На факультет к оборотням - Анастасия Бельская

Или я просто сама воспринимаю их фразы совершенно по-разному?

– Так что, твой младший брат объявился? – как бы между прочим интересуюсь я, когда Димитр уверенными движениями собирают мое жилище.

– Нет, – бросает на меня взгляд парень, и подхватывает мой рюкзак, – идем, нужно развесить твои вещи у костра.

Я внимательно оглядываю всех студентов, и замечаю то, на что раньше не обратила внимание.

– Сары тоже нет.

– Угу.

– Ты думаешь, их отсутствие… Как-то связано?

Димитр останавливается, протягивает веревку между двумя деревьями, и я, поняв его идею, начинаю доставать и развешивать свитера и джинсы.

– Я думаю, что если ты сказала правду – то Сара заслужила наказания. Покушаться на чужую жизнь никто не имеет права. Хотя вряд ли она думала об этом, сталкивая тебя с тропинки – скорее, просто хотела унизить.

– Ты мне не веришь?

Я смотрю на Димитра, который хмуро вытряхивает рюкзак, и прислоняет к дереву. Неожиданно мне хочется, чтоб еще кто-то сказал, что Сара действительно виновна, а не мои «кудрявые» ноги.

– Тебе верит Вик, Санти.

– А…

– И это значит, что и я тоже.

Я посылаю Димитру слабую, робкую улыбку, и оборотень, хмыкнув, обнажает зубы в ответ. Не знаю, откуда, но у меня возникает стойкое ощущение дружественной симпатии, причем ничем не намешанной, и взаимной с обеих сторон.

– Ладно, отдыхай пока. Если нужна будет помощь – обращайся.

Как только Димитр уходит, а я вытягиваю ноги прямо на земле, Фолл неожиданно объявляет, что теперь самое время поесть.

А точнее, самостоятельно добыть себе еду.

– Итак, разбредаемся, и ловим живность, или собираем себе любой другой обед на выбор. Помним, что лес – это наш дом, и он способен прокормить нас всем необходимым. Запомните запахи – чтоб в случае чего легко найти дорогу обратно в лагерь. А теперь все вон отсюда, и без добычи не возвращаться!

Я с надеждой ищу глазами Димитра, но тот уже скрылся за деревьями вместе с другими парнями. Фолл смотрит на меня – и я вижу, сколько в его взгляде удовлетворенной мести. Он знает, что мне не справится. Кого я, черт возьми, тут поймаю?!

Я со вздохом захватываю с собой нож, который дала мне Анге, прекрасно осознавая, что даже если повезет, и какая-нибудь зверушка сама прыгнет мне в руки – я не смогу убить ее. Хорошо хоть, пожилая ведьма рассказала, какие бывают съедобные корешки и ягоды, и этим всем я собиралась питаться ближайшие двое суток.

Если, конечно, найду хоть что-то.

Я разочарованно бреду по лесу, постоянно оглядываясь и запоминая дорогу. Далеко отходить нет смысла – среди одинаковых деревьев и кустов я не сориентируюсь, а выбор, отчего умирать, у меня итак несравненно большой. И очень глупо добавлять в него еще и вариант заблудиться…

– Поверь мне, ведьма, в двух метрах от лагеря ты ничего не найдешь.

Я вздрагиваю от хорошо знакомого голоса, и резко разворачиваюсь, чуть ли не нос к носу оказываясь с улыбающимся Виктором. Охаю, пытаясь резко отодвинуться, и спотыкаюсь о выступ в земле, тут же неловко заваливаясь на бок…

– Да ладно сразу в обморок-то от счастья падать! – цыкает оборотень, подхватывая меня за плечи, и помогая вернуть равновесия.

– От какого счастья, Серый? – наконец, беру себя в руки, и пытаюсь не обращать внимания на усилившееся сердцебиение, – не было тебя, и было все спокойно.

– А тебе оно надо – спокойно-то? – Выдыхает он, неожиданно делая шаг поближе, и снова сокращая между нами расстояние, – судя по твоему образу жизни, спокойно ты не любишь.

– Это тебе так кажется.

Мне неловко отвечать, стоя так близко, и я снова стараюсь отодвинуться. Но Съер не позволяет – тут же снова шагая навстречу, и заставляя меня в недоумении поднять брови.

– Что?

– Ничего. Даже не спросишь, где я был?

Я тут же вспоминаю о Саре, и давлю любопытство, чтобы не закидать его вопросами. Не положено мне так, правильно? Сам расскажет, если захочет…

– А ты отсутствовал? Прости, не заметила, вокруг так много оборотней…

– Лгунья.

Съер усмехается, обнажая ровные, белоснежные зубы, и сверкая серыми глазами. Я неосознанно облизываю губы – и получаю прямой, долгий взгляд прямо на них.

– С чего ты взял, что я вру?

– С того, что я только что говорил с Митром.

Вот ведь трепло! И зачем братья обсуждали меня?

– Ладно, Синеглазка, раз ты так скучала, пойдем, я поймаю тебе какую-нибудь живность. Иначе от голода твое настроение станет еще хуже, а это, если честно, вряд ли кто переживет…

Я зло наблюдаю, как Съер делает пару шагов вперед, напоследок взлохматив свои темные волосы, и скрещиваю руки на груди, не двигаясь с места. Парень оборачивается – и вопросительно приподнимает бровь.

– Ты так и не скажешь, где был?

Та довольная улыбка, что растекается по Съеровскому лицу, лучше всего показывает – он ждал этого вопроса. И я немедленно злюсь на себя, что задала его.

– Так тебе, выходит, интересно?

– Что? Глупости!

– А зачем спросила?

– Потому что ты сам хотел рассказать!

– Но тебе же не надо?

– Разумеется! Но если ты хочешь…

– Ах только если я хочу?

Он снова близко. Так… Незаметно, как умеют делать только оборотни. Стоит, склонив голову вниз, и смотрит, невзначай водя языком по нижней губе, и я не в силах оторвать оттуда взгляд.

Что он хочет? Почему так делает? И зачем я тоже приоткрываю рот, повторяя за ним движение?..

– Где ты был?! – чуть ли не зло выкрикиваю я, и Виктор кивает, словно это единственное, что он хотел услышать.

– Не волнуйся, Синеглазка. – Черт, а откуда вдруг эта серьезность в тоне? – Сара к тебе больше не подойдет. Я выполнил обещание.

Мои глаза против воли расширяются, а нехорошее предчувствие растекается по горлу, скатываясь в грудь, и не давая дышать спокойно.

– Ты… Ты что, ее…

– Пресвятая Луна! Синеглазка, ну о чем ты думаешь?! Я просто дал ей понять, что испытывает тот, кто заведомо слабее, и не может защититься. Думаю, теперь она чуть лучше тебя понимает. И уж точно не захочет повторения.

Он улыбается, а я в растерянности смотрю на своего, кажется, первого в жизни защитника, и не понимаю, почему им стал самый бесячий оборотень из всех, кого я знаю?

– Тебе не стоило…

– Даже не начинай. – Жестко обрывает он, не давая продолжить, – я знаю, что она сделала. И отлично понимаю, чего мне делать стоило, и чего нет. Я так решил – и поверь, мне не нужно здесь твое одобрение.