Твое место на зоне - Владимир Колычев

– Ты же вроде бы из Омска, а про Холода знаешь, – слегка удивленно глянул на него Лесовик. – Он же в наших местах орудовал…

– А взяли-то его в Омске… – сказал Иванов. – Его уже что, в школах милиции изучают? Откуда ты про него знаешь?

– Да так, на узкой дорожке пришлось встретиться. В Омске… Я его задерживал…

Сергей не был лишен честолюбия, поэтому приятно было наблюдать, как его начальники меняются в лице. Молодой безусый лейтенант, а взял такого матерого зверя.

Но неприятно было вспоминать самого бандита. Холод был виновен в том, что пострадал Олег Соломин. Из-за этого гада он передвигается на инвалидной коляске… Но вряд ли он повинен в том, что Даша ушла к Олегу. Не был бы он инвалидом, скорей всего, она бы ушла к нему еще раньше. И не было бы тогда у нее желания тайком встречаться с Сергеем.

Она вышла замуж за Олега, но Сергей так и не стал ее любовником. Он сам отказался от нее. Возможно, он поступил глупо. После выпуска запросто можно было остаться в Омске, мало того, там бы его сразу взяли на оперативную должность в городской, а не в районный уголовный розыск. Даже запрос на него уже был. Но Сергей отказался от хорошего назначения и напросился в Новожильск. Даша же осталась в Омске. С мужем, но без любовника, который нужен был ей по известной причине… Он понял Дашу и простил ее. Но не мог он спать с женой своего боевого друга. И не важно, что до него она принадлежала ему… Не мог он… Да, наверное, зря он не остался с Дашей. Девушка она красивая, и ей ничего не стоит завести себе мужчину, который мог бы ее удовлетворять в плане физиологических потребностей… Сергей не хотел думать о ней в таком ключе, но предательские мысли будоражили его воображение. Да, скорее всего, он не должен был уезжать из Омска. Но раз уж он в Новожильске, то будет честно выполнять работу на порученном участке.

* * *

Сегодня Юра Лошак должен был лишь осмотреть дверные замки, прикинуть, как лучше взломать дверь. Делюга намечалась на завтра. Калач шел и еще кто-то – Юру не посвящали во все расклады. Его дело дверь выставить да в хату людей впустить, а они уже пусть что хотят, то и делают…

Калач почему-то думал, что дверь у терпилы навороченная, с мощными «серьгами». Но, ни фига, самая обыкновенная дверь и два простых замка. Рука сама полезла в карман за отмычками. «Мальчики» были на месте.

По минуте на каждый замок, раз – и дверь открылась. Лошак инстинктивно оглянулся по сторонам и втянулся в квартиру. Закрыл дверь. Осмотрелся. Хата как хата. Крохотная прихожая, кухня – не развернешься, две небольшие смежные комнатушки. Чистота, порядок. Но богатством здесь и не пахнет. Старенькая, хоть и хорошо сохранившаяся мебель, побитый молью ковер на стене в гостиной, на полу палас. В углу цветной телевизор. Бляха муха! Импортный, японский! И видеомагнитофон, даже с кассетами. Но в остальном все как в квартире типичного «совка»…

Не должен был Лошак лезть сюда сегодня. Но ведь залез. Калач сам виноват, надо было подогреть его хотя бы шмалью, так нет – на голодный паек посадил. А Юру ломает – ему вмазаться нужно. Телевизор и видак уже есть, за них большую кучу бабок дадут. Уже будет на чем раскумариться… Терпила, говорят, черт не простой. То, что обстановка у него на хате скромная, так это, может быть, для понта. Знал Юра таких фраеров, с виду – сермяги, а в схронах столько добра, что не унесешь…

Шаг за шагом Лошак осматривал квартиру. Тщательно обследовал холодильник и газовую плиту, кухонные шкафы, ванную, туалет, дотошно обыскал комнаты, даже полы простучал. Ни-че-го, никаких тайников. Ни денег, ни «рыжья», даже хрусталя в гарнитурной стенке нет, и ложки-вилки-ножи стальные, а не серебряные.

Он сорвал с дивана покрывало, упаковал в него телевизор так, чтобы его можно было нести одной рукой. Японская техника легкая, не то что советские гробы. Юра упаковывал видеомагнитофон, когда услышал шум за спиной. Обернулся – хозяин квартиры. Мужичок лет сорока. Очки в золотой оправе, костюм с галстуком. Морда интеллигентская… Не просто смотрит на Юру, а запоминает. Для ментов запоминает. Повяжут его, а хозяин тут же опознает. И тогда прощай, свобода. Снова «красная» зона, снова страдания без дури…

Нет, не хотел Лошак идти на такую зону. Ему срочно нужно задвинуть видак и телевизор, взять дозу, ширнуться… Но путь преграждает хозяин… Нет, он уже поворачивается к Юре спиной, сейчас ноги сделает. Ну уж нет!

Лошак в два прыжка нагнал терпилу, на ходу вытащил «перо». Ему нечего было терять…

2

Сергей сидел в своем кабинете. У начальника был блеск, а здесь нищета. Высокое окно с накладной решеткой, давно не крашенные стены, пол под ногами скрипит. Два массивных стола, возможно, еще из наследия проклятого буржуазного прошлого. То, что сейф остался с царских времен, это вне всякого. Расшатанный грубо выкрашенный шифоньер с жирным инвентарным номером, два стула, тумбочка. Вот и вся обстановка. Пыли нигде нет, пол чистый, но это заслуга Сергея. Не может он в грязном кабинете находиться, противно. Зато Игорю Быстрову хоть бы хны, его грязь нисколько не парит. Как будто он в ней родился.

На правах старшего товарища Игорь посадил его за документы. Сергей изучал свои штатные обязанности, штудировал схему района – все это он должен был знать назубок.

Дверь в кабинет распахнулась, на пороге возник Иванов.

– Где Быстров?

– На задании.

– На каком, к черту, задании?

– Не знаю, он сказал, что вы в курсе.

– Ладно, без него обойдемся. Убийство у нас, лейтенант. Прокатиться не хочешь?

Разумеется, Сергей был бы только рад побывать на месте преступления. Он хоть еще и не принял должность, но, как ни крути, он опер, и его дело – расследовать преступления, а не изучать руководящие документы.

Ехать пришлось на Казанскую улицу. Старый «уазик» с трудом тянул в гору. Тужился, фыркал, чихал. Усатый водитель то ласково поглаживал его руль, то матерился без зазрения совести. Может, машина и не была такой уж плохой, какой хотела казаться, а может, сработал принцип кнута и пряника – так или иначе, она все же добралась до места назначения. Пассажиров трое – майор Иванов, Сергей и участковый. Ни следователя, ни криминалистов, ни судмедэкспертов. Все это будет, когда прокурорские подтянутся.

Пятиэтажный дом «хрущевской» застройки, чистый, недавно отремонтированный подъезд. На лестничной площадке четвертого этажа люди. Товарищ в светлом костюме и мятой фетровой шляпе, с потертой папкой под мышкой. Мужик в черной робе, в руке ящик с инструментом. Пожилая тетка в косынке и в резиновых сапогах – ей бы еще лукошко на локоток, но чего нет, того нет.

– Председатель домоуправления Кувшинкин, – представился товарищ.

– Это я вам звонила! – подала голос тетка.

Но никто не обращал на них внимания. Иванов осторожно толкнул чуть приоткрытую дверь, обитую дерматином. И сразу наткнулся на труп.

Человек лежал в проходе между прихожей и гостиной. На спине. На полу лужа крови. Остекленевшие глаза нараспашку, безжизненно смотрят в потолок. На лице навеки застывшая гримаса ужаса.