Пиар по-старорусски - Михаил Федоров

Отпустил Докука Васю Зуба в город. Надо было тому по торговым рядам потолкаться, послушать, что и кто о Докуке, Филиппе и о последних событиях в Новограде говорит. Охрану давать не стал – вся дворня была занята, даже Федя с Кирей. Вот и пошёл Вася в Новоград один. Впервые со дня своего прибытия в город. Для этого дела велел Докука выдать ему одежонку – неброскую, дабы глаза никому не намозолил, но и не совсем зряшную, чтобы всякая мелюзга вроде стражников или ярыжек Торговой палаты, что за всякую мелочь пошлину собирают, не цеплялась зазря. Нарядили Васю как купца средней руки, отсыпал ему Докука немного серебра – авось что дельное для себя на торжище углядит, и отпустили по городу побродить. Что Вася сбежит – Докука уже не опасался. Некуда ему бежать. сейчас ведь в городе всё – завертелось, как вода в водовороте, и человек – словно щепочка малая. Не пристанешь вовремя к берегу – закрутит и с размаху о камень шмякнет. Нет, уверен Докука, что Вася – не дурак (сие доказал недавно очень убедительно), а себя он почитал таким вот надёжным пристанищем, к которому малые всегда рады прибиться и покидать его в трудную годину не спешат.

Отпустили Васю с утреца, ждали после обеда, крайний срок – к ужину. Но к ужину Вася не явился. Докука заволновался. Когда Вася не явился и после ужина, Докука разъярился не на шутку. Правда, ярился на самого себя – ну как он, такой хитрый и ушлый, мог так просчитаться! Понятно же, что сбежать Вася не мог, а значит, украли его. Или убили. Ну как же можно было предположить, что Филипп (больше некому) после расправы с Аскольдом испугается и будет сидеть тихохонько, словно мышка в подполе? Нет, сейчас в Новограде такие дела заворачиваются, что рубка в конном строю в сравнении с ними – словно детская игра в бирюльки! На кону не только посадничье место, а – чего там греха таить – вся дальнейшая судьба Новограда, а то и всей земли Русской! Помочь в розыске мог только Простомир. К нему и направил Докука гонца – кудесника-недоучку Кирю Упал Отжался.

Докука был прав. Никуда Вася не бегал – даже в мыслях у него ничего подобного не было. Хотел он потолкаться на базаре, а к ужину вернуться обратно. Побродил Вася не только по рынку, по городу тоже. Сделал для себя маленькое открытие: оказывается, писать на заборах всем известные буквы начали уже теперь. И с тех пор написание их не изменилось нисколечко. Кто сказал, что срамные слова – это у русичей от татар? Ничего подобного, они наши, свои, родные. Исконно русские, одним словом! Ещё умилило – водопровод в Новограде! В самых настоящих трубах, только не в металлических, а в выдолбленных из цельных берёзовых брёвен. На улицах чистенько. Если кого стражники заметят – кидает человек мусор на каменную мостовую или деревянные пешеходные дорожки – сразу хватают и тащат на правёж. А там: простолюдину – пять горячих кнутом, а гостям своим или иноземным – немалая вира. Тут хочешь не хочешь, будешь аккуратным… Походил Вася, подивился – интересно же! – и перед возвращением решил вновь зайти на торжище – авось что новенькое узнает. Здесь ведь всё меняется на день по нескольку раз.

А новоградский торг – он ведь только на ночь замолкает, а так шумит до позднего вечера. Вот и сейчас – никто и не думал сворачиваться да собирать товары. Люди идут – значит, будем торговать до последнего!.. Шумно: купчины кричат, товар свой предлагают. Самые крикливые – сарацины. Эти как привыкли у себя на родном базаре горланить да покупателей хватать за полы кафтанов, так и здесь. Ганзейцы сначала посматривали на них брезгливо и высокомерно – мол, что с них взять, дикари… азия… Потом, правда, образумились и мнение своё поменяли. Это когда народ толпами повалил к сарацинам, а в ганзейские лавки стал заходить пореже. На рынке ведь как? Главное – продать, всё остальное вторично… Бегали тут же и продавцы сбитня и пирогов. Эту торговлю почти полностью держал в своих руках Филипп и его друзья. Выкупили у Новограда свидетельство на право такой торговли – и никому боле торговать не разрешали. Все мелкие торговцы под ним ходили. Вот и сейчас бегают по рынку, предлагают пироги – хоть с капустой, хоть с медвежатиной – да ещё чем их запить. Привязался и к Васе один. Мелкий такой, глаза у самого носа стоят. Услужливый и настырный – спасу нет! На что уж Вася привычен к такому «навязчивому маркетингу» (задолбали эти коробейники, таскающиеся из офиса в офис и предлагающие всё – от ботинок до туалетной бумаги), а и он не удержался – купил пирог с зайчатиной в надежде, что здесь ещё не научились разбавлять настоящее мясо соевой массой. Пирог оказался на удивление вкусным и острым. Вслед ему захотелось попробовать знаменитый новоградский сбитень из воды с мёдом и разнообразнейшими пряностями. Там бывали: вонючая смола, китайский анис, ваниль, порошок гвоздики, имбирь, аптечный корень, кардамон, корица, зарчава, лавр, мускатный орех, розмарин, шафран, халапенья. Много пряностей использовали новоградские сбитенщики, благо торг большой, недостатку ни в чём нету.

Выпил Вася сбитня – и поплыл. Голова закружилась, ноги стали ватными. Хорошо, нашлись добрые люди, поддержали, не дали упасть. И повели куда-то. Силы сопротивляться не было. Поздно, эх поздно вспомнил Вася народные сказки, в которых запрещалось есть чужую еду и пить чужое питьё. Не зря же их люди придумали, в самом деле! А тут – один, из рук неизвестного человека да неизвестные еду-питьё. Да ещё в городе его никто не знает, не вступится. Докука далеко, до него сейчас и не докричишься. Есть его лавки на торжище, есть, конечно, как не быть! Да только где они – откуда знать? А если и знать – к кому обратиться за помощью? Его ведь никто, кроме дворни и самого Докуки, не знает, а их здесь нету… Пока Вася всё это обдумывал, его завели в какую-то лавку, провели в дальнюю комнату. Последнее, что помнил Вася, пока не потерял сознание – лицо какого-то старика-азиата, всё в чёрно-седых космах, в обрамлении вонючих звериных шкур.

Докука ждал известий от Простомира к следующему вечеру. Быстрее Кире просто не обернуться. Однако Киря обернулся быстрее. Причём вернулся не один, а в компании с самим Простомиром. Вернее сказать, это Простомир явился в Докукин терем, прихватив с собой Кирю.

Когда Киря глубокой ночью добрался до жилища могущественного волшебника (лесная нечисть его не трогала, все помнили о случае с Зелёным Дядькой), была уже глубокая ночь. Простомир встретил гонца на ногах – волшебным чутьём узнал о грядущей дурной вести. Докука выделил Кире лучшего скакуна, а Киря был отменным наездником. Тот путь, который конный отряд обычно проходит за день, он одолел за треть времени. Волшебник стоял у входа в избу с обратным временем – видно, только что вышел оттуда. Хотя никакой ограды у его жилища не было, никто к нему не лез – всех отпугивала Простомирова слава. А если б и нашёлся какой-нибудь совсем оголтелый бродяга, не боящийся ни бога, ни чёрта, ни Простомира, на такого у волхва всегда были специальные сторожкие заклинания. Никто не мог к нему подойти незамеченным, а тем, кого он заметит, – не позавидуешь.

– Беда, хозяин, – сказал запыхавшийся Киря, едва спрыгнув с коня, – Вася Зуб пропал!

Простомир застыл, сгорбившись, переваривая известие. Потом начал бормотать. Киря сначала подумал – колдует. Ан нет: «…старый дурак, долбан тупорогий, куда смотрел, о чём думал, на пенсию пора…» и прочие не совсем понятные слова.