Чужое лицо - Фёдор Быханов

Доктор протянул недавнему собеседнику блестящий никелированный жетон с выдавленной на нем пятизначной цифрой:

— Ну, я надеюсь на Вас!

— Позвольте задать нескромный вопрос? — тем не менее, не спешил расставаться со своим, вновь приобретенным, начальством уже сам Бенджамен Смит. — Может быть, мне следует и нынешнюю мою одежду сменить?

Он, не дожидаясь ответа на свои слова, еще и пояснил суть всего, только что сказанного им, опираясь на свой прежний медицинский опыт:

— Обычно так все и делают.

— Что совершенно оправданно, — похвалил за проявленный профессионализм нового санитара доктор Лерих. — И все же, бывают исключения.

Доктор менее строго глянул в глаза собеседнику, прежде чем продолжить уже начатую мысль.

— Только в этом конкретном случае поступим иначе, — совсем располагающе улыбнулся руководитель научно-исследовательской клиники концерна «Грузовые перевозки Грасса». — Не будет у Вас и надоевшего белого халата.

Тут и узнал новый санитар, что, доверенный его вниманию, необычный больной обладает особой психикой.

— Так что, — по заявлению руководителя клиники. — Все Ваше общение с подопечным, должно будет происходить в непринужденной бытовой обстановке.

Прежде чем заняться другими делами, он напоследок обронил, не совсем обычную фразу:

— Впрочем, Вам еще объяснят более подробно и обстоятельно — что можно делать и каким образом следует себя вести?

Как и говорил доктор Лерих, еще одна часовая беседа состоялась в кабинете заместителя главного врача.

Там Фрэнк Оверли, выдававший себя за санитара с неброским именем и фамилией Бенджамена Смита, был введен в курс возложенных на него надежд.

Надолго запомнил он тот, чуть ли не елейный по исполнению, тон докторского напутствия.

— Ваш подопечный — совсем еще мальчик, пережил, в добавок к физической травме, еще и очень серьезную душевную потерю, — услышал новый санитар. — Потому одним своим присутствием Вы должны будете помочь ему обрести психическое равновесие.

— Тьфу, черт подери, как они тут выражаются!

Уже после всей процедуры с досадой сплюнул Фрэнк-Бенджамен, таким образом, оценивая, лживую от начала до конца фразу.

Но тогда из разговора он понял совершенно точно:

— Вот выходит, почему, здесь искали для должности санитара именно человека, похожего именно на Бьенола?

И не мог не возмутиться в который раз:

— Околпачить хотят парнишку. Расположить сироту к себе — к настоящим убийцам его родителей.

Кроме прежнего негодования, на сердце у него при этом поселилось растущее чувство тревоги:

— Что за травма у мальчишки? Где получил? Почему его скрывают от всех, даже от полицейского следствия?

И душа болела за возможные осложнения.

— Может, совсем плох Алик, если так вокруг него носятся? — гадал новоявленный Бенджамен Смит. — Людей вот с улицы нанимают за головокружительные гонорары.

Терзала мысль и о еще одном своем знакомом:

— Где может быть Бьенол? Если за одну только схожую с ним внешность людей берут буквально с улицы, как его самого?

Вопросов было много.

Вот только отвечать на них предстояло самому, не показывая персоналу своего личного интереса к происходящему в клинике.

— Когда приступить к работе? — поинтересовался он в конце беседы у заместителя доктора Лериха.

Тот не стал церемониться.

— Чего тянуть? — услышал новобранец. — Прямо сейчас и отправляйтесь к себе.

Вызвав по селектору охранника, перепоручил ему новичка:

— Вас проводят.

Стальная дверь скоростного комфортабельного лифта мягко задвинулась за вошедшим в кабину Фрэнком.

— Сопровождающий при этом не вошел следом, — как думалось новому санитару. — А остался в коридоре первого этажа.

Потому на несколько секунд Фрэнк оказался предоставленным самому себе:

— Наедине со своими серьёзными сомнениями по поводу столь строгой конспирации.

И вдруг почувствовал под ногами ускорение, возникшее при подъеме лифта.

Внутри кабины не было ничего напоминающего хотя бы внешне кнопку или чти-то вроде нее.

— Да и внизу, — как он успел заметить даже при мимолетном знакомстве с окружающей теперь его обстановкой. — Система тоже управлялась откуда-то из другого места.

Все это навело опытного сыщика на мысль:

— Что у кабины просто нет промежуточных остановок на этажах небоскреба!

Внутри этого величественного здания, он сейчас возносился на, Бог разве что знает, какую высоту?

— Потому, — сама собой пришла мысль. — Воспользоваться лифтом для побега отсюда будет просто невозможно.

Так же внезапно, как и начался подъем, кабина остановилась.

Широко распахнулись створки теперь уже обычных дверей, и вновь попавшего сюда, у самого выхода встретил ещё один важный персонаж.

Кабальеро Мануэль Грилан собственной персоной.

— Хелло, парень! Как тебе эта работенка? — приветливо обратился он к носящему другое имя Фрэнку Оверли. — Ты уж привыкай трудиться добросовестно, не подведи меня.

Намек на будущую благодарность за выгодное трудоустройство был понят.

— В долгу не останусь! — заверил Бен Смит.

— Ну, тогда — пока, — сказал Грилан и показал на, стоящую рядом с ним, фигуру в белом халате. — Вот этот доктор — лечащий врач. Он и проводит дальше, в палату к пациенту.

Когда санитара уже повели к месту работы, сеньор Мануэль предупредил и о том, что сам всегда будет оставаться в курсе дел:

— Появлюсь позже!

Когда лифт умчал вниз подручного дона Луиса, инспектор-санитар бодро зашагал вслед за тем, кого только что назвали лечащим врачом не совсем обычного пациента.

…В больничной палате их внезапное появление было встречено с явной прохладцей.

Алик, уже привыкший к различным хитростям гангстеров, не поверил и в чудесное воскрешение друга. Настороженно, как затравленный зверек, глядя исподлобья, он смотрел на вошедшего двойника Бьенола.

— Это новый санитар — Бенджамен Смит, — представил лечащий врач своего нового помощника.

И тоном близкого родственника, попытался убедить пациента в необходимости во всем слушаться новичка.

— Теперь он будет за тобой, Алик, постоянно ухаживать, — объяснил лечащий врач. — Надеюсь, что вы найдете общий язык.

— Да, ты прав, я вовсе не Бьенол, хотя постарался стать на него похожим, — когда они остались одни, вполголоса и первым начал разговор Фрэнк. — Я совсем другой человек, но меня ты тоже знаешь.