Утро генеральской казни - Кирилл Казанцев

– А в чем будет заключаться развлечение? – игриво поинтересовалась Эльвира. – Придумай что-нибудь пооригинальнее. А то повторяться начинаем.

– Что-нибудь да придумаем, – пообещал особист и отключил телефон.

К вечеру генералы немного протрезвели. А Ларин так вообще не пил – лишь для вида пригубил рюмку. Послеобеденное время было потрачено с толком. Первым делом Андрей вручил Рубинову и Васькову скромные сувениры от руководства фирмы. Он вытащил запечатанный конверт и положил на стол.

– Это вам просили передать. Уж не знаю, что там внутри, но, догадываюсь, что календарики от «Дас Хаус», – при этом загипсованная рука раструбом была направлена на собеседников, встроенная камера надежно фиксировала момент передачи конверта.

– Календарики? – С хитрой и понимающей улыбкой на губах Рубинов прощупал в конверте две кредитные карточки и передал их Васькову.

– Точно, календарики, – хохотнул генерал-майор и вернул старшему по званию конверт.

«Значит, не ошибся Дугин, – решил Андрей. – Руководство «Дас Хаус» решило дать небольшую взятку за протокол о намерениях, чтобы завязать длительные отношения. Ну, а потом и откаты пойдут».

Ларин принялся выкладывать на стол буклеты и каталоги с образцами зданий.

– Вы просили показать, что мы умеем, – Андрей листал страницу за страницей.

Почему-то генералов больше всего интересовала финская архитектура.

– Во, смотри, совсем неплохой проектик, – Рубинов разглядывал фотографии особняка, отделанного изнутри полированной лиственницей.

– В таких бы интерьерах да отпуск провести, – проговорил Васьков.

– Не знаю, по-моему, подобная архитектура не для русского человека, – вставил Ларин, – и тем более не для военного. На хрена ему такие хоромы? На велосипеде по холлу кататься?

Васьков хотел что-то сказать, но Рубинов пристально на него посмотрел – и генерал-майор закрыл рот.

– Главное, что просторно, светло и удобно, – генерал-лейтенант застегнул верхнюю пуговицу. – Ну, что, Курт Карлович, поедем, сориентируемся на местности. У нас тут красиво. Такого, обещаю вам, ни в одном заповеднике не увидите. Дикая природа и никаких туристов. Мы уже прикинули несколько площадок под строительство. Но вы, как специалист, своим глазом оцените. Ведь вам же здесь строить. И строить надо очень качественно.

Не успел Ларин ответить в том смысле, что «Дас Хаус» веников не вяжет, а строит всегда качественно и на века, как генерал Васьков хлопнул в ладоши.

– Конечно же, природа. А заодно и поохотимся. У нас зверья здесь немерено.

– На какую дичь сейчас сезон открыт? – поинтересовался Андрей.

– А на какую хочешь, – расхохотался Васьков. – Мы тут цари, боги и воинские начальники. Ни один природоохранитель на полигон не сунется – режимный объект. Эй, боец! – крикнул он шашлычнику в форме рядового. – Загрузи в машину «АКМ».

Ларин, как русский человек, конечно же, знал, что такое возможно. Но поскольку изображал из себя гражданина Германии, то притворно округлил глаза.

– Охотиться с автоматом? Вы не шутите, господин генерал?

– Товарищ, товарищ генерал, – поправил его Васьков. – Мы же люди военные, не с руки мне из двустволки охотиться. Может, и вы постреляете, если дичь подвернется? Азартное это дело.

– И мне не с руки, – пошутил Андрей, демонстрируя гипс.

Вскоре командирский «УАЗ» уже катил по полигону. Водителя с собой не брали. За руль сел сам Васьков. Рубинов и Ларин расположились сзади.

Пейзажи на полигоне и впрямь были сказочными. Местность неровная, с возвышенностями, кое-где выступали поросшие мхом скалы. «УАЗ» то и дело переезжал мелкие стремительные ручьи, и тогда в воздух из-под колес поднимались фонтаны брызг.

– Рыбы тут, Курт Карлович, страшное дело. Можно руками хватать. Тут же никто ее не глушил, удобрениями и пестицидами не травил, электроудочкой не ловил, все так и сохранилось, как господь бог создал.

– Значит, Эдем? – спросил Андрей.

– Чего? – не понял Васьков.

– Он про рай говорит, который в Библии Эдемом называется, – подсказал более продвинутый в смысле гуманитарного образования генерал-лейтенант.

«УАЗ» катил по извилистой лесной дороге, пару лет тому проложенной бронетехникой. Чувствовалось, что масштабных учений на полигоне давно не проводят. Колеи поросли травой, а кое-где и невысокими кустами.

Рубинов зашелестел картой.

– Толик, можешь не смотреть. Я эти места, как свою ладонь, знаю, – тут же среагировал Васьков. – Скоро на месте окажемся.

Ларин покосился на карту, разложенную на коленях у Рубинова. К его удивлению, та оказалась старой, еще немецкой – времен войны. Причем отпечатана была не на бумаге, а на шелковой ткани. Палец Рубинова ткнулся в какой-то поселок с абсолютно непроизносимым финским названием, коротко подстриженный ноготь застыл у черного креста, обозначавшего храм.

– Вот же фашисты, умели вещи делать, – похвалил карту Рубинов и тут же спохватился: – За фашистов вы меня, конечно, извините. Хотел сказать – немцы. Не на бумаге печатали, а на шелке. Посмотрел, что надо, можешь смять и в карман сунуть. Семьдесят лет прошло, а она как новенькая…

– Да, у нас в Германии все основательно делали и делают. И карты, и дома…

– Ну, насчет домов мы еще посмотрим, – Рубинов фамильярно подмигнул Ларину, будто бы они уже договорились о чем-то тайном и даже преступном.

«УАЗ» выехал из леса. Васьков остановил машину и заглушил двигатель – распахнул дверцу, вздохнул полной грудью.

– А воздух тут какой! Дышать – не надышаться.

За дверцей машины лежала долина, поросшая кустами, местами виднелись старые одичавшие садовые деревья, вековые дубы и клены. Чувствовалось, что лес еще не до конца справился с территорией, когда-то обжитой человеком.

– Приехали, – Васьков выбрался из машины. – Тут до войны финский поселок стоял. Потом, когда мы эту землю у них оттяпали, тут уже и жить было некому. Пограничная ж зона. Часть домов, когда Первомайский возводили, на стройматериалы разобрали. Я ведь как, Курт Карлович, мыслю? Если люди тут раньше жили, значит, место хорошее. Можно прямо здесь жилье и строить. Один пейзаж какой!

Блестела гладь озера. Из вечернего леса клочьями наплывал туман. Только сейчас среди густой зелени Ларин рассмотрел живописные каменные руины.

– А это что? – Андрей неторопливо повел загипсованной рукой, как бы очерчивая пейзаж – надо же было заснять и место будущей предполагаемой застройки.

– Развалины кирхи, – объяснял Васьков, показывая на стены, сложенные из дикого камня. – Крыша, правда, лет двадцать пять тому назад провалилась. Но стены крепкие, никакая холера их не берет. С той стороны в пятидесятые годы наши артиллеристы немного фасад подпортили – в стрельбе тренировались. Ну, да ничего, восстановить можно. Кинотеатр сделать или культурный центр. У финнов на озере когда-то тут яхт-клуб стоял и база для тренировки байдарочников. Думаю, и нам можно построить нечто подобное на том самом месте.