Испорченные сказания. Том 2. Бремя раздора - Ксен Крас

Гартон же, вопреки ожиданиям, поддержала мужа, почти с такой же радостью, как и новый приятель Верд Флейм. Более того, после беседы с леди, что все время, пока правитель заседал среди книг или бродил по местам захоронений, находилась среди живых людей, принимала просителей вместе с Эролхапом и доказывала правоту мужа перед лицом народа, оказалось, что большая часть населения, вопреки домыслам Раяла, поддерживает лорда Глейгрима.

– Мой лорд, вы чрезмерно увлеклись своими открывшимися способностями. Настолько, что не замечаете ничего вокруг. Мертвые помогают вам, но никогда не заменят ваш народ, и вам следовало бы уделить внимание перебежчикам. В последние циклы объявляется все больше желающих переметнуться на сторону наших врагов.

– Они не приемлют моих способов защиты земель, моя леди, и я не могу осуждать их.

– Однако вы могли бы убедить их в необходимости данного решения. Люди с земель Флеймов же, наоборот, стремятся присоединиться к вам. Все в детстве увлекались легендами о Проклятом короле. И пусть его образ очернили в своих владениях Флеймы, рассказывая, как он уничтожал мир и употреблял в пищу плоть и кровь врагов, другие же помнят его как мученика и борца за свободу. Проклятого короля отождествляют с правителем, что является желанным не для лорда, но для крестьянина, мясника, писаря или лекаря. Портные и кожевники, торговцы и кузнецы, хмелевары и пекари – все, что бы ни говорили и как бы ни стремились разбогатеть, в первую очередь ценят безопасность и пропитание. Правитель, способный не выгонять с полей крестьян для защиты границ, что использует силы, не требующие пропитания и повышенных налогов для содержания, тот, кто не желает посылать на смерть живых и здоровых мужчин, – не является ли он тем идеалом, о котором мечтает народ?

Раял всегда считал, что слушать женские советы бывает полезно, но никогда ранее не интересовался мнением жены в важных вопросах. Гартон поддерживала его в любых начинаниях, была учтива и умна, а на праздниках и балах с легкостью переводила все нелюбимое мужем чрезмерное общение на себя.

Наследник Джура не сомневался во многих качествах спутницы, не принижал ее добродетели, и все же он не мог и помыслить, что леди готова продумывать с ним планы на будущее и разбираться во взаимоотношениях с людьми.

– Моя леди, меня не перестают удивлять ваши способности и ваш склад ума. – Гартон улыбнулась ему. – Однако я не считаю ныне уместным вести разговоры на подобные темы. Мне жаль, что я проводил с вами мало времени, и, быть может, нам следовало бы поговорить о нашей прекрасной дочери, ваших интересах и чем-то более привлекательном для вас?

– Я ваша леди, мой возлюбленный муж, вы верно заметили. Ваше самочувствие и репутация напрямую отражаются на моем спокойствии и судьбе нашей дочери и наших будущих детей. В данный момент, после предательства Бладсвордов, когда нас может уничтожить их союз с Флеймами, жизнь нашей семьи зависит и от мертвых, и от живых. Мне некогда думать о балах и нарядах, когда в любое время, в каждый из дней могут зазвонить колокола, возвещая о приближении противника. Каждый день я испытываю страх, получая послания, когда вы там, среди врагов. Каждый раз я боюсь, что мне сообщат о вашей гибели. Я не желаю оставаться в стороне в столь сложное время!

Вероятно, Раял недооценивал чувства своей спутницы.

Разговор прервался, так как Гартон бросилась в объятия Глейгрима и долго всхлипывала. Он, как и положено любому достойному мужчине, что ценит и уважает свою избранницу, не мог с легким сердцем переживать женские слезы и старался успокоить жену. Сложно сказать, помогли ли его слова и нежность или леди и так смогла бы взять себя в руки, но после они все же продолжили.

– Мой возлюбленный муж, советник Эролхап делился со мной наблюдениями. Он полагает, и я согласна с ним, что следует разослать гонцов к вассалам и во все города, большие и малые, в поселения, куда только возможно, чтобы глашатаи и старосты вещали народу о том, что вы желаете делать. Людям необходимо рассказать, что ваш дар, ваши действия, ваши стремления связаны лишь с желанием сотворить благо. Им следует напомнить о Проклятом короле и его жертвенности. Народ должен узнать, что вы приносите в жертву безопасности владений. Что вы делаете все лишь для народа, и да, ваше решение позволить несогласным покинуть земли глашатаи также должны объявить.

– Мне кажется, милая Гартон, это будет излишне.

– Ничуть! Сейчас не время для скромности и благородства. Люди склонны идти за правителем, что думает прежде всего об их благе, нежели о выгоде для себя. Прошу вас, переговорите с Эролхапом. Он прекрасный советник и понимает куда больше моего. Он служил еще вашему отцу и застал еще вашего деда. В его верности и мудрости нет причин сомневаться, не так ли?

– Вы правы. Что ж, верно, я и правда засиделся в четырех стенах и увлекся. Я совсем позабыл о том, что вокруг меня есть целый мир и меня окружают близкие люди. Но полно. Я желаю увидеть наконец свою дочь и не думать о войне.

– Скоро ее принесут, она у кормилицы. Мой возлюбленный муж, я долго думала, какое имя подошло бы ей. Пока вас не было, мне пришлось решать это самостоятельно, и я выбрала. Розиа.

Теперь пришло время Раяла испытывать чувства. Разумеется, он не плакал. На его лице, что вечно отображало одну и ту же гримасу равнодушия, теперь появилась улыбка. Вероятно, она была очень трогательной, так как Гартон вновь достала платок и принялась тереть им глаза. Правитель Глейгрим помешал ей – он крепко обнял жену.

– Судьба подарила мне лучшую из женщин.

Розиа, старшая сестра Раяла и Хагсона, уже много лет назад уехала из родного дома. Она покинула этот мир спустя два года после заключения союза с Кертом Вайткроу. Дочь Дейяры была прекрасным человеком, она трепетно любила свою семью и примиряла братьев. Урожденная леди Глейгрим мечтала отправиться в южные земли, она грезила ими и их лордами. Керту Вайткроу она подарила сына, здорового и жизнерадостного мальчика Грея – Раял трижды покидал свои земли, чтобы повидаться с племянником в первые годы его жизни. Грей также посещал Этернитифелл, однако здесь ему было страшно, и мучить ребенка Глейгрим не желал.

Лорд любил свою сестру, и Гартон вновь сумела угодить ему.

Все дела были отложены, и с того дня Раял, как бы ни был занят, выделял не менее часа на семью. Мать это положение дел устраивало – она перестала звать сына болваном, а леди Гартон, казалось, расцветала с каждой их новой встречей.

Смерть наследника Династии не только пошатнула здоровье лорда Рогора, но и плохо сказалась на продвижении его рода ко власти. Вместе с сыном он потерял и невестку – на Фейг Форест, и особенно на ее семейство, что всегда бы помогало дочери, он возлагал большие надежды.

Его второй сын, Робсон, совершенно не подготовленный к роли будущего правителя, уже был женат. Его союз с Сиеной оказался удачным, леди вскоре должна была родить дочь или сына, и Робсон выглядел счастливым.

И второй раз отравить невестку и найти более подходящую партию не представлялось возможным – Утто Грейвул высказал свои подозрения, и подтверждать их было слишком опасным делом.