Мука разбитого сердца - Борис Акунин

– Скажем так… Мы решили, что война на стороне Антантыбудет Италии полезна, – коротко ответил итальянец, слегка выделив слово «мы». –И больше никаких вопросов. Иначе будете решать свою проблему сами. Итак,первое: доступ в дом. Второе: код. Когда будете готовы – сообщите через доттореД'Арборио.

– Допустим, мы придумаем, как проникнуть на виллу. Но уЗоммера сильная охрана!

Старик сердито стукнул ладонью по столу и поднялся.

– Повторяю последний раз. Ваша забота: доступ в дом икод.

Двери сами собой распахнулись за спиной у русских. Аудиенциябыла окончена.

– Тоже мне союзничек, – зло сказал Козловский,когда они выходили. – Умеет только языком трепать! Дон Трепано! Попустувремя потратили. Что за код такой? К сейфу, что ли? Если б мы знали код сейфа имогли проникнуть на виллу, на черта нам Мафия? Эх, Алексей Парисович. Бойпроигран, и флаг спущен. Завтра доложу резиденту, и домой. С позором…

Они сидели вдвоем на высоком берегу. Он понурый, несчастный.Она заплаканная, безутешная.

– …Ну вот, я всё тебе и рассказал… Сама видишь, какойиз меня разведчик. Мы с тобой выбрали плохое время для любви. Сегодня ночьюуезжаю…

А как было не рассказать? Тем более что Клара и так обо всемдогадалась – еще когда отсиживалась в шкафу. Она ведь не дурочка. ПускайАлексей Романов горе-шпион, но с любимой женщиной, по крайней мере, он поступилчестно.

Со скамейки, на которой расположились бедные влюбленные,были видны дома городка и – на зеленом утесе – проклятая вилла, так иоставшаяся неприступной.

– Нет! Нет! – рыдала Клара. – Ты не уедешь!Не сегодня! Это нельзя! Я умру!

– Не могу. Получен приказ. Задание провалено, нужно возвращаться.

Она порывисто обняла его, стала целовать и сбивчивозаговорила:

– Ты будешь победитель! Ты выполнишь задание! Тыостаешься со мной еще день, или два, или даже три. Ты вернешься домойтриумфатор, царь Николай даст тебя самый главный медаль!

Алеша улыбнулся сквозь слезы.

– Не надо улыбаться! – Клара ударила его кулачкомв грудь. – Я буду тебя помогать! Я для тебе всё сделаю! Дон сказал попастьна виллу и какой-то код? Я всё узнаю!

Мысленно обругав себя за болтливость, Романов схватил ее заплечи:

– Ты что задумала?

Она высморкалась в платок и с поразительным хладнокровием,как-то очень уверенно заявила:

– Зоммер любит красивые женщины. А я красивая. Он наменя всегда смотрит. Два раза посылал букет розы. Но я посылала обратно, потомучто Зоммер противный. Теперь я буду с ним. Я всё узнаю и скажу тебя.

– Как ты… Как ты могла подумать, что я соглашусь…

Он вскочил со скамейки, весь дрожа от ярости.

– Маленький дурак, – ласково сказала Клара. –Совсем не обязательно спать с мужчина, чтобы узнавать его секрет. Хочешь, яклянусь? – Она вынула из-под платья крестик, поцеловала его. – Убейменя гром и молния, если я буду делать любовь с этот жирный, некрасивый Зоммер!

Вечером в гостиничном ресторане штабс-ротмистр Козловский иунтер-офицер Романов справляли тризну по погибшим товарищами и по собственнойнезадачливой судьбе. В восемь часов утра таксомотор должен был доставить двухуцелевших членов разведгруппы в Лугано на вокзал, оттуда поездом в Венецию идальше кружным морским путем, через Скандинавию в Петербург. Предстояла долгаяи грустная дорога, особенно горькая для Алексея, потерпевшего поражение нетолько служебное, но и любовное.

Последнее свидание на озере закончилось катастрофой. Теперьстыдно было об этом вспоминать. Он кричал, что не будет альфонсом, сутенером.Клара ответила: «Ты просто не любишь» и ударила его узкой рукой по лицу –сильно и больно. Еще кинула: «Дурак! Идиот!» Повернулась и убежала.

Ну и отлично, сказал он себе, вытирая окровавленную губу.Так даже лучше.

А потом, вечером, когда мрачно курил на террасе, увиделКлару. Нарядная, смеющаяся, она садилась в машину к Зоммеру.

Что это означало? Неужели она все-таки решилась осуществитьсвое намерение? Или просто устроила демонстрацию, чтобы больнее досадить своемуобидчику?

Козловскому про свои страдания Алеша, конечно, не рассказал.Князю и собственных терзаний было более чем достаточно.

За столик они сели поздно, когда в зале уже почти неоставалось посетителей.

Бессердечная кокотка, горестно думал Романов, пока штабс-ротмистрделал заказ. Зоммер богат, а ей нужны деньги. Еще, поди, про нас с Козловскимему доложит. Ну и черт с ней. Все равно дело кончено.

Но в смятенной душе звучал и другой голос, укорявший: «Кактебе не стыдно! Она не такая! Ради любви она готова на всё, а ты…»

Не удержался Алеша, всхлипнул.

– Ой, только без этого. Ради Бога, а? – попросилкнязь. – А то я сейчас сам слезу пущу.

Надобность изображать «маленького человека» отпала, поэтомуштабс-ротмистр был в хорошем сюртуке, полосатых брюках и с траурной повязкой нарукаве.

Стоявший у стола официант был сильно удивлен метаморфозой,которая произошла со скромным аккомпаниатором, но безошибочным нюхом почуяларомат нешуточных чаевых и потому был само подобострастие.

– За наших товарищей, земля им пухом. – Козловскийвыпил из бокала, поморщился. – Ты что нам принес? Я же сказал: массимофорте. Самого крепкого давай. Нет, к черту коньяк! Граппу неси. Граппа – кларо?

Служитель поклонился и исчез.

Штабс-ротмистр проводил его тяжелым взглядом.

– К черту всё. Не по мне эта служба. И я не по ней. Нафронт попрошусь. Сейчас война позиционная – все одно в окопе сидеть, хромаянога не помеха…

Официант бегом тащил поднос, на котором сверкал хрусталемогромный графин с прозрачной жидкостью.

– Выпьем молча, – сказал Козловский. – Самизнаем, за что.

Унтер-офицер опрокинул рюмку за любовь, до дна. Глоткуобожгло, будто жидким пламенем. Сердце заколотилось еще пуще.

Ах, если б Алеша мог видеть, что происходило в этот миг вкакой-нибудь миле от отеля, его сердце было бы окончательно разбито.

Зоммер и его гостья были на втором этаже виллы, в спальне.Они стояли у окна и целовались. Потом мужчина, возбужденно сопя, сполз губами слица Клары вниз, к шее. Расстегнул пуговки на платье, обнажил плечо, сталцеловать его.