Цена счастья - Джорджет Хейер

Миссис Флур растрогалась:

— Вы говорите так, мэм, просто потому, что у вас доброе сердце. Слов нет, я обожаю Эмму, но я ведь не дурочка и могу понять, кто кого пожалел. Сьюки — она всегда была для меня Сьюки и останется ею, что бы она ни говорила, — отослала Эмму на Новый год ко мне, и девчонка все время твердила: «Леди Серена сказала это, леди Серена сказала то!» Будь я знатной дамой, меня от этого наверняка хватил бы удар! Но я, слава Богу, не из них, и никогда не буду.

— Вот беда-то! — улыбнулась Серена. — Меня удивляет, что после этого вам еще захотелось со мной познакомиться. Думаю, вы знаете, что в раннем детстве Эмили считала меня отважной женщиной, потому что я обычно охотилась вместе со своим отцом и многие мои поступки казались ей весьма романтичными. Теперь же, когда ваша внучка узнала меня получше, надеюсь, она так не считает. Боюсь, что юным девушкам не стоит мне подражать.

— Прошу прощения, но тут, милочка, вы не правы! — многозначительно произнесла миссис Флур. — Вы сделали для Эммы очень много хорошего, я не преувеличиваю. Малышка очень добросердечная и удивительно хорошенькая, но у нее нет ни на грош здравого смысла. К тому же Эмма растет меж двух огней — между Сьюки и этой девицей с аристократическими замашками, которая называет себя гувернанткой и с виду настоящая сушеная селедка в юбке. Обе они могут загубить бедное дитя своими поучениями. Но Эмма обожает вашу светлость, и у нее хватило ума увидеть разницу между вашими манерами и ужимками, на которые ее натаскивали мать и эта мисс Проул. Проул? Высечь бы ее как следует! «Бабушка, — сказала мне. Эмма, — леди Серена всегда такая спокойная, и она вежлива со своими слугами так же, как со всякими герцогами или маркизами; и я стану вести себя точно как она, потому что она прибыла сюда еще с Завоевателем и она знатная дама». Теперь я это вижу собственными глазами, хотя ума не приложу, при чем здесь этот Завоеватель? — заключила миссис Флур.

— Ну уж конечно, с Завоевателем! — залилась смехом Серена — Честное слово, мэм, мне до него нет никакого дела. У знатных людей свои причуды, у нас — свои. И что может быть хорошо для высокородных дам, совсем не подходит дочери простого пастора. Я знаю только, что Эмме лучше подражать манерам дочери графа, чем повадкам своей матери. Я ей так и сказала.

— На самом деле ей не нужно копировать ничье поведение. У нее самой очень приятные, спокойные манеры.

— Я тоже так думаю, — просияла старая дама. — Но не мне об этом судить, хоть я и вышла замуж за джентльмена. Да-да! Мистер Себден был из знатной семьи и женился на мне наперекор своим именитым родственникам! Кто сейчас по мне скажет, что когда-то я была ого-го! Да-да! Какие у меня были поклонники! Только мне пришелся по сердцу бедняга Джордж. Мой папаша не одобрял мой выбор — на его взгляд, Джордж был чересчур мягок и изнежен. Но Джордж не мог мне ни в чем отказать, мы все-таки поженились и жили очень счастливо. Конечно, в своей семье он стал чужим, но его это не волновало, так же как и то, что я так и не сделалась светской дамой. Но вы знаете — когда мой отец помер, оставив мне все свое состояние, Себдены начали обхаживать меня, чего и следовало ожидать и чему, впрочем, я была рада из-за Сьюки. Да, я думала, что моя девочка заслуживала всего самого лучшего — ведь она была такая хорошенькая и манерами пошла вся в отца. Ох! Я часто думаю теперь, что ее брат, став взрослым, не стал бы презирать свою мать, которая столько денег истратила на то, чтобы он учился в дорогой школе.

Она еще раз глубоко вздохнула, что побудило Серену тут же произнести сочувственно:

— А я и не знала, что у вас был сын, которого вы потеряли. Мне так жаль!

— Да вообще-то у меня его не было. Но иногда мне так тошно, будто он и взаправду умер, потому что я уверена — он бы вырос хорошим и любящим мальчиком. Дело в том, что мне очень хотелось иметь сына. Но Господь одарил нас лишь одним ребенком. Да, у нас была только Сьюки, и она имела все, что только можно купить за деньги. Она училась в привилегированной школе в Лондоне и завела там прекрасных друзей. Поэтому, когда Джордж умер и старый Себден сказал, что дочку пора вывозить в свет, я согласилась, и она тут же обручилась с сэром Уолтером Лейлхэмом. Между нами говоря, я никогда не считала его таким уж ценным приобретением, хотя должна сказать, что сама тогда не знала, во что он мне обойдется. Я не сержусь на него, он, конечно, картежник и пьет многовато, однако этот джентльмен не чурается своей тещи, и, если бы не Сьюки, я бы жила в его доме и мне бы там были рады.

Пораженная этой откровенностью, Серена не знала, что и сказать.

— Думаю, сэр Уолтер всем нравится. Они с моим отцом вместе учились в Итоне, а потом в Оксфорде, — наконец произнесла она.

— Да ну? Что ж, неплохо, когда человек принадлежит к высшему обществу, но еще лучше, если при этом у него есть и мозги, уж извините за дерзость. Зачем он сделал предложение Сьюки? Ведь знал, что, будь он даже герцогом, все равно в доме верховодила бы она. И он никогда не мог поставить на нужную лошадь — типичный простофиля! Но хватит! Я не должна была всего этого говорить и больше ничего не скажу. За исключением того, что в вашей светлости мне нравится не только то, что вы были добры к Эмме. Более того, в душе я знаю, что, если вы живете по соседству со Сьюки, все то, что я сказала о ней, для вас не новость, потому что я уверена — ее ужимки не обманут даже новорожденного младенца.

— Уверяю вас, мадам, леди Лейлхэм принята повсюду.

— Мне это известно, милочка. Ох и смеялась же я над этим, потому что хотя — спору нет — моя дочка попала в высший свет благодаря сэру Уолтеру, но удерживается она там только благодаря мне.

На эту откровенность Серена ответила откровенностью:

— Не сомневаюсь, мадам. Даже если бы и не догадалась об этом из того, что рассказывала мне Эмили, общеизвестно — сэр Уолтер женился, как говорится, на деньгах.

Миссис Флур хихикнула:

— Чистая правда, клянусь! Если бы этот бедняга не проигрывал деньги так часто и если бы он и Сьюки не боялись перечить мне из страха, что я лишу их наследства, не говоря уж о деньгах на выезд Эммы в свет, будьте уверены — мне бы не разрешили видеть ни их самих, ни моих внуков. Так что, может быть, все к лучшему. Сьюки вполне устроило то, что я когда-то вышла замуж за Неда Флура, потому что так никто не узнает, что я ее мать, пока я сама об этом не объявлю. А я этого не сделаю. И потом, мистер Флур был очень щедрый человек. Детей у него не было, и он оставил мне все свои деньги — все, до последнего пенни — без всяких условий. Поэтому, когда я не в духе, то объявляю Сьюки, что хотела бы навестить ее в чудном лондонском доме. Видели бы вы, сколько предлогов она тут же изобретает, чтобы отделаться от меня! Причем ей даже в голову не приходит, что я говорю об этом только для того, чтобы ее поддразнить. Лично меня, в отличие от дочки, никогда не тянуло в высшее общество. И ее пристрастие — моих рук дело, потому что именно я послала ее в эту лучшую школу. Но ей не стоит трястись — я просто подсмеиваюсь над ней, но не хочу смущать ни ее, ни Эмму.

— Я уверена, мадам, что, по крайней мере, вашу внучку вы не смущаете. Она говорит о вас с такой любовью!