Терапия беспокойства. Как справляться со страхами, тревогами и паническими атаками без лекарств - Дэвид Бернс

на прежнем уровне. Иногда только ухудшается. И наоборот, у людей, которые засучивают рукава и принимаются за работу, наступает быстрое и продолжительное улучшение. Я хочу, чтобы вы были одним из них.

Множество людей сопротивляются письменным упражнениям. Им неохота доставать ручку или карандаш, потому что они не считают это необходимым. Люди хотят получить волшебный результат без усилий. Но настоящие изменения в эмоциях требуют усилий и практики.

Однажды у меня была очень печальная пациентка по имени Эйлин, которая постоянно забывала заполнять журнал настроения между сессиями. Во время сессий она жаловалась на всех людей, которые подвели ее в жизни, но не хотела останавливаться на конкретных проблемах, над которыми можно было поработать. Однажды Эйлин сказала: «Возможно, мне просто нравится чувствовать себя встревоженной и подавленной».

Я сказал Эйлин, что вот теперь, кажется, мы на что-то набрели, и предложил составить список всех преимуществ депрессии и тревоги и всех недостатков выздоровления. Это похоже на анализ преимуществ и недостатков, который я проводил с Сэмом, но этот подход – более парадоксальный. Мы исследуем только те факторы, которые держат нас в тупике и не дают увидеть преимуществ выздоровления.

Эйлин включила в список множество преимуществ упадочного настроения, включая:

■ Когда я расстроена, муж уделяет мне больше внимания.

■ Мне не нужно готовить или делать работу по дому. Он все делает за меня.

■ Мне не нужно заниматься поиском работы, а я боюсь приступить к этому.

■ Я могу играть роль жертвы и чувствовать жалость к себе.

■ Я могу жаловаться на всех людей, которые недостаточно меня любят, особенно на отца и брата.

■ Я могу злиться все время.

■ Я могу чувствовать себя особенной.

■ Я могу доводить доктора Бернса и показывать ему, что он не может меня контролировать или говорить, что мне надо делать.

■ Я могу оправдывать употребление алкоголя и принимать транквилизаторы тогда, когда захочу.

Эйлин также перечислила много недостатков выздоровления. Они включали:

■ Мне придется усердно работать над выполнением домашнего задания по психотерапии между сессиями.

■ Мне придется перестать пить и, возможно, даже записаться на встречи анонимных алкоголиков.

■ Мне придется готовить и делать работу по дому самой.

■ Мне, вероятно, придется заняться поиском работы.

■ Больше будет незачем встречаться с доктором Бернсом.

■ Я больше не буду чувствовать себя особенной. Я буду обычной, как все.

■ Мне придется работать над отношениями с людьми, и это будет вызывать у меня тревогу.

■ Придется сделать все, что я откладывала.

■ Я не смогу жаловаться на всех, кто поступал со мной плохо.

■ Я потеряю свое чувство идентичности как жертва.

Я сказал Эйлин, что ее депрессия, очевидно, была хорошей штукой. Я добавил, что, к своему огромному облегчению, увидел, что у депрессии столько преимуществ, а у выздоровления столько недостатков, особенно с учетом того, что она была пациентом, который полностью оплачивал лечение и обычно назначал двойную сессию каждую неделю. И хотя мы больше спорили во время сессии, я сказал, что она была одним из моих любимых оппонентов в споре и я буду ужасно скучать, если она выздоровеет и мы больше никогда не встретимся. К тому же я выразил надежду, что она и впредь будет продолжать забывать о домашнем задании, чтобы мы продолжили работать с ней долгие годы.

Когда Эйлин вернулась на следующей неделе, она объявила, что работала над журналом настроения каждый день в течение минимум 30 минут. Также она перестала пить и уже посетила две встречи анонимных алкоголиков. Она сказала, что чувствовала себя гораздо лучше, и думала, что готова в скором времени окончить лечение. Несмотря на то, что ее страдания были вполне реальны, она сопротивлялась лечению годами. Ее сопротивление письменной домашней работе было отражением ее страхов, что лечение может сработать и что ей придется попрощаться со старым и преданным другом – депрессией.

Многие люди, подобно Эйлин, одной ногой стоят в воде, а другой – на берегу. С одной стороны, они отчаянно хотят поменять свою жизнь, но в то же самое время сопротивляются изменениям. Для каждого из нас причины сопротивления будут слегка отличаться. Неважно, в чем именно заключается проблема, вам всегда придется отказаться от скрытых выгод и заплатить определенную цену, если вы хотите изменить свою жизнь.

Как вы видите на примерах этой главы, активное лечение состоит не только в том, чтобы лежать на кушетке и выражать свои чувства или пытаться понять, откуда в прошлом выросли ваши страхи. Это означает, что вы будете работать с психотерапевтом как союзники. Теперь мне хотелось бы услышать вас. Как бы вы ответили на эти три вопроса?

■ Если бы вы могли нажать волшебную кнопку, чтобы ваша депрессия, тревога или гнев исчезли прямо сейчас, вы бы это сделали?

■ Хотите ли вы встретиться с тем, что вас пугает больше всего, даже если поначалу это вызовет огромную тревогу?

■ Согласны ли вы выполнять письменные упражнения во время чтения этой книги, даже если это потребует усердной работы?

Если вы готовы ответить «да» на все вопросы, ваше освобождение от тревоги – не за горами!

Глава 6

Журнал настроения

Во время недавнего семинара для психотерапевтов в Нью-Йорке я спросил, кто хочет стать волонтером и рассказать о своей проблеме для демонстрационной сессии перед группой. Терапевт по имени Марша подняла руку и объяснила, что ей необходима помощь с постоянным беспокойством о ее 26-летней дочери Лесли. Марша описывала себя как «еврейскую маму» и сказала, что навязчивое беспокойство ее ужасно смущало и иногда раздражало Лесли.

Марша объяснила, что Лесли боролась с лишним весом с детства. Когда она достигла юного возраста, проблема только ухудшилась. Диеты не работали, и Лесли стала болезненно тучной. В качестве последней надежды Лесли обратилась к хирургам, недавно перенесла операцию по ушиванию желудка, и это дало выдающийся результат. Она уже потеряла более 30 килограммов и чувствовала себя потрясающе. И все же Марша постоянно беспокоилась о Лесли, и в ее голове проносились мысли: «А Лесли помнит, что ей нужно принять лекарство? Достаточно ли жидкости она пьет?» Она начинала так нервничать, что звонила Лесли и проверяла, как она, несколько раз в день.

Хотя навязчивое беспокойство Марши и компульсивные звонки докучали Лесли, обычно она реагировала с юмором и терпением. Марша сказала, что у них были крепкие любящие отношения.

Нетрудно понять чувства Марши, потому что любой любящий родитель иногда беспокоится. Однако ее беспокойство было излишне, поскольку Лесли была ответственным человеком и прекрасно справлялась. Марша сказала, что была сильно смущена, потому что она – профессионал в области психического здоровья