Его (не)приличная ведьма - Юлия Созонова

— Не ори, — хмыкнул Кроу, проходя мимо того самого магазинчика сувениров. «Джинглз» выбивался из общей картины гетто радостными лицами, яркими огнями и ощущением волшебства и сказки, пропитавшем насквозь все продающееся тут барахло. Попадавшиеся на пути прохожие ловко отводили взгляд, а то и вовсе — обходили парочку стороной.

Связываться с ним никто не хотел, уяснив, что выиграть честно сил не хватит, а бороться с парнем его же методами… Магнус тихо, шипяще рассмеялся. Кишка у них тонка, бороться с ним. Да и не было тут настолько сильных магов, чтобы суметь ему хоть что-то противопоставить. А если и были, то жить с комфортом и душевным спокойствием им было удобнее, чем разбираться с проблемами трущоб и помоек.

Суровая реалия магического гетто, не более того. Паршивое местечко для одних, рай для других. А он, Магнус Кроу, где-то посередине, исправно зачищая тех, кто рискнет спорить с ним или конфликтовать.

Чем ближе была промзона, на самых задворках гетто, тем уже и мрачнее становились улочки Маджо. У обшарпанных домов толпились беспризорники, а рядом с дешевыми пивнухами и барами околачивались заправские алкаши и наркоманы. Диллеры разъезжали на старых тачках, оглашая окрестности отменным рэпом и жутким гоготом. И лишь иногда можно было встретить опрятно одетых, чистеньких детишек, чинно игравших на детских площадках.

Магнус покосился на парочку близняшек, уставившихся на них с Питом. И показательно щелкнул пальцами, вызывая еще один сноп искр. Близняшки ощерились, демонстрируя острые, нечеловеческие клыки и сверкая красными глазами. Но нападать не стали, нутром чуя, что эта добыча им не по зубам.

Нетопыри магов не переваривали в любом виде. И старались держаться подальше от них, поближе к гнезду. И Кроу иногда было искренне интересно, знала администрация города, кого сюда ссылает или просто гребли всех под одну гребенку, а?

— Суки, — сплюнув себе под ноги, он мысленно сделал пометку обновить охранные контуры. Выпускать эту падаль из-под контроля он не собирался, прекрасно зная, что почуявшие слабину и свободу ублюдки сожрут с потрохами всех, кого успеют поймать.

Отвлекшись на стаю нетопырей, скалившихся на него через дорогу, Магнус едва не упустил из виду своего приятеля. И только благодаря натянувшейся магической привязке понял, куда этот придурок свернул, поспешив следом за ним.

— Вот! Вот тут! Вот! — Пит орал как потерпевший, вспугнув пару ворон с ближайшего насеста и заставив Кроу ускорить шаг. Мэг за каких-то пару минут сократил разделяющее их расстояние, оказавшись рядом с невезучим Фоулом.

Пит стоял у входа в давно заброшенный ангар, оставшийся на память о мусороперабатывающем заводе. Он топтался на месте, разрываясь между желанием доказать свою правоту и сбежать отсюда куда подальше. Судорожно сглотнув, он махнул рукой на распахнутые створки, пробормотав себе под нос:

— Та-ам. Они там были, точно говорю! А я, я…

— Заткнись, — тихо бросил Магнус, взмахом руки снимая цепи заклинания с товарища. И шагнул вперед, переступая порог ангара, наполненного плотной, какой-то даже живой тьмой. Сделав глубокий вдох, парень закрыл глаза, расслабляясь и позволяя собственной магии свободно течь по телу, разгоняя кровь и заставляя сердце биться быстрее. А когда пальцы запекло, нестерпимо и до жадного желания сделать уже хоть что-то, он ухмыльнулся, широко и довольно, открывая глаза и…

Щелкнул пальцами, разрезая темноту острой вспышкой ярких искр. Чтобы в следующий миг выдохнуть, потрясенно уставившись на открывшуюся ему картину:

- Твою ж мать… Что за хуйня?!

Оборотни не ведут дела с ведьмами. Никак, ни под каким предлогом и никогда. И, кажется, Монтгомери начинал понимать почему. Нет, дело не во многовековой вражде, впитанной с молоком матери и кровью верткой добычи. И уж точно не в том, что одаренные считали оборотней животными. Вполне оправдано, к слову.

Так вот. Вся проблема была в том, что предсказать, что придет в голову этим чокнутым бабам, не мог никто в этом мире. Как и понять, что стоит за тем или иным поступком. Ну не логика же, в самом деле?

Кайл хмыкнул, скептически выгнув бровь. И едко поинтересовался, скрестив руки на груди:

— Ну и? Где она?

— Понятия не имею, — безмятежно откликнулась Мор, ногой пошевелив почерневшую цепь, валявшуюся в горстке серого пепла на полу. Все, что осталось от добротного крепкого стула из темного дерева.

И ни следа от ведьмы, прикованной к нему секунду назад. Как будто ее и не было здесь никогда. Волк даже носом повел, пытаясь уловить хоть какие-то нотки в царившей вокруг какофонии запахов. Но лишь раздраженно рыкнул и чихнул, не сдержавшись.

— Это Джаз, — ласковый, обольстительный шепот коснулся его уха, щекоча кожу. Тонкие пальцы нежно очертили линию широких, сильных плеч, а теплые губы оставили влажный поцелуй-укус на шее. Уже привычно заводя и дразня голодного зверя. — Она может глушить виски в ночном клубе, разводить мохнатых наивных мальчиков на жаркий безудержный секс и распинать невезучего маньяка на личном алтаре. И плевать, как и в какой последовательности… — еще один поцелуй чуть ниже, над лопаткой. Острые ногти проследили линию ребер, оставляя после себя едва заметный алый след. — Если Джаз этого хочет… — влажное прикосновение языка заставило шерсть на загривке встать дыбом, разливая по венам жгучее возбуждение.

Терпеть которое волк не собирался. Как и сдерживать себя.

— Плевать, — коротко рыкнув, Кайл тряхнул головой и резко обернулся, перехватив чужую руку. Медленно проведя кончиком большого пальца по хрупкому запястью, очертив выступающие синие прожилки вен, он дернул ведьму, впечатывая ее в себя. Считая удары сбившегося с привычного ритма сердца, поймав губами судорожный, удивленный вздох и…

Целуя. Безудержно, страстно, крепко. Жадно и грубо. До боли в сминаемых губах, до крови от клыков, алыми каплями стекающей по подбородку чертовки.

— Действительно, — выдохнула Мор, глядя на него пьяным и шальным взглядом. И облизнула припухшие губы, слизывая с них собственную кровь. — К черту Джаз, кто ей попался — сам виноват. А сейчас…

— Заткнись, — глухо выдохнул оборотень, легко подхватив ее под зад и усадив на стол. Одним движением смахнув стоявшую там посуду на пол. И дернул ворот футболки, разрывая ее напополам.

— Ты мне… Ох, — Мор задохнулась, стоило ему прикусить бьющуюся на шее жилку, сжимая ее ягодицы. — Ты должен мне футболку, волчара…

— Запиши на мой счет, — слова давались с трудом, срываясь на хриплый, властный рык. Аромат ее желания лип к коже, оставляя терпко-сладкое послевкусие на языке, отключая разум и оставляя одни инстинкты.

Те самые инстинкты, что вели его каждый раз, каждый гребанный раз, в эту квартиру, к этой ведьме. Властно сжимающей его бока коленями, дергающей волосы на затылке и не собиравшейся уступать. Ни в чем, никогда. И, блять, кто бы знал, как ему это нравится!