Молчание ягнят - Томас Харрис

Все это объяснил Крофорду помощник шерифа еще в полицейскомфургоне, по дороге с аэродрома. Помощник шерифа вел машину, а Клэрис Старлингсидела сзади. Чтобы расслышать его слова, ей пришлось прижаться к решетке,отделявшей от кабины отсек для арестованных.

В ритуальном зале начиналась служба. Пришедшие на похороны,в своих лучших, давно вышедших из моды костюмах, выстроились в ряд на тротуаремежду голенастыми самшитовыми кустами-переростками и группками стояли наступенях, ожидая, когда можно будет войти. Свежеокрашенный дом, крыльцо иступени несколько покосились, каждый из них — в свою сторону.

На стоянке позади дома под облетевшим вязом, рядом скатафалком, стояли два молоденьких помощника шерифа и один пожилой; с ними —двое из дорожной полиции. Было не очень холодно, даже парок изо рта не шел.

Старлинг вглядывалась в этих людей, пока фургон въезжал настоянку. Достаточно было взглянуть — и она все о них знала. Она знала — в ихдомах нет встроенных шкафов, там стоят комоды, и она знала, какая одежда в этихкомодах хранится. Она знала — у этих людей есть родственники, чья одежда виситв пластиковых мешках на стенах жилых автоприцепов. Знала, что старший из нихвырос в доме с водопроводной колонкой у крыльца и выбегал за калитку кшкольному автобусу, шлепая по весенней грязи босиком, с ботинками на связанныхшнурках через плечо, точно так, как когда-то ее отец. Она знала, они носилизавтраки в школу в насквозь промасленных бумажных пакетах, потому что пакетыэти использовались не один раз, и, съев свой завтрак, они аккуратно складывалипакет и засовывали его в задний карман джинсов.

Интересно, что знает о них Крофорд.

На задних дверях полицейского фургона не было ручек изнутри;Старлинг обнаружила это, когда Крофорд вместе с водителем вышел из машины инаправился к заднему крыльцу похоронного бюро. Пришлось барабанить по стеклу,пока один из помощников шерифа не обратил на нее внимания. Покрасневшийводитель вернулся и выпустил ее.

Полицейские поглядывали искоса, пока она шла к крыльцу, гдестоял Крофорд. Один из них сказал: «Здрасьте, мэм». Она кивнула всем иулыбнулась несколько тускловато, не на полную мощность, надеясь, что правильнорассчитала количество ватт.

Она почти уже дошла до крыльца когда один из молодыхпомощников шерифа, с новеньким обручальным кольцом на пальце, почесалподбородок и произнес:

— Она вовсе не такая уж красотка, а задается на всюкатушку.

— Ну, знаешь, если она думает, что выглядит на все сто,я, черт возьми, готов с ней согласиться, — ответил ему второй. —Глазки, носик — все на месте, ну прям противогаз «Марк-5».

— Да нет, мне больше по вкусу хороший арбуз, если изхолодильничка, — высказался пожилой, обращаясь в основном к самому себе.

Крофорд уже разговаривал с заместителем шерифа, подтянутым,небольшого роста человеком; он носил очки в стальной оправе и башмаки безшнуровки с резинками по бокам — такие в каталогах зовутся «Ромео».

Они прошли в тускло освещенный коридор похоронного бюро, гдетихонько жужжал автомат с кока-колой и вдоль стен стояли случайные и абсолютнонеуместные предметы: ножная швейная машина, трехколесный велосипед, рулонискусственной травы и полосатый парусиновый тент, навернутый на шесты. На стеневисел не менее абсурдный рисунок сепией: святая Цецилия, опустившая руки наклавиши.[31] Ее волосы, заплетенные в косу, венком обвивалиголову, а на клавиши — неизвестно откуда, просто из воздуха — сыпались розы.

— Спасибо, шериф, что так оперативно поставили нас визвестность, — сказал Крофорд.

Заместитель шерифа на эту удочку не попался.

— Это не мы. Вам звонил кто-то из районнойпрокуратуры, — сказал он. — Я знаю, что шериф не звонил вам: шерифПеркинс сейчас находится в туристической поездке на Гавайях, вместе с ихсупругой. Я сегодня беседовал с ним по телефону, в восемь часов утра — это тричаса ночи по гавайскому времени. Он обещал связаться со мной позже, но успелсказать, что задача номер один — выяснить, из наших ли мест эта девушка.Бывает, знаете ли, что чужаки подкидывают нам своих. Мы этим займемся преждевсего остального. У нас уже было так — таскали труп за трупом, а они все аж изФеникс-сити, из Алабамы.

— Тут мы вполне способны вам помочь, шериф. Если…

— Я связался по телефону с начальником оперативнойслужбы Управления дорожной полиции штата в Чарльстоне. Он обещал прислатьнесколько человек из Отдела расследования преступлений — сокращенно ОРП. Большеникакой поддержки нам не надо.

Коридор постепенно заполнялся полицейскими, аудитория узаместителя шерифа оказалась весьма обширной. Он продолжал:

— А вами мы займемся, как только сможем, и окажем всёвозможноесодействие, всёнепременно поработаем вместе, но в данный момент…

— Шериф, это преступление на сексуальной почве имеетряд аспектов, о которых мне хотелось бы поговорить с вами наедине, как мужчинас мужчиной, вы меня понимаете? — сказал Крофорд, легким кивком головыуказав на Старлинг.

Он потеснил малорослого коллегу, буквально втолкнув его взахламленный кабинет на противоположной стороне небольшого холла. Старлингосталась одна перед гогочущими полицейскими, изо всех сил стараясь скрытьобиду. Сжав зубы, она рассматривала святую Цецилию и, пытаясь улыбаться в ответна ее неземную улыбку, подслушивала происходящий за дверью разговор. Он шел наповышенных тонах, затем она уловила обрывки телефонного разговора. В коридорони вышли очень скоро, и пяти минут не прошло. Выражение лица у заместителяшерифа было довольно кислое.

— Оскар, — сказал он, — пойди в зал, вызовидоктора Эйкина оттуда. Он вроде должен присутствовать на таких церемониях, но онивроде еще не начали. Скажи ему, Клакстон на линии.

Доктор Эйкин, коронер, явился в крохотный кабинет и взялтрубку. Он разговаривал с патологоанатомом из Клакстона, поставив ногу на стули постукивая по передним зубам ручкой бумажного веера. В результате этой весьмакраткой беседы он был полностью готов к сотрудничеству.

Вот так, в бальзамировочной, с обоями в розах, огромных,словно кочаны капусты, и лепным потолком, в белом каркасном доме — а такие домаона помнила с детства и понимала — Клэрис Старлинг воочию увидела первое прямоесвидетельство того, что делал Буффало Билл.

Единственным современным предметом в этой комнате былярко-зеленый пластиковый мешок с плотно задернутой молнией, в котором доставилитруп. Он лежал на старомодном бальзамировочном столе с фаянсовым верхом;стеклянные дверцы шкафов, хранящих троакары и бесчисленные упаковки с составомдля промывания брюшной полости, многократно отражали белый фаянс стола.

Крофорд принес из машины аппарат для передачи отпечатков,пока Старлинг раскладывала свое оборудование на сушилке у огромной двойнойраковины в углу.