Политическая биография Марин Ле Пен. Возвращение Жанны д'Арк - Кирилл Бенедиктов

В конце концов, под напором Марин Ле Пен и ее соратников по Нацфронту мэр Энен-Бомона, социалист Жерар Далонжвиль, был смещен со своего поста по обвинению в «коррупции, разворовывании общественных фондов, фаворитизме» и прочих административных преступлениях. После его отставки были назначены дополнительные муниципальные выборы (июнь-июль 2009). Казалось, что у Национального Фронта теперь есть все шансы взять мэрию Энен-Бомона под свой контроль — и в первом туре блок НФ действительно получил почти 40 % голосов. Но во втором туре против НФ вновь сформировали «Республиканский фронт», в который объединились все политические силы — от крайне левых до Союза за народное движение. Во время второго тура блок НФ проиграл блоку левых, получившему 52,38 % голосов. Но результат Национального Фронта — 47,62 % — можно было считать историческим рекордом партии. Не случайно Марин сказала, что у этого поражения есть привкус победы — на самом деле, ей не хватило всего 265 голосов, чтобы «завоевать» мэрию Энен-Бомона.

Что же сделала Марин Ле Пен и ее верные «лейтенанты» для того, чтобы завоевать уважение и поддержку избирателей этого маленького городка?

В автобиографии «Против течения» Марин описывала то тягостное чувство, с которым она знакомилась с проблемами депрессивного региона: алкоголизм, безработица, пауперизация… Многие дети Энен-Бомона не посещали школу; многие (особенно безработные) женщины и мужчины страдали от многочисленных болезней, вызванных, в том числе, приверженностью к дешевому алкоголю и фаст-фуду[86]. Преувеличением было бы сказать, что Марин никогда не сталкивалась с проблемами малоимущих слоев населения: как помнит читатель, в бытность свою парижским адвокатом, она занималась, в том числе, и делами иммигрантов, обитателей проблемных парижских предместий. Однако одно дело — приезжие из стран Третьего мира, и совсем другое — свои соотечественники, французы, живущие в условиях, плохо соотносящихся со статусом одной из наиболее развитых стран Западного мира.

В Энен-Бомоне Марин Ле Пен сделала чрезвычайно важный для своей политической эволюции шаг влево — в сторону социалистической или даже коммунистической трактовки положения рабочего класса в потерявших свое былое значение индустриальных регионах страны. Причем, как скоро убедились жители Энен-Бомона, в некотором отношении она пошла даже дальше коммунистов. Стоит отметить, что она — единственная из крупных французских политиков, не колеблясь, использовала термин «крупный капитал», разоблачая причины обнищания рабочих Па-де-Кале[87].

Сильвен Крепон, автор книги «Опрос в сердце нового Национального Фронта», на основании данных социологических исследований и интервью жителей Энен-Бомона убедительно показывает, что именно «левый уклон» Марин Ле Пен и ее соратников (прежде всего, Стива Бриуа) обеспечил ей симпатии значительной части населения этой коммуны. При этом НФ в некоторых вопросах был более социально ориентированным, чем правившие Энен-Бомоном на протяжении многих лет социалисты и даже коммунисты. Последние, например, охотно голосовали за выделение бюджетных субсидий крупным частным компаниям, в то время, как депутаты Национального Фронта отстаивали интересы компаний государственных и боролись с делокализацией производств (то есть выводом производства в менее развитые и более бедные страны, что вело к потере рабочих мест и снижению уровня жизни).

«Смешно, когда коммунисты голосуют за выделение государственных субсидий частным компаниям, например, группе „Ашан“[88], которые и так без проблем получают лицензии… коммунисты, которые вроде бы должны защищать рабочий класс и которые в то же время нападают на поставщиков (местных производителей товаров. — К. Б.)», — считает один из жителей Энен-Бомона, голосовавший за Национальный Фронт[89].

«Парижский аппаратчик и дочь миллионера превратилась в рупор бедняков и простых людей Севера», — пишет Сильвен Крепон[90].

Социально ориентированная политика, которую проводили депутаты от Национального Фронта в муниципальном совете Энен-Бомона и в региональном совете Па-де-Кале, помогла Марин Ле Пен добиться победы, несмотря на все противодействие социалистов и коммунистов.

Окончательно Энен-Бомон перейдет в руки Национального Фронта в 2014 г.: блок НФ, возглавляемый одним из видных активистов Фронта Стивом Бриуа, одержит победу уже в первом туре, получив 50,25 % голосов, опередив правый и три левых блока, в том числе и блок, возглавляемый действовавшим мэром, социалистом Эженом Бинассом. 30 марта 2014 г. Стив Бриуа будет избран новым мэром Энен-Бомона.

К этому моменту, правда, Национальный Фронт уже окончательно станет третьей партией Франции, а Марин Ле Пен — одним из наиболее известных французских политиков. Все эти изменения произойдут за очень короткий срок — за какие-то пять лет. Но именно в эти пять лет Марин Ле Пен и превратится из муниципального советника Энен-Бомона, «поддерживающего слабый огонек в департаменте Па-де-Кале», в одного из наиболее перспективных кандидатов в президенты страны.

В воскресный день 16 января 2011 г. XIV съезд Национального Фронта избрал Марин Ле Пен новым президентом партии. Ее кандидатуру поддержали 67,65 % делегатов съезда. Ее соперник, Бруно Гольниш, под аплодисменты зала признал свое поражение и заверил вновь избранного президента партии в своей полной и неизменной поддержке. Жан-Мари Ле Пен, возглавлявший партию без малого сорок лет, в последний раз поднялся на сцену в качестве лидера НФ, и торжественно передал бразды правления дочери. Переход власти в Национальном Фронте состоялся гладко и не вызвал никаких протестов.

Однако «интронизации» Марин Ле Пен предшествовали достаточно драматические события, которые нашли свое отражение во французских СМИ — как левых и либеральных, так и относящихся к крайне правому лагерю.

12 апреля 2010 г. на заседании политического бюро Национального Фронта Жан-Мари Ле Пен объявил о том, что намерен сложить с себя полномочия президента партии на ближайшем партийном съезде.

К этому моменту ни у кого в партии не было сомнений в том, что Марин Ле Пен является наиболее вероятным кандидатом в преемники. Также всем хорошо было известно, кто станет ее главным соперником — Бруно Гольниш, давний друг и соратник Жан-Мари Ле Пена. Собственно говоря, их соперничество началось несколькими годами раньше, на съезде в Ницце в 2003 г., когда, по мнению ветеранов партии, Национальный Фронт «перестал быть Национальным и стал Семейным Фронтом».

Марин могла рассчитывать на поддержку своей «банды завсегдатаев ночных клубов», и, конечно же, отца. С Жаном-Мари все было согласовано. Он неоднократно публично желал победы своей дочери, одновременно желая «хорошего результата» старому другу Бруно Гольнишу. Надо полагать, сам Гольниш, который больше десяти лет (с раскола Мегре) считался «человеком номер два» в Национальном Фронте, воспринимал такую позицию Ле Пена довольно болезненно, но не позволял себе никаких личных выпадов ни против «Менгира», ни против его дочери. Вместо него на Марин ополчились СМИ крайне правых — газеты Rivarol, Minute и Present. Ни одно из этих классических крайне правых изданий, с удивлением отмечали французские журналисты, не поддержали кандидатуру Марин Ле Пен в качестве преемницы Жана-Мари.