Сдавайтесь, мистер Уэйн! или Мой волшебный арест - Елена Княжина

постель? – Уэйн дернул здоровой правой бровью в непристойном намеке. – Понимаю, что в последние дни кровать тебя мало радовала… Как и общество… Но я бы сначала поговорил.

– Жвандэ. Та. Кровать! – рявкнула на маньяка, и тот, поерзав на полу, неловко поднялся.

Расстегнутая мной рубашка распалась в стороны, сильнее оголяя торс, умеренно усыпанный волосами. Слегка. Чуть-чуть совсем на груди. И немного над ремнем брюк. Ровно так, как мне обычно нравилось.

Архан шем, цабат! Соберись, Таша.

– Детектив? – задумчиво нахмурил брови мерзавец.

– Не на полу же мне с тобой сидеть? – фыркнула дергано и подтолкнула его к необъятной, безразмерной постели. – Поговорим, пока ждем.

– Мы еще кого-то ждем? – насмешливо поинтересовался гад, поигрывая мышцами под сбившейся тканью.

– Это было похищение, мистер Уэйн. И вы за него ответите.

Будь я действующим копом, я бы сейчас зачитывала гаду его права. Но, к счастью, мы оба были избавлены от лишних церемоний. И можно было обойтись без «Миранды».

Поэтому я просто толкнула маньяка на кровать, носом в подушки. И он, ворча какую-то чушь на незнакомом наречии, поерзал, оставляя на светлом белье красные кляксы.

– И как ты планируешь доказывать похищение, Натали? – он развернулся ко мне лицом и попытался присесть. – Ты выглядишь вполне свободной, вольной уйти в любой момент… в отличие от меня.

– Придется сказать, что ты опоил меня черт знает чем и держал несколько дней в подвале, – процедила, не отрывая от него глаз. – И это не будет ложью, Уэйн. Так ты это делаешь с похищенными? Переносишь их в… ну, туда?

Я не могла вслух произнести шизофренический бред, показавшийся столь правдоподобным.

– Вроде того. Не совсем туда, но… – он покатался лбом по подушке, пытаясь стереть с лица красные дорожки.

– Это что, торговля людьми нового масштаба? – я нависла над ним, не выпуская ствол. – Или какая-то идиотская игра для богатых придурков? Вам нравится лишать девушек воли и наблюдать, как они живут жизнью рабынь? Мерзость-то какая!

– Какая… дикая версия, – он поперхнулся. – Я бы рассказал, Таша, но ты предпочитаешь кормиться своей жаждой мести. Болью своей утраты. И совсем не стремишься узнать и понять.

«Вы так ничего и не узнаете… И так ничего и не поймете».

– Они хоть… хоть представляют, на что идут?

Я облизнула пересохшие губы, с ужасом вспоминая встречи с Розамунд Лидль и Моникой Гранд. Они не боялись Уэйна. Они опасались меня. Что я чему-то помешаю.

– Да, мисс Холден. Им все объясняют.

– Мне ты ни черта не объяснил! – вскрикнула, ловя в фокус дымящуюся чашку кофе.

Архан шем… Запах-то какой. Божественный.

– Потому что они – истинные льяры, а ты, Таша, заноза в заднице!

– Сейчас меня найдут, – пообещала ему, делая аккуратный шажок назад. К кофейному столику. – Уставшую, измотанную… Но живую. Я написала Джеффу, он в пути. Придется тебе все-таки сходить в участок и ответить на все наши вопросы… с пристрастием.

Увидела нотки недоверия в зеленых глазах и помахала в воздухе светящимся экраном телефона. Еще одна ошибка, мистер Уэйн. И, Архан шем, уверена – не последняя.

– Пускай найдут, Таша, – лениво согласился Уэйн, забираясь на подушках повыше. Ехидная улыбка провожала меня весь путь до кофейного столика. – Встретим их… с распростертыми…

Не опуская пистолета, я ухватила чашку и поднесла к губам. Сделала осторожный глоток… Архан шем! Блаженство! Это, конечно, полный идиотизм – пить кофе в спальне похитившего меня маньяка. Но мне после голубых плантаций нужна хоть какая-то антистрессовая компенсация.

Я помнила, что магазин у меня бесстыже украли, но с оружием в руках чувствовала себя увереннее. И еще мне казалось, что это неосознанно удерживает Уэйна от резких движений. Раз в сто лет и незаряженное ружье убивает.

– Плесни… Из бутылки, – хрипло попросил гад, кивая на барную нишу под кофейным столиком.

– А бутерброд тебе икрой не намазать? – торопливо допила свежесваренный кофе.

– На лицо плесни, – он недовольно сдвинул брови. – Кто знает, где твой ствол валялся?

– Ты за ним приглядывал, – напомнила Уэйну, подхватывая полупустую бутылку и отвинчивая крышку. – Зато мне известно, где все эти дни валялась я…

– Так уж и известно? – глубокомысленно профыркал психопат. – Жарковато там, да? Этот мир называется Тхэ-Ван… Во всяком случае, по классификации Сеймура.

– Сильно ударился, да? – усмехнулась, нависая над ним и без предупреждения выплескивая содержимое бутылки на холеную физиономию.

Всего несколько капель успело коснуться кожи, и Уэйн зашипел. Рыкнул что-то несусветное. И две клешни – иначе эти каменные ручищи и не назовешь – вдруг сжали мои запястья.

Удивительно. И пистолет я удержала, и дрянь из бутылки не разлилась, пока я летела носом вперед. Прямо в бетонную грудь чертового маньяка. Клюнула центр диковинной татуировки и обиженно взвыла: больно.

Уэйн подкинул меня на себе поудобнее и сграбастал в объятия – в чем-то даже ласковые, аккуратные. Во всяком случае, сломанных ребер я не ощутила.

– Зря ты это затеяла, мисс Холден… А я ведь почти готов был тебя отпустить.

Опять в грязное, немытое средневековье? Нет, нет, нет, нет, нет…

Пистолет вывалился из онемевших пальцев на ковер, и я с ужасом ощутила себя перевернутой. Подмятой под чертово тело в распахнутой рубашке.

Скотча на его руках не было. Вообще! Испарился? И, судя по самодовольной роже, довольно давно.

Глупая, глупая цабат лау. Вспомнился пушной зверек с белым хвостом… Я мысленно раз десять повторила его имя. И пару раз вслух.

– Не ругайся, Таша. Ты же воспитанная льяра, – строго прошептал Уэйн, размазываясь своим необъятным телом по моему. Вжатому в столь же необъятную кровать.

Архан шем… Джефф, скажи, что ты уже подъехал?

– Отпусти меня… Все кончено, Уэйн. Сюда едет половина участка, – прошипела с угрозой, чувствуя, как он больно нажимает мне на скулы, вынуждая открыть рот.

– Все только начинается, мисс Холден, – качнул головой зеленоглазый маньяк. – Тебе придется немножко потерпеть. Потом станет легче, обещаю.

Едкая жидкость прокатилась огненной волной по языку и влилась в горло. Ошпарила, разодрала, словно я кипящий суп из ежей проглотила. Я захлебнулась, попыталась отплеваться, но строгий взгляд уверял, что легко Уэйн не отпустит.

Меня замутило, голова закружилась в бешеном вальсе. Это танцевальное соло она исполняла сама по себе, потому что прочие части тела обмякли, вросли в нежную перину. Вялые пальцы едва шевелились, протестуя, пока Уэйн стаскивал с меня рубашку. Щеки окатило стыдом: совсем не в таком виде должен застать меня старый напарник!

Взгляд лениво проследил путь рубашки, отброшенной на пол. За ней полетела другая. И носки… И… Ох, Архан шем!

Горькая волна подступила к горлу, когда на меня навалилось многотонное тело.