Бриджит Джонс. Грани разумного - Хелен Филдинг

* * *

22 февраля, суббота

131 фунт (ужасно); порций алкоголя – 3 (отличное поведение); сигарет 2 (уф!); калорий – 10 000 (подозреваю саботаж со стороны Ребекки).

Глостершир. Выяснилось, что в «загородном доме Ребеккиных родителей» – конюшни, пристройки, бассейн, полный набор прислуги и собственная церковь в саду. Когда мы с хрустом шли по гравию, Ребекка – в джинсах, обтягивающих её круглый задик как в рекламе Ральфа Лорана, – возилась с собакой, размахивая волосами (в них играл солнечный свет), среди выстроившихся рядами «саабов» и «БМВ» с откидным верхом.

– Эмма! Сидеть! Приве-е-ет! – воскликнула она. Собака сорвалась с места и уткнулась носом прямо в мой пиджак.

– Ну-у-у, идём что-нибудь выпьем! – пригласила Ребекка Марка, пока я боролась с собачьей головой. Марк спас меня, крикнув:

– Эмма! Ко мне! – И отбросил в сторону палку. Собака принесла её, виляя хвостом.

– О, она тебя обожает, правда, дорогая, правда, правда? – просюсюкала Ребекка, любовно гладя собаку по голове, будто это их с Марком первый ребёнок.

Зазвонил мой мобильный – стараюсь не обращать внимания.

– Кажется, это твой, Бриджит, – заметил Марк. Достаю мобильный, нажимаю кнопку.

– О, привет, дорогая! Знаешь что?

– Мама, зачем ты звонишь мне на мобильный? – Наблюдаю, как Ребекка уводит Марка.

– В следующую пятницу мы все идем на «Мисс Сайгон»! Юна с Джеффри, мы с папой и Веллингтон. Он никогда раньше не видел мюзикла. Человек из племени кикуйу – на «Мисс Сайгон». Правда, забавно? Мы взяли билеты и для вас с Марком! Га-а-а! Мюзиклы! Странные мужчины стоят с раздвинутыми ногами и вопят песни, глядя прямо перед собой.

К тому времени, как я добралась до дома, Марк с Ребеккой уже исчезли, вокруг никого, кроме собаки, снова уткнувшей нос в мой пиджак.

16.00. Только что вернулись с прогулки по саду. Ребекка упорно втягивала меня в разговоры с мужчинами, а затем утаскивала Марка на мили вперед от всех остальных. В конце концов я осталась с племянником Ребекки: что-то вроде Леонардо ди Каприо, в оксфордском пиджаке, с затравленным видом. Все называют его Сынок Джонни.

– У меня, между прочим, есть имя, – пробормотал он.

– О, не может бы-ы-ы-ы-ыть! – воскликнула я, передразнивая Ребекку. – Какое? Он смущенно помолчал.

– Сэйнт Джон.

– Ох… – посочувствовала я.

Парень засмеялся и предложил мне сигарету.

– Не стоит, – отказалась я и кивнула в сторону Марка.

– Это ваш бойфренд или отец?

Он провёл меня в сторону от тропинки, к маленькому озеру, и прикурил сигарету. Это было оч. Приятно – курить и озорно хихикать.

– Лучше пойдём обратно, – предложила я и затушила сигарету ботинком.

Все уже ушли далеко вперёд, так что мы побежали – молодые, дикие и свободные, как в рекламе Келвина Клайна. Когда догнали остальных, Марк обхватил меня руками.

– Чем ты занималась? – прошептал он, зарывшись лицом в мои волосы. – Курила, как непослушная школьница?

– Я не выкурила ни одной сигареты за последние пять лет! – звонко объявила Ребекка.

19.00. Ммм, ммм… Марк был так хорош перед ужином, ммм…

Полночь. Ребекка из кожи вон лезла, чтобы за ужином посадить меня рядом с Сынком Джонни:

– Вы та-а-а-ак хорошо поладили!

А сама угнездилась рядом с Марком. Вместе, в вечерних нарядах, они смотрелись идеально. Вечерние наряды… Как сказала Джуд, всё это только из-за того, что Ребекка хотела продемонстрировать свою фигуру и в костюме из «Кантри кэжьюэлз», и в вечернем платье как на конкурсе «Мисс Мира».

– Давайте переоденемся в купальники! – Легко выбежала и через несколько минут появилась в безупречном черном купальнике – в нём казалось, что у неё ноги до люстры.

– Марк, – обернулась она к нему, – поможешь мне снять покрывало с бассейна?

Марк тревожно перевёл взгляд на меня.

– Конечно… да… – нескладно пробормотал он и исчез вслед за ней.

– Ты пойдёшь плавать? – спросил подросток.

– Ну… – начала я, – не сомневайся – я уверенная и убеждённая спортсменка, но одиннадцать часов вечера, после обеда из пяти блюд, по-моему, не самое подходящее время для плавания.

Поболтали немного, а потом я заметила, что уже последний гость покидает комнату.

– Может, пойдем выпьем кофе? – поднялась я.

– Бриджит… – Неожиданно мальчик шатнулся вперёд и полез целоваться.

Дверь распахнулась – на пороге Марк и Ребекка…

– Упс, простите! – хихикнула Ребекка и захлопнула дверь.

– Ты соображаешь, что делаешь?! – в ужасе сиплю я этому дурачине.

– Но… Ребекка говорит, ты ей сказала, что я тебе очень нравлюсь и… и…

– И что?

– Говорит, вы с Марком намерены расстаться. Я схватилась за край стола.

– Кто ей это сказал?

У него сделался такой испуганный вид, что мне стало его жалко.

– Говорит – Марк.

* * *

23 февраля, воскресенье

172 фунта (наверно); порций алкоголя – 3 (считая с полуночи, а сейчас только семь утра); сигарет – 100 000 (по моим ощущениям); калорий – 3275; позитивных мыслей – 0; бойфрендов – крайне неточное число.

Когда я вернулась в комнату, Марк был в ванной, так что я надела ночную рубашку, села и стала планировать свою защиту.

– Это не то, что ты подумал! – безумно оригинально объявила я, когда он появился со стаканом виски.

– Нет? – переспросил Марк и стал прохаживаться по комнате, как адвокат в суде, завернутый в одно полотенце.

Выглядел при этом расстроенным, но невероятно сексуальным.

– Может, у тебя в горле застрял мраморный шарик? И это Синджун, а вовсе не обеспеченный родителями малолетний бездельник, как кажется на первый взгляд? Может, он известный врач ухо-горло-нос, который пытался вытащить шарик при помощи языка?

– Не-ет, – осторожно, спокойно ответила я, – ни то ни другое.

– Или вы делали искусственное дыхание? Этот Синджун выискал в своих протухших от марихуаны мозгах обрывки информации о первой помощи. А информацию эту получил, наверно, из плакатов – тех, что висят на стенах реабилитационных центров для наркоманов, – сколько он их перевидал в своей короткой, бедной событиями жизни. И пытался прописать тебе поцелуй жизни. Или просто перепутал тебя с отборной порцией наркотика и не устоял…

Я стала хохотать, он тоже, мы начали целоваться, так одно за другим, и в конце концов заснули в объятиях друг друга.