Департамент "Х". Нано-убийцы - Сергей Самаров

Чтобы обезопасить Анатолия Станиславовича, Кирпичников-старший выставил в непосредственной близости от крыльца капитана Радимова и подполковника Валеева – обоих со световыми пистолетами. Радимов уже показал, что владеет этим оружием прекрасно. А подполковник Валеев отлично справлялся не только со снайперской винтовкой, которой у него сейчас не было, но и с пистолетами. Правда, из светового ему стрелять не доводилось, но, получив короткий и исчерпывающий инструктаж, подполковник лишь пожал плечами.

– А в чем разница? Только в том, что звука выстрела не будет и отдачи – тоже?

– Как из обычного пистолета стрелять, так и из этого, – согласился Костя Радимов. – С двух рук мне лично удобнее.

– Я всегда с одной стреляю, – не согласился Бахтияр Ахматович.

Он не уточнил, что в боевой обстановке он тоже стреляет с двух рук, но только двумя пистолетами.

Стрелки вышли на позицию. После этого за угол выдвинулась вся основная группа, за исключением Вельчанинова, который уже приготовился забросить на линию якорь с коротким медным поводком, за конец которого крепилась диэлектрическая капроновая веревка, гибкая и легкая. Забрасываешь якорь, в нужный момент делаешь два шага вперед – и медный поводок замыкает провода. Хорошо бы в этот момент умудриться не находиться прямо под местом замыкания, потому что искры полетят сильным фейерверком, осыпаясь за шиворот и на голову, но Вельчанинов был опытным «электриком» и производил такое замыкание в своей боевой практике уже несколько раз.

Остальные офицеры приготовились к штурму. Все было готово на тот случай, если милиционер все же выйдет в тот момент, когда Денисенко будет устанавливать свое сооружение в сугробе под окном. Радимов и Валеев произведут по световому выстрелу, а остальные члены группы ринутся на прорыв. Кирпичников-старший предупредил категорично:

– Геннадий может не успеть... Если успеет, первыми врываемся мы с ним. Если не успеет, врываюсь я, остальные только за моей спиной. Вы без бронежилетов, а на нас нанокостюмы, заменяющие бронежилеты. Автоматную пулю, согласно инструкции, держат.

– А кто эту инструкцию писал? – через «подснежник» спросил Вельчанинов.

– Я полагаю, что изготовитель. Костюмы американские.

– Ты, Владимир Алексеевич, американцам не доверяй. Они говорили, что их танк «Абрамс» практически неуязвим для любого оружия, кроме ракеты. В Багдаде же, при штурме города, иракцы из простых РПГ-7 советских времен кучу этих танков нащелкали. Если мне память не изменяет, за день четырнадцать штук. А стоимости этих четырнадцати танков хватило бы, чтобы Багдад после штурма заново отстроить. Я к тому говорю, что будь осторожнее и на американские штучки не полагайся.

– Я постараюсь, спасибо, – сказал Владимир Алексеевич. – Тем не менее иду первым. Сразу за порогом бросаю световую гранату. Как себя вести, объяснять не буду.

Это было сказано категорично, и возразить никто не попытался, потому что офицеры привыкли слушать слово командира. Что касается световой гранаты, то все хорошо знали, как следует себя вести и на какое время необходимо зажмуриться или даже отвернуться, чтобы потом все видеть – в отличие от тех, кто хотя бы какое-то мгновение смотрел на яркий светящийся плазменный шар. Гранату решено было бросить на случай, если в помещении останется кто-то из охраны. Ведь гарантии того, что выскочат все, не было никакой.

Позицию заняли, как указал командир. До наступления Нового года оставалось около пятнадцати минут.

– Поехали... – послал Владимир Алексеевич Денисенко легким толчком в плечо. Полковник улыбнулся сам себе и шагнул вперед вместе с ведром, в котором купили алюминиевую пудру. Путь до крыльца был расчищен, а дальше предстояло перешагнуть через сугроб, чтобы попасть на отмостки под стеной. Оставлять след под самым носом у того, кто выйдет на улицу, Анатолий Станиславович не хотел, и потому, поставив ведро на крыльцо и ухватившись за перила, перепрыгнул через сугроб, и только после этого забрал ведро. И тут стала открываться дверь.

– Внимание! – предупредил полковник Кирпичников. – Действовать по обстановке...

Полковник Денисенко присел за крыльцом. Само оно было высотой чуть более метра и неплохо прикрывало его. Из здания вышел уже не мент с автоматом, а санитар в белом халате. Он был крупным парнем, под два метра ростом, и нес какой-то пластиковый пакет. Санитар не стал закрывать дверь, просто спустился с крыльца и сунул пакет в урну, стоящую рядом. Посмотрел по сторонам, глянул на небо, словно ожидая салюта, и только после этого вернулся в помещение, прикрыв за собой дверь.

Спецназовцы находились от санитара в полутора метрах за углом, готовые к действию, но пока не высовывались. Командовал ситуацией подполковник Валеев.

– Спокойно. Он не видит. И вообще, похоже, он пьян. Сейчас уйдет. Дверь оставил открытой. Станиславовича спрятал сам. Уйдет... Внимания никакого... Олух...

Денисенко, как только закрылась дверь, продолжил работу. Он взял с собой привычный каждому спецназовцу инструмент – малую саперную лопатку, с помощью которой легко установил ведро с алюминиевой пудрой в сугроб. И даже сверху успел набросать снега, когда дверь снова открылась. Полковник опять спрятался за крыльцом.

На сей раз вышел мент с автоматом. Этот дверь прикрыл, но за крыльцо не посмотрел. Прикурив, он повернулся к Анатолию Станиславовичу спиной и сел на перила.

– Надеюсь, окурок он бросит не в ведро с алюминиевой пудрой, – сказал капитан Радимов, держа голову мента на прицеле светового пистолета.

– Решил накуриться в уходящем году вдоволь, – предположил подполковник Валеев. – Со вкусом затягивается. Не иначе, собирается в Новом году курить бросить.

Мент посмотрел на часы и торопливо бросил окурок в сугроб. Дверь за ним со стуком закрылась. Время подходило к намеченному. Полковник Кирпичников посмотрел на часы.

– Василий Юрьевич, готов?

– Уже размахнулся.

– Бросай.

Прошло пять секунд, и во всех корпусах больницы погас свет. И тут же, словно в ответ на эти действия, где-то вдалеке словно горох по небу просыпался. Кто-то торопился встретить Новый год большим количеством фейерверков. Небо расцвело разноцветными праздничными огнями.

Полковник Денисенко перебежал из-за крыльца за углом, а оттуда уже вся группа рассыпалась на территории перед крыльцом, занимая удобную позицию за сугробами.

– С Новым годом всех, – сказал Владимир Алексеевич. – Маски надели...

Обыкновенные маски типа «ночь», до этого бывшие простыми вязанными шапочками камуфлированного цвета, быстро опустились на лица, оставив открытыми только глаза и рот.

– Толя! Гони...

Анатолий Станиславович нажал кнопку на пульте взрывного устройства и активировал электрический взрыватель. Аккумулятор, послушный команде, дал ток, пробежавший между двумя близко расположенными контактами, искра скакнула от одного к другому, воспламенив небольшой, но сильный химический заряд, способный дать при сгорании высокую температуру, достаточную для воспламенения даже тугоплавкого тринитротолуола. А уж для легкогорючей алюминиевой пудры этого хватило с избытком. В сугробе по нарастающей что-то зашипело и затрещало, а потом кверху поднялся неширокий, но высотой в пару с половиной метров столб пламени. Треск и шипение все усиливались, и уже через несколько секунд из ведра стал подниматься второй столб, уже во всю ширину емкости. Теперь треск стал очень громким. И видно было, как кто-то в шестнадцатом отделении подскочил к окну, а еще через несколько секунд настежь распахнулась дверь, и на крыльцо выскочили два милиционера с автоматами и два санитара, в том числе и тот, двухметровый, уже знакомый спецназовцам.