Тот, для кого живу. Продолжение - Александра Ронис

— Бывший муж, — подтвердил Денис.

— А раньше он где был, этот «бывший муж»? — неодобрительно нахмурилась мать.

— Ну-у… он был в отъезде, — уклончиво ответил парень, — приехал только сейчас, активно интересуется сыном.

Родители сдержанно промолчали. Профессиональная жизнь научила их держать эмоции и слова при себе, когда явно лучше промолчать. А от комментариев насчет девушки своего сына и ее прошлого, они знали, лучше воздержаться.

— В жизни все ошибаются, — сразу пресек сын все их дальнейшие расспросы и возможные недовольства тем, что у нее есть ребенок, еще когда собирался представить их друг другу. Отговаривать его от принятого решения бесполезно. Он выслушает, но обязательно сделает все по-своему. Решит, а потом поставит в известность. И будет стоять на своем. — Все, и больше никаких вопросов про нее.

То же самое касалось и грядущей свадьбы. Денис просто поставил их перед фактом, потому и закончился сегодняшний обед в спокойной обстановке.

— Пока. Я еще к Егору заскочу, — через некоторое время распрощался сын с родителями, оставив их в горячих обсуждениях по поводу скорого бракосочетания.

— Не знаю, не знаю, — то и дело весь вечер Наталья Евгеньевна отвлекалась от рабочих бумаг для отчета в министерство, вздыхала, качала головой. — Что-то у меня сердце не на месте, Олег, — призналась в конце концов мужу. — Вроде бы, должна радоваться, что сын женится, а не могу…

— Отчего же, — Олег Иванович, сидящий в кресле неподалеку, поднял голову от журнала, спустил на нос очки, понимающе взглянул на жену. — Ксения — хорошая девушка, серьезная, не ветреная, Денис ее любит. Тебе не нравится, что она родила рано… Плюс материнская ревность, вот и все… А теперь еще и «бывший муж» объявился, крутится рядом…

— Да, — согласилась женщина, задумчиво шевеля колесико мышки компьютера. — Будет теперь возле них как «третий лишний»… Постоянно где-то поблизости… Она с ребенком с ним, а Денис один.

— Ну тебе же Денис сказал, что с этим проблем нет… Половина мужчин в стране так живет — воспитывают чужих детей, а к своим только по праздникам бегают…

— Ага, если еще бегают, — заметила осуждающе. — Забудут начисто, что где-то дети есть, через несколько лет вспомнят… Как так можно?

— Нам с тобой этого не понять, потому что мы с тобой в первом и единственном браке прожили всю жизнь. Слава богу, не разводились. Имея прошлое за плечами, не начинали все заново…

— Согласна, — кивнула Наталья Евгеньевна и взяла в руки телефон. — Позвоню Денису, а то что-то переживаю.

— Мам, все в порядке, я уже на парковке, — бодрый голос сына успокоил беспокойное материнское сердце. — Сейчас в магазин зайду, деньги разменяю и буду подниматься.

— А Ксения где? — может, это из-за нее на душе тревога?

— Она уже дома, ждет меня.

— Ну хорошо, — теперь женщина уже и сама поверила, что это новость сына на нее так подействовала. Главное, чтобы ему не передалось, чтобы он не догадался, а то еще подумает, что она категорически против его избранницы. А то, что позвонила ему, ничего страшного, они с сыном созванивались ежедневно.

Денис засунул телефон в карман, повыше поднял воротник куртки и, минуя собственный подъезд, направился к магазинчику, расположенному с торца соседнего дома. По привычке окинул взглядом ряды машин, выстроившихся вдоль дома, выискивая Демидовский автомобиль. Пока еще его здесь нет, подумал неприязненно, но совсем скоро будет стоять тут постоянно. Временные жильцы съедут, и хозяин вернется к себе в квартиру, в соседний подъезд. Надо же, какая ирония… Соседи…

Купив что-то по мелочи, себе — жвачку, Дине — сок, Ксюше — шоколадку, парень тем же путем, что и десять минут назад, пошел домой. У подъезда почему-то было темно, а в серых от снега сумерках мутным пятном застыла неясная фигура.

— Ключа от домофона нет, — успел подумать Денис, прежде чем фигура двинулась в его сторону, а затем глаза ослепила яркая вспышка фонарика.

Он вскинул ладонь к лицу, загораживаясь от света, но фонарик уже погас, на мгновение оставив его в кромешной тьме. Человек обошел его сбоку, собираясь покинуть предподъездный пятачок, но мимоходом довольно грубо задел его плечом. Даже не задел, а толкнул. Как будто намеренно.

Денис не выдержал.

— Эй, осторожно, — повернулся он к грубияну, и тут его снова ослепило. На этот раз от удара, пришедшегося прямиком в переносицу. Он не успел среагировать. Острая боль пронзила череп до макушки, земля вылетела из-под ног, затем резко ударила в спину. В ушах зашумело. На несколько секунд Денис даже вырубился, поэтому он не был уверен, что действительно слышал слова, которые прошипели на ухо:

— Э, пацан… Совет тебе — хочешь жить, подругу свою бросай.

И шаги в отдалении…

С трудом сфокусировав взгляд, Денис приподнял голову и посмотрел туда, куда ушел тот, по чьей милости он сейчас чувствовал, как снег прожигает холодом даже сквозь куртку. На фоне непонятно откуда взявшихся огней две пары ног торопливо удалялись в сторону выезда со двора. Нападавших было двое? Или у него просто двоится в глазах?

Парень вытянул руку перед собой, проверяя зрение. Рука одна, пальцев пять. Значит, со зрением все в порядке, а со слухом?

В носу захлюпало, и Денис перевернулся на бок, попытался встать. На снегу под ним тут же расползлись размашистые кляксы. Кровь. Он сунул руку в боковой карман куртки, где всегда лежал носовой платок, приложил мягкую ткань к лицу, автоматически прошелся по остальным карманам. Даже усмехнулся громко и выругался вслух, что было ему несвойственно:

— Вот сволочь!

Все ценные вещи, вернее, те, ради чего обычно на людей и нападают — портмоне, часы, ключи от машины, все было на месте, что означало одно — на него напали не с целью банального ограбления, а… В общем, ничего ему не показалось, он слышал то, что было реально сказано. Со слухом проблем нет, в чем Денис и убедился уже в следующий момент — под нудное пиканье домофона из подъезда вышел сосед и, поздоровавшись, исчез в темноте.

Носовой платок быстро пропитывался кровью, и парень не стал больше стоять на стылом, морозном воздухе. Как бы ни хотелось попасть домой скорее, но он не торопился, медленно поднимался по лестнице. Ещё предстояло решить, что говорить Ксю, как объяснить свою подбитую физиономию. Поверит ли она, что это случайность?

Переносица болела, и он, кажется, буквально чувствовал, как под кожей наливается синяк. А ведь завтра понедельник, рабочий день. Вот урод, а, этот Демидов! Прикрываясь словами, что будет действовать строго в рамках закона, пустил пыль в глаза, а сам снова взялся за старое — грязные, отвратительные поступки. Люди не меняются, кто бы что ни говорил. И такого папу хочет Ксю для своего сына?! Достойный же образец для подражания!

— Ты одна? А где Денис?