Сокровища мертвых - Борис Бабкин

– Там Комар был с двумя приятелями. Увидели, как кого-то там мочили, и свинтили они. Правильно сделали, а то за чужое похмелье запросто могли бы и под мусоров попасть. Значит, остальные иконы у людоеда и этого Луки?

– Попробуем взять сына Луки. Хотя если Филимон сам этим занялся, то можем и под пресс попасть. Ведь староверы в том районе не зря обосновались. Ищут, наверное. За ними точно кто-то стоит и, видно, место занимает высокое. Не так-то просто было это организовать. Получается, действительно охота пошла за этими золотыми гробами. Конкуренция, значит, большая, опасно это. Придется, видно, подключать своих. Вообще-то я не хотел делиться. Но похоже, одним нам не справиться.

– Да наши могут подъехать. Но я думаю, и вызывать не стоит. Сразу засекут, что чужие. Тем более там такие парнишки… – Виталий покачал головой. – Лучше твоих подпрячь.

– Надо узнать, кто еще за этой хреновиной гоняется. Может, лучше спрыгнуть, пока паровоз ход не набрал? Жизнь дороже. Насчет мехов я перебазарю тут с одним мужичком, так что пустой не уедешь, – хмыкнул Данила.

– Мне бы хотелось до конца эту работу довести. И дело тут не в миллионах. Просто хочу доказать себе, что еще могу что-то в этой жизни. Надоело под кем-то ходить. По заказу работать вообще не хочу. Вроде и работенка раз плюнуть, точнее, стрельнуть, но как-то не по мне это. Поэтому и поехал бортануть Берию да еще кое-кому доказать, что не пальцем сделан. Она, конечно, стерва, хотела…

– Да я в курсе. Диана та еще тварь, святого вообще ни хрена нет. Целый вертолет с народом угробить ради того, чтобы…

– Люблю я ее… – Виталий вздохнул.

– Ты извини, но с такой, как Диана, я бы даже в магазин за пивом не пошел. Заимеешь бабки, она тебя, сто пудов даю, подставит. Сколько у нее мужиков было, и что, где они все? Небось у нее с Берией шашни. А найдешь ты эти гробы, тебя рядом закопают. Наверняка Берия своих головорезов пришлет за добычей. Он же всегда другими пользуется. Вот что, – вздохнул Данила, – пока ничего не ясно, работаем. Но если жареным потянет, я отпрыгиваю и тебе советую. А если Берия впряжется, я сразу ухожу. Мой тебе совет: если Динка позвонит, скажи, что пока ничего не известно. И о моем деде ни слова. Берия за этим стоит и…

– Надо у Комара узнать, – перебил Виталий, – на кого он работает, в натуре.

– Организуем пьянку и все выясним. По бухе они все поговорить любят. Правда, половине верить нельзя, но все равно какую-то часть правды узнаем.

Река Лена

– Здорово как! – восторженно проговорила Маша. – Красиво и, главное, видно, что это дикая природа. Смотрите! Медведь!

Все увидели стоявшего в воде медведя. Заметив катер, он выбрался на берег и, издав короткий угрожающий рык, вломился в кустарник.

– Вот это да! – воскликнул парень. – Медведь! Вот попадется ему кто-то! А их тут много? – спросил он у рослого угрюмого якута.

Тот молча кивнул.

– А волки есть? – поинтересовалась Женя.

Якут снова кивнул.

– А вы вообще-то разговаривать умеете? – насмешливо осведомился Марик.

– Отстань от него, – посоветовал Штейн. – Митяй редко говорит. Он охотник, волков бьет, медведей-людоедов. Обычно зимой медведи спят. И если зверя поднимут, он на людей нападает. Шатун называется. Он очень опасен. Вот Митяй и бьет таких. И волков тоже. А еще росомах отстреливает. Тоже очень опасный зверь. За человеком, если тот устал, а еще, не дай Бог, ранен, может долго идти и обязательно нападет. Митяй на них охотится.

Парни и девушки посмотрели на якута с уважением. Сидевшие на корме Софрон и Клыков, переглянувшись, усмехнулись.

– Не скажет, что он и людишек запросто щелкает, – тихо проговорил Софрон.

– Так, – раздался голос из динамика, – пристаем к берегу. Посмотрите старый лагерь. Здесь было уничтожено около десяти тысяч заключенных. Не выдержали голода, издевательств и попытались добиться справедливости. Заключенных расстреляли из танков, а бараки сожгли. Это было в тридцать девятом году. Сейчас увидите руины. Кое-что восстановлено, для того чтобы там можно было пережидать непогоду. В общем, все на берег.

– Иннокентий, – негромко проговорила Рита, – зачем все это? Нас ждут…

– Они постоянно звонят родителям, и надо, чтобы у тех не было опасений, что с детьми что-то случилось. Потому что когда они начнут работать, желательно, чтобы связи с родителями не было.

– Поставим блокиратор. А ты уверен, что это просто туристы?

– Конечно! – удивился Штейн. – А почему ты спросила?

– Я случайно услышала, как вон тот парень, – Рита указала на Марика, – говорил девчонкам, что скоро они увидят гробы из золота.

– Гробы из золота? Очень интересно. Откуда у него такая осведомленность.

– Вот и я об этом же подумала. Кто его родители?

– Мачеха банкирша, а папа бывший сотрудник ФСБ. Черт, неужели меня используют? Ну-ка… – Штейн вытащил сотовый и набрал номер.

– Абонент временно недоступен, – сообщил ему приятный женский голос.

– Черт! Лилька, куда же ты запропастилась?

– А зачем ты ей звонишь? Кстати, она не звонила уже два дня. Я удивлена. Лилька обычно трезвонит для того, чтобы поболтать. А тут…

– Может, она у подруги какой-нибудь. Я запретил ей брать с собой телефон, когда идет в гости. Хотя она должна была звонить. Ладно. – Штейн набрал другой номер. Услышал тот же ответ и выругался.

Москва

– Рано, – пробормотал Лаврентий Павлович. – Поторопились. Ну что поделаешь. Надеюсь, все-таки что-то узнаем. Хотя и того, что знаем, достаточно. Филимон Лукич Торов… иконы его у отца. Интересно, кто на кого вышел? Непонятно их сотрудничество. Штейн нелюдим, насколько я знаю, друзей у него нет. Но неужели Кеша решил все сам сделать? Или доверился Филимону? Ладно, посмотрим, кто все хапнет.

– А Диана тоже в деле? – спросил мускулистый мужчина.

– Она пока сама по себе, до определенного момента. Она стремится одну ошибку исправить, никак ей покоя не дает прошлогодняя неудача, – Лаврентий рассмеялся, – но это уже ее дело. Главное, чтоб нам не помешала.

– Но зачем она нужна?

– Для дела. Я желаю ей удачи. Потому как и мне это принесет пользу. Я ведь вообще не верил в это, а оказывается, есть такое кладбище. Ну что же… Где пять икон, мы знаем. А вот где еще две? Впрочем, может, и без них удастся выйти на захоронение. Группа должна находиться в постоянной готовности.

– Так и есть. Но я вот что думаю: а если отправить парней раньше?

– Представь, что там будут делать семь мужиков, привыкших ни в чем себе не отказывать. Я их держу в жесткой узде.

– А если Иннокентий что-то почувствует?

– И ради Бога! – засмеялся Лаврентий Павлович. – Он ничего изменить не сможет. Прекратить тоже не удастся, ведь он шел к этому всю жизнь. Он не откажется от этого, даже если останется один. Тем более к нему сейчас присоединился местный авторитет.