Мое тайное соглашение - Катерина Шумахер

не поддаваться панике, я ведь здесь не одна. В крайнем случае можно закричать, люди ведь не бросят меня в беде?

— Будь я на его месте, ты бы сейчас тут не стояла, — глухо бормочет парень, обшаривая липким взглядом мое тело.

— Тебе никогда не оказаться на моем месте.

Сердце уходит в пятки, замирает, а потом начинает биться с удвоенной силой. Ледяной тон, которым произнесена эта фраза, уже должен заставить моего обидчика наложить в штаны. Не знаю, что за волшебство привело сюда Стоуна снова, но уже готова расцеловать своего спасителя. Исключительно из чувства благодарности. Я очень хочу в это верить.

— Cлышь, у тебя вроде как был шанс, — протягивает парень, даже не оборачиваясь на противника, — теперь моя очередь развлекаться. И дама не против, правда же, крошка?

— Дама против, — жалобно пищу я, обретая способность говорить, — убери руки!

— Ты ее слышал, — раздаётся голос Стоуна уже прямо за его спиной.

Парень ослабляет хватку и наконец освобождает мой локоть из своих цепких пальцев. Потирая ноющую кожу, пытаюсь протиснуться между ним и стеной.

— Как же, мать твою, ты меня достал! — сквозь сжатые зубы выплевывает парень и в этот самый момент с диким звериным рыком разворачивается и с пол-оборота бьет кулаком в своего противника, стоящего за спиной.

Нанести точный удар у него не выходит, он промахивается и попадает куда-то в плечо. Стоун оказывается быстрее. Реагирует молниеносно, будто ждал момента, когда можно будет кому-нибудь врезать. Вспоминая его полный ненависти взгляд, думаю, так оно и было.

Первый удар кулака приходится прямиком в челюсть с глухим чавкающим звуком. Я вообще не подозревала, что тело может издавать такие звуки. Парень летит на землю. Но Стоун и не планирует останавливаться. Второй удар рассекает правую скулу моего обидчика. под глазом. Брызгает кровь, и я слышу свой визг. Третий удар пришелся бы также точно в цель, но я, до конца не осознавая, что делаю, бросаюсь вперед и еле слышно сиплю "пожалуйста" хватая нападающего за рукав.

Этого достаточно. Он отдергивает руку. Тяжело дыша, выпрямляется, смерив меня таким взглядом, что хочется провалиться на месте. Сказать, что он кипит от злости — значит, сделать комплимент его состоянию. Он просто в бешенстве. Открывает рот, чтобы что-то сказать, но затем закрывает его и делает глубокий вдох. Дело плохо. Я перевожу взгляд на парня, лежащего на земле и зажимающего окровавленный глаз. Его стоны эхом разлетаются по ночному переулку, привлекая внимание зевак, стоящих у входа.

— Мать вашу, Стивен! — взвизгивает кто-то из девушек рядом со входом.

— Наших бьют! — подхватывает мужской голос из толпы.

Голоса начинают оживленно гудеть, и тройка пошатывающихся парней двигается в нашу сторону.

— Я не собираюсь утраивать тут цирк, — гневно бросает Стоун, берет меня за руку и тянет за собой, не сводя угрожающего взгляда с приближающихся защитников того, от кого требовалось защищать меня.

Вся эта ситуация пугает до чертиков, и я практически впечатываюсь в спину своего спасителя, не отставая от него ни на секунду. Что это было? Драка? Нападение? Мы танцевали? Боже, я танцевала со своим боссом и так пялилась на него, что теперь в глаза ему посмотреть не смогу. А еще этот чертов телефон!

— Простите, — выдавливаю я из себя.

Годы с Майком научили, что лучше извиниться раньше, чем позже. Какая разница, кто виноват — если он так злится, не мешает сделать это сейчас.

Он рывком распахивает пассажирскую дверь, и я поспешно сажусь в теплый салон автомобиля. Эндрю молча садится за руль, заводит двигатель, и я слышу, как начинает работать печка и очень тихо — радио.

Тем временем, он протягивает руку и достает с заднего сиденья свой пиджак, который бросает мне на колени. По-прежнему молча. Я даже не стараюсь спорить, а только поспешно заворачиваюсь в него в попытках согреться.

Здесь все пропитано его запахом. Восточные нотки теплого дерева и дорогой кожи. Что это за парфюм? Хочется в нем утонуть. Все это слишком сильно меня волнует. Так не должно быть, но после пережитого стресса я будто ощущаю все острее. Сердце колотится в груди как сумасшедшее. Мы выезжаем на дорогу. Первым тишину нарушает он.

— Тебя дома кто-то ждет?

Видимо, драку мы обсуждать не будем. Хорошо. Не очень хотелось оправдываться еще и за это, попутно выслушивая уровень моего IQ и где именно следует находится таким, как я, неудачницам. Дом? Мысленно откидываю вариант с Майком, который после ссоры явно остался у себя. Очень на это надеюсь. Приехать домой посреди ночи без верхней одежды и на сверкающем Мерседесе- худшее, что я могу сделать.

— Нет.

— Но ключи-то у тебя есть?

— Конечно, — отвечаю я уверенно, и тут же лезу в сумочку, заочно понимая, что их нет — они в кармане пальто.

Закрываю лицо руками и хрюкаю прямо в ладоши, это смех больше похожий на истерику. Это конец. Именно так и должен закончиться мой дурацкий поход в клуб. Без телефона, ключей, пальто и, очевидно… жениха.

— Мне нужно позвонить — отдышавшись изрекаю я.

— И что же тебя останавливает? — хмуро уточняет Стоун, кажется, уже зная ответ. — Телефон тоже в пальто?

— Он сел, — бурчу я, чувствуя себя самой большой неудачницей на свете. — Господи, ну почему это все происходит именно со мной?!

Эндрю переводит глаза на меня. В них читается «ты еще спрашиваешь?». Решаю отстоять свою запятнанную честь и поясняю.

— Я не хожу в клубы, не знакомлюсь там с мужчинами, не становлюсь причиной драк и не выкидываю чужие телефоны! Все это… не про меня.

— Ну что ж, сегодня это все про тебя, — сквозь зубы цедит Эндрю, — поздравляю.

— Не надо так, — подавлено бормочу я.

— А как надо? — он снова заводится. — Чего ты ожидала, заявившись в бар в таком виде?!

— В каком ещё виде? — недоуменно обвожу себя глазами, будто надеясь увидеть вместо платья блестящие трусики. Вдруг перепутала, когда собиралась? Хотя таких у меня, конечно, нет.

— В таком, — он выразительно смотрит на меня. — Весь твой вид, Элизабет… Тот придурок за баром, заметил тебя еще