Вена, операционная система - Андрей Левкин

Первый из газометров – совсем публичное место: внутри все изъято, вдоль стен выстроены ярусы, там кафе и торговые точки. Светлое помещение, крыша стеклянная, эскалаторы на верхние ярусы. Так много стекла и отражающих поверхностей, что все сияет, будто еще утро. К первому сбоку прислонен изломанный в пояснице стеклянный дом. Сбоку от шеренги газометров – плоский и никакой, хотя и ярко раскрашенный «Центр развлечений», почему-то по-английски, «Entertainmentcenter». Стеклянным переходом с ним соединен третий газометр. Точнее, переход втыкается между третьим и четвертым. Возле второго – подземный гараж, перед которым для привлечения клиентов стоит угловатый бело-красный кадиллак примерно 1960-х годов, если бы я в этом разбирался.

Остальные газометры выглядят замкнуто, общественные функции если и выполняют, то не очень публично. Парковки под каждым из них, да, явно есть. Одна из них – у третьего, кажется – принадлежит Банку Австрии. Надо полагать, банк там что-то себе арендует – кто бы из клиентов стал ездить в эту, еще не слишком цивилизованную, даль.

Но местность улучшается, в процессе. Еще остались старый деревянный сарай и деревянный же забор справа от газометров, но там же уже стоит линия невысоких кривых домов: ну, из «пляшущих». Эти – прямые, в смысле – не изломанные, зато – наклонены, отклонены градусов в 30 от вертикали. Сколько в них этажей – не сказать, окна там разного размера и разбросаны по стенам хаотично. Невысокие, этажей в 4–5. Серо-салатного цвета. Да, газометры, конечно, краснокирпичные.

Местность зачем-то спешно доделывается: даже в субботу люди ползали по свежепривезенной земле, прикрепляя только что воткнутые саженцы деревьев к крупным круглым деревянным брусьям. Ослепительно светит солнце, и вполне черная земля тоже блестит под этим светом. Холодный ветер, солнце, пустота.

Что ж, доеду и до самого Зиммеринга. Три станции, выходишь, а и там те же пустота, солнце, ветер, саженцы деревьев, только они уже не прикручены к чуть наклоненным брусьям, а каждое стоит в центре пирамидки из трех брусьев: что ли в Зиммеринге ветер сильнее? Кажется, да. Впрочем, и деревья тут чуть уже крупнее.

Трамвайная остановка, эстакада, где-то тут пересадка на S-Bahn, а эстакада – какое-то шоссе. Часы – боже ж ты мой, всего лишь половина четвертого – а ведь с утра были уже и длинные рассуждения в пансионе, и Нашмаркт, и возвращение в пансион, и поездка к газометрам. Как это все умялось? Иду дальше – улица, явно главная и единственная из продольных в этом районе. Невысокая, дома то старые, то новые. В пять этажей только новые. А старые в один-два, не выше трех. Лавки, разумеется. Обычный для таких мест набор, всякие «Handy center Simmering», «UHREN-Juwelen», «Frisör», «Gözde Textil Damen-Herren-Kinder», «Textil-Diskont», «DanKüсhen Studio», «Fahrräder» разными самодельными шрифтами. Не пригород, нормальная окраина с одной главной улицей, по которой ходят трамваи. Видимо – в сторону Центрального кладбища, если едут из центра.

Если от нее вбок, там уже умиротворенные кварталы. Примерно модерн, нефанатичный конструктивизм – хорошие, они бы совершенно умиротворяли, если бы именно вдоль них не дул ветер. Да, зелени еще нет (трава – не в счет), отчего тут все немного обостренней, чем полагалось бы для тихого комфорта. Но, конечно, нега тут вполне возможна, она даже и не очень дешевая. Несколько даже странно, что район этих поперечных улиц выглядит дорого, но местный торговый центр, лавки, да хоть кебабная ниже этой планки. Народ тут непонятный, не совсем австрийский. Вот курды, что ли, эти закутанные? Их резко много. Кебабная та же, с китайцем, который и по-английски никак, да и по-немецки плохо.

В чем тут был у меня вопрос? Можно ли тут жить? Конечно, тут жить можно, вполне неплохо. Пусто, главное – свободен от всего: ничего тут не давит и не наваливается, потому что тут нет никакого анамнеза, за вычетом усилившегося насморка и этой бесконечной слизи, для которой уже не хватает салфеток, так что приходится украдкой сморкаться так. А на боковых улицах жить бы просто замечательно. И название приятное, Зиммеринг-Симмеринг. Но в целом как-то непонятно. Да и то, жить уже можно где угодно, кажется. А в своем тексте так и лучше: строишь его как хочешь, и живи. Белые стены, бордовое плюшевое кресло и kein Problem переделать, если наскучит. Все свое, ничего лишнего.

Словом, тут была не так что какая-то другая Вена, но непривычная пока. Возможно, я просто устал за день, да простуда снова принялась действовать, даже тело ломило. Надо ехать обратно, полежать в пансионе, а вечером пойти пить Rotwein куда-нибудь в округе. Вот, в сторону Ратуши, на Josefstädter Straße, в локал Блауенштайнера, он еще называется «Zur Stadt Paris». Там шумно, местные ходят туда курить, пить вино и играть в карты. Дымно, шумно – ну да, там у них курят сразу как войдешь, где стойка. Дальше, да, есть перегородка, за которой еще одно помещение. Там, наверное, где-нибудь возле фикуса прибита табличка с перечеркнутой сигаретой. Смысла, по правде, мало, потому что двери во второе помещение все время распахиваются, а уж возле стойки накурено так, что ой. Не может не просочиться. Отчужденные кельнер и официантка, строгие и без излишеств, но не аскетично-роковые, поскольку вокруг привычные дела. Держат дружелюбный нейтралитет. Это хорошая вечерняя перспектива.

Надо было возвращаться, чтобы немного полежать, а потом отправиться за едой. Впрочем, ее можно купить по дороге, в «Billa». Так что я возвращался несколько криво, выйдя из метро не на «Volkstheater’е», а проехав еще одну остановку до «Neubaugasse». Если идти домой оттуда, то там по дороге «Billa» есть. Купил всякую мелкую ерунду, повернул на Бурггассе, потом свернул в переулок, который должен был вывести на Нойштифтгассе, ровно к Августину. Можно было бы просто пройти по Бурггассе до Музеумштрассе, налево – и пансион, но захотелось рассмотреть Ульрихплац – с улиц ее не видно, она чуть в глубине квартала, будто в ямке. По пути выяснилось, что на Нойштифтгассе для этого выходить и не надо, имелся еще один, совсем короткий переулок, тут же выведший к церкви и площади.

Там все по-прежнему, лавки, как и год назад, не работают, обнаружилось граффити – из тех, которые по шаблону: черный контурный чел кидает в мусорник крест – ну, как раз возле церкви. Рядом собака в окне, сеттер, черно-белый. Лавочные этажи по всему периметру отделаны коричневым деревом – крашеные; лавки не работают, да. Лестница к церкви перегорожена цепочкой с надписью, что ее переступать запрещается, надпись красивая: обычный венский шрифт черным по белому с тонкой красной рамочкой, но не по самому краю, а чуть отступив. Не красный, что ли алый – в общем, государственного цвета. На половине лестницы, ближе к церковным дверям, сидит какой-то дурацкий голубь, будто он там работает. Ну вот, осмотрел, пошел дальше.

На Нойштифтгассе, почти уже возле поворота к пансиону попалась парадная: полутемная, но приоткрытая. Обычно она закрыта, как же было не зайти. И не зря: там сразу слева дверь квартиры, возле нее половик, а на нем лежит букет лилово-фиолетовых тюльпанов. Будто как к памятнику принесли или на могилу. Половичок серый, но тоже с цветочком. Красно-желтый цветок вроде астры и еще птичка сбоку. Птичка типа канарейки, но почему-то желто-красно-черная – решительно официально-германская, бывают ли такие на свете?