Любовь черного лорда - Энн Стюарт

«Негодяй, — подумал о себе, как о ком-то другом, Киллоран и слегка улыбнулся. — Мерзавец».

Все так же рассеянно кривя губы, он пошел в библиотеку, чтобы допить наконец бренди.

— Что вы намерены с ней делать?

Киллоран лениво поднял глаза от тарелки. Завтрак его состоял из ростбифа и эля. Сегодня, как ни странно, он проснулся и почувствовал больший аппетит, чем за несколько предшествующих лет. Да и голова у него совсем не болела. Граф был склонен поверить, что это воздействие присутствия в его доме соблазнительной мисс Браун, мирно спавшей в одной из комнат. Это благодаря ей холод из его груди начал понемногу уходить. Киллоран не сомневался, что на сей раз сбежать ей не удалось, даже если бы такая мысль снова пришла Эмме в голову. Он дал понять слугам, что им стоит повнимательнее относиться к своим прямым обязанностям. Гости, перед тем как покинуть дом, должны попрощаться с хозяином. И уж тем более не стоит женщине уходить в мужском плаще — собственности графа.

Теперь вопрос в том, как ему унять праведное негодование Натаниэля. Молодой человек интересуется тем, чем ему интересоваться вовсе не нужно. Если бы не безрассудная влюбленность юноши в леди Барбару, столь забавлявшая Киллорана, он бы немедленно отправил того к отцу.

Пылкое и в то же время почтительное чувство Натаниэля к женщине, которая почтительности вовсе не заслуживала, развлекало графа не меньше, чем таинственная Эмма Браун.

— Что я собираюсь с ней делать? — протянул он, откидываясь на спинку стула. — Абсолютно ничего. Твои подозрения оскорбляют меня, Натаниэль. Эмма так беззащитна… К тому же она еще совсем ребенок… Впрочем, нет, для ребенка она слишком велика. Формы совсем не детские…

— Я не могу одобрить…

— Да тебе ничего и не нужно одобрять. Поверь, я не собираюсь соблазнять бедняжку. Зачем мне вообще кого-то соблазнять, когда есть леди Барбара?

Выстрел был точным. Натаниэль побледнел. Киллоран даже удивился, почему не испытывает особого удовольствия при виде того, как изменилось лицо молодого человека.

— Это, конечно, не мое дело, но…

— Раньше сие тебя никогда не останавливало, — поднял брови Киллоран. — Ты заранее все решил за меня в отношении мисс Браун. Так зовут нашу гостью. Эмма Браун. Почему бы тебе не высказать свое мнение и относительно наших отношений с леди Барбарой?

— Значит, ее имя мисс Браун? — Натаниэль явно не хотел говорить о леди Барбаре.

— Да, но это, право, ненамного лучше, чем мисс Поттл. — Киллоран сокрушенно понурился. — Открою тебе тайну, Натаниэль. На самом деле эта девушка моя… — На его лице появилась смущенная улыбка. — Словом, это моя сестра. Она незаконнорожденная…

— Что?..

— Разумеется, об этом никто не должен знать. Я буду говорить, что она мне дальняя родственница… Кузина… И кто бы мог подумать, что у отца окажется внебрачный ребенок?

— Это ложь! — возмутился Натаниэль. — Она вам не сестра!

— Сестра, сестра… Но у меня нет ни малейшего желания открыто объявлять об этом.

— Я буду утверждать, что сие не так.

— Ну конечно. Я тоже. Хотя это вряд ли что-либо изменит… Так или иначе все узнают… В свете будут рады любому скандалу, а уж такому особенно. Тем не менее они примут Эмму, поскольку будут знать о ее высоком происхождении. Достаточно высоком… Она ведь моя родственница. Кстати, а кем могла быть ее мать? Пожалуй, это знатная английская дама, может быть, даже дочь или жена какого-нибудь герцога. Бедняжка… Пала жертвой чар коварного ирландца…

— Вы просто подлец! — Натаниэль вышел из себя. — Ублюдок!

— Я? — удивился Киллоран. — Как раз нет. С моим происхождением все в порядке. А ты что, хочешь, чтобы я выставил Эмму на улицу? Твое представление о христианском милосердии оставляет желать лучшего, Натаниэль.

— Я не хочу…

— Подумай еще вот о чем, мой мальчик. Сейчас мне придется заниматься делами Эммы, и у меня просто не останется времени на леди Барбару. У тебя есть шанс.

— Леди Барбара — порядочная женщина! — Натаниэль вспыхнул.

Киллоран позвонил в хрустальный колокольчик, вызывая слугу.

— Почему бы тебе не спросить об этом у нее самой? — словно в раздумье, спросил граф у Натаниэля. — Но, боюсь, ответ Барбары тебя разочарует.

Если бы не вошел Джеффрис, молодой человек, наверное, бросился бы на Киллорана с кулаками. Граф даже пожалел о том, что этого не случилось. Рано или поздно Натаниэль все равно сорвется, и Киллоран с нетерпением ждал этого момента, особенно потому, что не был уверен в том, кто выйдет из драки победителем физически они, пожалуй равны. Козыри Натаниэля — юношеский азарт и несокрушимые принципы. Сам он может противопоставить этому разве что свой опыт. Исход честного боя предсказать трудно, но кто сказал, что бой должен быть честным?

— Джеффрис, — граф обратился к слуге, не обращая больше внимания на кипящего гневом Натаниэля. — Приведи сюда мою сестру.

— Вашу сестру, милорд? — слуга решил, что ослышался. — А откуда я должен ее привести?

— Из зеленой гостиной, я полагаю.

— Прошу прощения, ваша светлость… выходит, эта юная особа — ваша сестра?

На лице Киллорана появилась смущенная улыбка.

— Лучше бы я об этом не говорил… Для всех она просто моя родственница… Кузина, к примеру. Надеюсь, ты понимаешь, что другим слугам совсем не обязательно знать правду?

— Конечно, ваша светлость, — кивнул Джеффрис. — Я сию же минуту приведу сюда вашу сестру.

— Нет, я, пожалуй, схожу за ней сам. Ступай, Джеффрис.

Как только дверь за ним закрылась, Киллоран повернулся к Натаниэлю:

— Видишь, как все просто? Завтра весь Лондон узнает, что ко мне приехала незаконнорожденная сестра. Все общество будет гореть желанием поскорее взглянуть на нее. Вот потеха так потеха.

— Так вот для чего она вам понадобилась? Для потехи?

— И для потехи тоже. Кажется, ты начинаешь что-то понимать, Натаниэль, и это меня радует. Согласись, если бы я питал к Эмме иные чувства, вряд ли бы решился представить ее в обществе. Из нее получится великолепная сестра.

— А что потом?

Киллоран пожал плечами:

— Пока не знаю. Я намерен разыграть эту карту, и сие главное. Потом… Скорее всего, потом я просто отошлю ее прочь. Так я обычно поступаю с теми, кто мне надоедает. Запомни это, Натаниэль, и постарайся не донимать меня нравоучениями, иначе мне придется распрощаться и с тобой.

— Буду очень рад.

— Я знаю, знаю. Поэтому ты и живешь здесь. Твоя враждебность меня развлекает.

— Вы умеете пробуждать у людей враждебность. В этом умении у вас мало соперников.