе и замерла от блаженства. Тут она почему-то стала звать меня по имени, причем голосом мужа. Очнувшись, я обнаружила, что спала, нежно прижав к груди подушку. Вздохнув, я вернула ее на место, ткнула несколько раз кулаком эту ни в чем не повинную постельную принадлежность и отправилась на веранду, откуда доносился Сашкин голос.

Едва взглянув на мужа, я застыла на месте – его обалделый вид мог означать как то, что мы обнаружили искомое, то есть сейф, так и то, что всплыло что-то крайне неприятное вроде трупа и нам теперь срочно предстоит решать, что с ним делать и где прятать. Но Сашка развеял мои сомнения одной-единственной фразой, произнесенной до невозможности торжественным тоном:

– Пошли! Ты должна увидеть это сама!

Едва сдержавшись, чтобы не завизжать от восторга, я стартовала с места как ужаленная! Не видя ничего по сторонам, я пролетела двор и резво спустилась по лестнице, застыв внизу практически в темноте памятником самой себе, потому что не знала, где и что смотреть. Муж, в отличие от меня, спустился в яму степенно и, поняв мое недоумение, величественным жестом показал на землю. Я послушно посмотрела туда и недоуменно пожала плечами – там ничего не было.

– Эх ты! – укоризненным шепотом произнес он и встал на колени.

Я тут же последовала его примеру, и тогда он уже пальцем ткнул во что-то, еле видимое в земле.

– Вот!

Я согнулась и разглядела, что в ней блестит что-то желтое.

– Золото? – тихонько воскликнула я.

– Да! – торжественно кивнул он, но не выдержал и еле слышно рассмеялся счастливым смелом.

– Сашка! – выдохнула я, молитвенно сложив руки на груди. – Ты гений!

– Сам знаю! – небрежно ответил он.

– Сашка! Я же до последнего момента сомневалась, что нам может привалить такая удача! Даже уже начала раскаиваться, что поддалась на твои уговоры, а тут!..

– Надеюсь, ты больше не будешь сомневаться в том, что я всегда и все лучше знаю? – покровительственным тоном спросил он.

– Да никогда в жизни! – твердо, как клятву, произнесла я.

– То-то же! – значительно сказал он.

И тут я вернула его к прозе жизни:

– Давай доставать!

В четыре руки, ломая ногти – это я о себе, – мы начали разгребать мелкие камни и землю вокруг этого видимого нами кусочка золота, но работа шла плохо, потому что уже практически ничего не было видно.

– Сходи за лампой-переноской, – попросил муж.

– Ты считаешь, что сейчас именно тот момент, когда ее нужно включить? – уточнила я.

– А как ты сама считаешь? – удивился он.

Подгоняемая самыми сладостными мечтами, я сорвалась с места и, чуть ли не одним прыжком выбравшись из ямы, побежала в дом. Влетев, я начала суетливо искать лампу, потому что Саша работал обычно только до темноты, и мы не думали, что она может нам так скоро понадобиться, вот и заложили куда-то. Найдя ее наконец, я бросилась к двери и застыла – на пороге стояла Зараза. «Черт! Я же забыла закрыть за собой дверь! – вспомнила я. – Этой паразитки столько времени не было видно, что я уже успела забыть о ее существовании. Но как она попала на наш участок? Ладно! Потом разберемся!»

Глядя на Заразу, я подумала, что она сейчас полностью оправдывает данное ей нами с мужем прозвище: она была исхудавшая и обозленная на весь белый свет, а ее шерсть была не только свалявшейся и грязной, но к ней еще прицепились какие-то сухие веточки и остатки прошлогодних листьев, так что вид у собаки был самый что ни на есть отталкивающий.

– Ты чего здесь забыла? – напустилась я на нее. – Шлялась неизвестно где, а теперь сюда пришла? У тебя что, своего дома нет?

Но эта скотина никак не отреагировала и продолжала загораживать мне проход.

– Пошла вон! – крикнула я ей, но она лишь зарычала на меня. – Ах ты дрянь! – заорала я и замахнулась на нее.

А вот это я сделала совершенно зря, потому что кроме лампочки на проводе у меня в руках ничего не было, и попала я совсем не по Заразе, а по косяку, и лампочка с мелодичным звоном разбилась. Испугавшись этого звука, Зараза тут же исчезла в темноте, а я стояла и крыла себя самыми распоследними словами:

– Дура набитая! Кретинка! Ну чего мне стоило повернуться и взять хотя бы мухобойку! Ведь прямо под рукой висит!

Тут со двора раздался разгневанный голос мужа:

– Чертова Зараза! Чуть с ног не сбила! А ну пошла отсюда, дрянь такая! И как ты только сюда пробралась, паразитка? – Но вот он, донельзя взволнованный, появился из темноты на пороге, как чертик из коробочки: – Что у тебя случилось? Ты чего кричала?