Святая грешница - Изабелла Розенталь

Она подошла к окну, и перед ней открылся потрясающий вид. Шпили соборов, дома, разные люди, спешащие куда-то, — все это впечатляло ее так, словно она впервые видела окружающий мир.

— Как ужасно, наверное, Аиша никогда не видела церковь святой Гертруды с высоты. Возможно, она никогда не спала на такой мягкой кровати и не ела таких чудесных яблок, как те, что мне принесли сегодня утром в номер. Но она всегда улыбалась. Аиша, я знаю, ты умерла счастливой, покидая этот мир со спокойствием.

Мария удивлялась потоку своих собственных мыслей. Она с замиранием впервые в жизни прислушивалась к собственным словам, и они приносили ей странное ощущение, похожее на радость и облегчение. В то же время ей было невыносимо больно, но она чувствовала, что теперь ее кожа становится не только защитной пленкой от окружающего мира. Ее змеиная кожа становилась чувственной, позволяющей проникать внутрь самым различным эмоциям. Мурашки бегали огромными слоновьими стаями по всему телу так, что становилось жутко.

— Меня нет. Меня больше нет. От меня ничего не осталось. Все ушло с тобой, Аиша.

Она втянула руки вверх и стала изгибаться, изображая змею.

— Но я не буду ядовитой змеей.

В двери снова кто-то стучал. Она равнодушно подошла к двери и облокотилась на нее всем телом, словно это была ее кровать.

— А ведь иногда ничего родней стен нет. Они — самые близкие. Причем, любые, — с этими словами она неистово стала колотить двери и стены. Когда она замолчала и немного успокоилась, за дверью послышался громкий ответ на ее стенания: «Кто там?».

Мария не выдержала и открыла дверь. Человек рывком отодвинул ее в сторону, видимо ему очень надоело ждать ответ на свой клич. В его руках были огромные сумки из вельветовой материи, обшитые бисером. На сумках был изображен осенний солнечный пейзаж и морды несуществующих животных.

— Что тебе надо? — спокойно и равнодушно спросила она. — Я никого не ждала, и нет таких людей, которых бы я сейчас хотела видеть, уходи. Впрочем, мне все равно, если ты останешься, я могу сама уйти.

Может быть, тебе нужен душ? Или ты хочешь спать? Хочешь, обед закажу в номер или, наверное, стоит тебя выслушать. Говори, что ты хочешь.

— Я знал, что ты странная. А теперь вижу, что все намного хуже! — кукловод, улыбаясь, протянул руку Марии, чтобы поздороваться. Она ухмылкой ответила на этот жест.

— Так зачем ты пришел?

— Ты ведь сама меня звала. Я почувствовал и пошел тебя искать.

— Уже поздно, я вчера тебя звала.

— Понимаю, понимаю, но я уезжал на похороны одной знакомой. Очень ранняя смерть, я считаю.

— У тебя тоже кто-то умер, очень жаль. Наверное, это просто осень. Все начинает тихо умирать.

— Нет, не все! Я не думаю, что моя знакомая умерла навсегда. Я уверен, что она уже завтра разольется солнечным светом вокруг всех людей. Ее душа очень добрая. — Он улыбался все шире с каждым сказанным словом.

— То есть ты совсем не сожалеешь о том, что рядом с тобой больше не будет этого человека?

— Не буду тебе врать! Я очень грущу по этому поводу. Но это лишь от того, что я не совсем хорошо умею чувствовать души на расстоянии. И, кстати, когда люди физически живы, они очень часто отвлекаются на всякую ерунду и их душу сложнее прочувствовать!

— Хороший повод умереть. Сейчас мне кажется, что все в этом мире ерунда, пустяк!

— Так и есть, Мария. Все ценно настолько же, насколько и не имеет никакого значения. Даже все наши слова сейчас.

— Совсем? Ничего? — Мария вновь смотрела пристально на этого человека. И видела в нем какой-то особый огонек жизни, который вчера кукловод подносил ей сам, раскрыв широко объятия души и сердца, но она его отвергла. Он потупил взор и осматривал ее ноги, как знающий свое дело массажист, который мысленно расставляет приоритеты: с какого места начать массаж сегодня.

— Я думаю, душа моей Аишы превратится в огромное поле с лиловыми тюльпанами, — вдруг произнес одноглазый чудак.

Мария удивилась такому ответу, но возражать не стала.

— За одну ночь, совсем недавно, одна женщина стала мне очень близким человеком, и я только сегодня узнала об ее кончине. Ее звали так же — Аиша. Ты не знаешь, что обозначает это красивое имя?

Он удивленно посмотрел на Марию и откровенно обрадовался ее продвижению по космической лестнице познания себя.

— Ты меня поражаешь! — сказал он, закрывая ее лицо своими ладонями. — Посмотрите! Есть Мария, нет Марии, есть Мария, нет Марии! — Чудаковатый паренек стал играть с ней, как с маленьким ребенком. — Ты понимаешь, что она во всем: в тебе, во мне, в стуле, в цветах, в дороге.

— Кто? Аиша?

— Да, она! Потому что она всю жизнь шла, ведомая под руку самой Любовью.

— Странно, что любовь не спасла ее от смерти.

— Но ведь ты пыталась это сделать…

— Да, но плохо вышло…

— Все вышло лучше, чем даже можно было себе представить. А у тебя крепкая гордыня, между прочим, сообщу тебе! Зачем ты записываешь на свой счет очередную вину? Скажи, ты же думаешь, что это ты виновата в ее смерти?

— Частично, — созналась Мария.

— Это кощунство — делать вид, что переживаешь по поводу смерти человека, а на самом деле винить себя. Ты в этом абсолютно не виновата. Но спорить я с тобой не буду.

— Правильно, не стоит со мной спорить. Это заведомо проигранное для тебя дело, — в ней вдруг появилась искорка жизни, которую она с огромным трудом разжигала, подавляя слезы внутри.

Мария вдруг подумала: как же ему тяжело сейчас…

— Так зачем ты пришел? — уже с большей бодростью в голосе спросила она.

— Ты вчера дала мне очень много денег. Я думал вернуть тебе позже, но все происходит очень быстро.

— Я не помню, сколько дала тебе денег, и ничего не хочу об этом слышать! Только не сегодня!

Она тревожно заходила от одной стены к другой, перебирая в руках невидимый предмет.

— Видишь, какая ты нетерпеливая, еще выгони меня! — он встал и показал на дверь, изображая обиду и разочарование.

— Нет, я не хочу, чтобы ты уходил, но мне неприятно говорить о деньгах. Буду очень благодарна, если ты немедленно прекратишь.

— Мария, повторяю: не торопись доказывать свою правоту. Твои деньги очень пригодились, я их отдал на похороны, чтобы Аишу не поселили на кладбище бродячих беженцев.

Мария не прекращала удивляться, но особо ничего не чувствовала к сказанному.

— Ты пришел сказать спасибо?

— Я решил отблагодарить тебя вот этим сокровищем — это все, что у меня есть в запасах.

Кукловод подтянул к себе сумки и раскрыл каждую из них. Мария безразлично смотрела на эту картину. Сумки были настолько огромные, что она не могла представить: как этот маленький человек их принес на себе, да еще и так далеко, пешком.