Доктор Данилов в поликлинике, или Добро пожаловать в ад! - Андрей Шляхов

— Я? — переспросил Данилов. — Да, наверное. Хотя однолюб должен любить что-то одно, а я люблю и чебуреки, и хачапури, только мешать их не хочу.

Из дальнейшей беседы Данилов узнал, что Рябчиков холост, что живет он недалеко от станции метро «Авиамоторная».

— Брату удалось очень удачно разменять оставшуюся от родителей сталинскую «трешку» на две приличные «однушки».

— Твой брат тоже врач? — спросил Данилов.

— Он актер, — с оттенком гордости сказал Рябчиков. — Снимается преимущественно в сериалах, но зато снимается много. Большей частью в комедиях. Вот, например, в «Бюро медвежьих услуг» он играет Леонида.

— Я не смотрю сериалы, — признался Данилов. — Не люблю всей этой растянутости.

— Даже «Доктора Хауса» не смотришь? — удивился Рябчиков.

— Начинал когда-то, но интерес быстро пропал.

— А я думал, что все врачи смотрят «Хауса»…

— Ага, а все милиционеры смотрят «Улицы разбитых фонарей», а все водилы – «Дальнобойщиков», — поддел Данилов. — Профессиональная кинематографическая деформация.

— Кстати, о деформации, — вспомнил Рябчиков. — Сдается мне, что на завтрашней конференции тебя будут учить жизни…

— Это совершенно бесперспективное занятие, — ответил Данилов. — А если не секрет, то за что? И откуда вообще информация?

— Информацию разнесло «сарафанное» радио, других достоверных источников в нашей поликлинике нет. А учить жизни тебя будут за излишнее самомнение.

— Все ясно, — сообразил Данилов. — Ветер дует все с той же стороны.

— А он у нас с другой стороны не дует, — Рябчиков пожал плечами. — Откуда ему еще дуть? Литвинова адекватна и вменяема, может, конечно, и строгость проявить, но ее строгость всегда соразмерна тяжести твоего проступка. А вот Пахомцеву – хрен поймешь. Докопается к какой-то мелочи и давай волну гнать… Вот, например, Башкирцева, нашего хирурга, она просто не переваривает. А за что? За то, что у него по ее собственному выражению «глаза нехорошие». Может, ты ей кого-нибудь из прошлого напомнил? Может, хотела она очаровать кого-то, похожего на тебя, а он на нее и внимания не обратил. А может, у нее просто к имени «Владимир» идиосинкразия? Это – Пахомцева! Где она, там нет места логике. Она вообще с головой не дружит. А кстати, ты при ней случайно про фэн-шуй ничего плохого не сказал?

— Нет, на эту тему мы поговорить не успели.

— И не говори! Она страстная феншуистка. Года три уже, как прониклась. Одно время все стены у нее были увешаны талисманами и колокольчиками. Потом Фантомас психанул и предложил ей «или-или» – или убрать все, или подать ему заявление об увольнении. Ах, да – у нее еще шкаф тогда стоял не у стены, а посередине кабинета. Отражал лучи зла обратно в коридор.

— Я не собираюсь никого обвинять, я просто призываю вас всегда помнить о том, что все вы врачи, — вещала Пахомцева, — что все вы – коллеги, что все вы – сотрудники одной поликлиники, медицинского учреждения, славного своими традициями…

— Прямо не поликлиника, а Преображенский полк, — негромко сказал уролог Сабуров. — Какие тут могут быть традиции, в нашем курятнике?

— Клюй ближнего, гадь на нижнего, целуй в зад верхнего, — так же негромко ответил хирург Башкирцев.

— Вот, например, на прошлой неделе произошел такой случай. Наш физиотерапевт Владимир Александрович заподозрил, что пациенту, пришедшему к нему по направлению участкового врача, был выставлен не совсем верный диагноз…

Пахомцева почти не пользовалась косметикой и оттого обычно выглядела лет на десять старше своих «паспортных» пятидесяти. «Баба Яга, — подумал Данилов. — Только вместо избушки на курьих ножках у нее кабинет».

— Если брать в целом, то Владимир Александрович поступил правильно. Он обратил внимание коллег на то, что диагноз требует пересмотра. Это, как я уже сказала, правильно, но какую тактику выбрал при этом Владимир Александрович?

Многозначительная пауза.

— Тактику он выбрал совершенно неправильную. В корне неверную, чисто популистскую, нацеленную на снискание дешевого авторитета среди пациентов…

«Вот так раз! — удивился Данилов. — Что же она дальше наплетет?»

— Он демонстративно устроил прямо у себя в кабинете консультацию невропатолога, а затем отвел, да, буквально – отвел за руку пациента к заведующей вторым отделением, хотя можно было ограничиться обменом мнениями с участковым врачом…

— Я с этого и начал, — сказал Данилов. — Но ничего не добился.

Коканова, сидевшая в первом ряду, пробормотала:

— Конечно.

— Надо было правильно аргументировать свое мнение, — нахмурилась Пахомцева. — Светлана Владиславовна не поняла, о чем идет речь. Ей показалось, что вы просто не хотите назначать пациенту процедуры. А вы сразу же рванули с места в карьер… Чему вы улыбаетесь, Владимир Александрович? Разве я говорю что-то смешное?

— Это я с непривычки, — ответил Данилов. — Просто меня никогда еще не обвиняли в намерении подставить кого-нибудь из коллег.

— Почему же тогда в нашей поликлинике вы начали вести себя именно таким образом? — с ехидцей спросила Пахомцева.

— Ничего такого я не делал. Поняв, что у пациента не радикулит, а скорее всего, онкология, я позвонил участковому врачу, которая его ко мне направила, внятно объяснил суть дела и встретил непонимание. После этого мне пришлось обратиться к невропатологу и после его консультации сопроводить пациента к заведующей отделением, чтобы лично объяснить ей суть проблемы. Если бы доктор Коканова повела себя более разумно, то я бы ограничился тем, что попросил бы пациента вернуться к ней.

— Спасибо на добром слове! — громко сказала Коканова.

Некоторые из сидящих в зале рассмеялись. Данилова их смех слегка покоробил, но он предпочел не подавать виду.

— Давайте будем с большим пониманием относиться друг к другу! — призвала Пахомцева. — Давайте будем проявлять больше уважения! Давайте начнем заботиться не только о том впечатлении, которое мы производим на наших пациентов, но и о репутации всей поликлиники, репутации наших коллег…

— Блюдите честь мундира, короче, — прокомментировал Башкирцев.

— К Владимиру Александровичу у меня есть и еще кое-какие замечания, — продолжила Пахомцева, — но я не стану все их озвучивать, потому что не вижу в этом смысла. Вы, доктор, человек новый, вы еще не до конца адаптировались в коллективе, вы еще не сработались, не притерлись, но я прошу вас думать не только о себе, но и о своих коллегах. Договорились?

Данилов молча кивнул. Что толку спорить? Выйдет скандал и ничего больше. Умные и так понимают, что Пахомцева, попросту говоря, несет чушь, а дураков, во главе с заместителем главного врача по клинико-экспертной работе, все равно не переубедить. Лучше подождать дальнейшего развития событий – может, Пахомцева натешится, да и оставит его в покое. Внушало надежду и то, что главный врач не принимал ровным счетом никакого участия в шельмовании Данилова. Он молча дождался, пока Пахомцева усядется на свое место и сказал Бариновой: