Семь - Юлия Резник

— Чисто.

Выпрямившись во весь рост, я подошел к Ною.

— Ты как?

— В порядке. Давай отсюда уматывать…

— Скорее всего, они успели передать данные нашей тачки…

— Плевать. Другой у нас нет. Да и не такие уж нам попались профессионалы.

Он прав. С бойцами элитных подразделений мы бы так просто не справились.

Мы уже были практически у машины, когда из темноты материализовалась крупная фигура с зажатым в руке автоматом. Я замер.

— Всем оставаться на своих местах. Вы арестованы по подозрению в…

Здоровяк не успел договорить. Кто-то подкрался к нему и оглушил ударом по голове. Мы с Ноем вскинули пистолеты, направляя их… направляя их…

— О, милостивый боже! Милостивый боже… Я знал, знал, что послание расшифровано правильно… Я знал! Знал!

Он был старым, если не сказать — древним. С длинными седыми волосами, причудливо торчащими над головой. Вместо одежды — длинная коричневая мантия, вместо пистолета — зажатый в руках крест.

— Милостивый боже… и правда! Что… это… за хрень? — делая паузы между словами, поинтересовался Ной.

— У нас нет времени! Запрыгивай в тачку… — скомандовал я.

— Нельзя! Туда нельзя! — взмахнул тощими руками мужчина. — Вас отыщут… найдут! Предсказание говорит, что Мессию спасает небо! В машину нельзя…

— Извини, дедуля, но мы торопимся. Очень!

— Вытаскивай Матвея из машины! — резко бросил я Ною, кожей чувствуя приближение катастрофы. Волосы на голове встали дыбом, и бред, озвученный безумным фанатиком, уже не казался мне таким несусветным.

— Какого черта, мужик?!

— Это приказ!

Чертыхаясь, Ной достал из машины полумертвого Мата.

— Сюда… — скомандовал старик и довольно проворно юркнул в темный, незамеченный нами проем.

Нам не пришлось идти долго. Буквально через полкилометра проводник распахнул перед нами покосившуюся пластиковую дверь и, торопливо перекрестившись, вошел в нее первым.

— Ты ранен, — заметил Ной, сгружая Мата на продавленный диван.

Я прижал руку к простреленному боку.

— Зацепило. Ничего серьезного. Помоги парню… — скомандовал Ною, переключаясь на старика, — что вы там говорили про небо?

— Не я… Не я говорил… — фанатично сверкая глазами, ответил тот, — писание говорит, что Мессию спасет небо!

— Мессию?

— Мессию… Вас, ваше святейшество!

— Похоже, этот планочный верит, что ты — Бог, — неверяще покачал головой Ной, — скажи мне, почему мы все еще здесь?

Я проигнорировал слова парня и снова обратился к старику.

— И что же… Вы знаете, как это случится?

— Случится? — переспросил тот, искренне недоумевая.

— Вот именно. Как это случится? Может быть, у вас есть на примете самолет?

За моей спиной закашлялся Мат. Ингаляции ему помогли. Но он был порядком измучен.

— Самолет… — повторил старик. — Да! Да! Конечно! У нас есть самолет… — он вскочил и заметался по комнате. — До того, как у моего прихода отобрали землю, мы выращивали кукурузу, а для орошения полей использовали самолет. Небольшой. Четырехместный! Как раз поместимся… Как же мне сразу не пришла в голову эта мысль?!

Я стиснул зубы и отвернулся к стене. На что я рассчитывал?! На то, что у кого-то из гражданских в амбаре будет припрятан реактивный лайнер? Меня охватило отчаяние. Время безвозвратно уходило. Время, которого у меня могло и не быть…

— Яков, — мне на плечо легла рука Ноя. Он бросил пренебрежительный взгляд на старца и тихо заметил, — давай хотя бы глянем на эту рухлядь. Нам бы только до города долететь. А там Свободные что-нибудь придумают.

Я кивнул, ведь выхода все равно не было, и мы молча последовали за стариком. По темным улочкам, до проселочной дороги, вдоль которой громоздились унылые полузаброшенные ангары. Самолет, открывшийся нашему взору, и самолетом было сложно назвать. Я не знал, что для меня было хуже — сесть в него, подвергнув опасности свою жизнь, или остаться здесь, где тоже небезопасно.

— Скоро тут мышь не проскочит. Ты знаешь, как они работают… Оцепят все кругом, и даже если нам удастся остаться незамеченными, мы потеряем кучу времени.

Я кивнул головой, соглашаясь с Ноем, ударяя носком ботинка по обшивке железяки.

— Я даже не уверен, что он взлетит. И кто сядет за штурвал? Никогда не пилотировал такую рухлядь.

— Я могу… с таким… управляться… — с трудом выдавил из себя Мат. — В Амазонии только на них и передвигался.

— Керосин. Здесь есть керосин! — всплеснул руками старик.

Чудесно… У нас есть горючка. Теперь осталась самая малость — завести эту груду железа, взлететь, пролететь почти четыреста километров с пилотом, который в любой момент может окочуриться, и, если после этого нам каким-то чудом удастся выжить — приземлиться. Всего-то…

На сборы времени не было, поэтому все прошло очень быстро. Пока Ной заливал керосин в бак, Мат производил расчёты, наносил на схему план полета, а я — проверял снаряжение. Мы не сразу сообразили, что старик собирается лететь с нами.

— Исключено, — отрезал я, глядя прямо в выцветшие глаза.

— Но… как же? Это моя миссия… Мое предназначение! Предсказание гласит, что землю спасет…

— Мессия… я в курсе. Только вы ошиблись, святой отец. Я вовсе не бог. Так… обычный человек. Ничем не лучше других.

— Нет-нет! Я не мог ошибиться… Это полностью исключено! Это вы еще не до конца постигли истину!

— Яков, мы теряем время из-за этого полоумного! — заорал Ной, перекрикивая рев мотора, который, наконец, удалось завести.

— Землю спасет Мессия! В помощь ему придут посланцы! Их будет пять! Пять посланцев! — старик семенил за мной, спотыкаясь о черенки срубленной кукурузы. Так себе взлетная полоса…

— Святой отец…

— Я лечу с вами, куда бы вы ни последовали!

— Как хотите.

У нас не было времени на препирательства. Этот человек, возможно, спас нам жизни. Если он хотел податься с нами, кто я такой, чтобы ему мешать? Сам бы я в жизни не полетел на этом доисторическом монстре. Однако разве у меня была хоть какая-то альтернатива? То-то же. А этот чудак, похоже, действительно верил в то, что небо нас всех спасет.

Удивительно, но взлетели мы довольно неплохо. Малой авиации в наше время не было, как таковой, поэтому никаких согласований нам и не требовалось. Лети себе, и лети. Низко, где даже радары не ловят. Идеально для нас.

— Ты как? — спросил у Матвея. Он уже не выглядел так плохо, как в самом начале, но и до красавчика ему было далеко.