Преисподняя - Оливер Боуден

Вскоре констебль покинул удушливый мир Белль-Айла и вернулся в свой квартал, где воздух был сравнительно чистым. Он дал мальчишкам немного денег и оставил им мяч и биту. Обратно Абберлайн возвращался с чистой совестью: он получил словесный портрет «демона», чьи мотивы оставались полной тайной. Зато описание этого человека давало богатую пищу для размышлений. Абберлайн уже слышал разговоры о человеке, одевавшемся столь странным образом. Он участвовал в заварушке, произошедшей в Олд-Никол примерно неделю назад.

Эти мысли заставили Абберлайна ускорить шаг. Нужно побеседовать с тамошним полицейским. Возможно, он что-то знает. Человек в длинном плаще с капюшоном – такого нельзя не заметить.

18

Итан никогда и ничего не рассказывал Призраку о своей семейной жизни. Юноша знал только имена покойной жены Фрая, Сесилии, и близнецов. А также то, что Иви с Джейкобом младше его на несколько лет.

– Надеюсь, однажды я тебя с ними познакомлю, – как-то сказал Итан, лицо которого приняло странное, непроницаемое выражение. – Но это случится не раньше, чем я удостоверюсь в их готовности примкнуть к нашей борьбе.

Вот такие скупые сведения. Расспрашивать Итана Призрак не пытался, но и о себе рассказывал лишь то, что касалось его работы на строительстве. Итан ничего не знал о Мэгги и обитателях туннеля. Не знал он и о том, что его подопечному часто не спится по ночам. Дрожа от ночного холода, Призрак вспоминал отца, мать и пахнущий жасмином Амритсар, и тогда его глаза становились влажными. Когда удавалось заснуть, Призрака нередко мучили кошмары. Ему по-прежнему снилось лицо умирающего Дани. Оттопыренные губы. Окровавленные зубы. Неестественно изогнутый рот с торчащим из него острием отцовского клинка.

Молодой индиец влачил довольно жалкое существование. Отработав смену, Призрак прятал в укромное место лопату и возвращался в другой туннель, где ждали его помощи и заботы.

За четыре дня до обнаружения мертвеца в траншее Призрак, как обычно, отработал смену и отправился к своей нише. Проходя мимо кладбища, он привычно взглянул на сигнальный камень и увидел, что тот наклонен влево.

Возвращение домой откладывалось. Призрак развернулся и двинулся в противоположном направлении. Теперь его путь лежал в Паддингтон. Идти было далеко, но он привык. Все это было частью его искупления, расплатой за…

Трусость. Такая мысль иногда мелькала у Призрака на исходе ночи, когда тьма гуще всего, а стылый рассвет еще не пришел в туннель.

Но разве он был трусом, спасая Мэгги? Он сражался за справедливость.

Хорошо, пусть не трусость. Тогда как это назвать? Неспособность действовать в нужный момент. Нерешительность или нежелание – но ведь что-то удержало его руку в ночь первого кровопролития, и в результате он крупно опозорился сам и опозорил честь семьи.

По существующим законам, Призрак должен был бы расплатиться за позор собственной жизнью и расплатился бы, если бы не вмешательство Итана Фрая. Он согласился на предложение английского ассасина. Не было ли это крайним проявлением трусости? Такая мысль тоже посещала Призрака.

Оглушающий грохот копыт, крики уличных торговцев, жалкое пиликанье уличного скрипача… окружающие звуки исчезали, стоило Призраку погрузиться в свои мысли. Он продолжал шагать, вспоминая то утро в камере. Когда в двери заворочался ключ, Призрак думал, что сейчас увидит палача. Но в камеру вошел Итан Фрай, да еще улыбающийся во весь рот.

На лице Джайдипа отчетливо читалось ожидание скорой смерти. Итан притушил улыбку, затем присел на грязную солому. Англичанин сообщил Джайдипу, что вместо того света юноша отправится в Лондон для выполнения важной миссии и что Арбааз дал на это свое благословение.

Действовать Джайдип будет тайно. «Под прикрытием», как сказал Итан. Прежде чем Джайдип решил про себя, что его помиловали из жалости, – Итан просто сделал все возможное, чтобы спасти юного индийца от казни, – учитель сказал, что выбрал Джайдипа потому, что считал его своим лучшим учеником.

– Помнишь, я возражал против того, чтобы тебе поручали обычные задания ассасинов?

Джайдип печально кивнул.

– Я увидел в тебе человеческие качества, которые могут оказаться полезными братству. Вот только дело, что я намерен тебе поручить, приятным не назовешь. Ты станешь совершенно другим человеком, Джайдип. Твоя прежняя личность сгинет, уступив место новому обличью. Ты перестанешь быть Джайдипом Миром. Это тебе понятно?

Джайдип кивнул. Итан ушел, но на этот раз дверь осталась открытой. Джайдип не сразу сообразил, что он тоже может выйти из камеры и наконец-то покинуть «Тьму».

– Твоя миссия начинается прямо сейчас, – сказал Итан Фрай на следующий день.

Утренние сумерки еще не успели растаять. В глазах учителя Джайдип не увидел привычной теплоты. Радость Итана по поводу его освобождения была недолгой. Наступало время их новых отношений. Операция, задуманная Фраем, переходила в следующую фазу.

Кроме учителя с учеником, у стенки причала не было никого. На легких приливных волнах покачивались лодки, ударяясь друг о друга бортами. В небе с криками носились чайки.

– Здесь мы с тобой расстанемся, – сказал Итан, придирчиво оглядывая Джайдипа, которому было приказано одеться, как бедняк. – До Лондона доберешься самостоятельно. Там найдешь жилье, какое может себе позволить человек с очень скудными средствами. Вот, возьми… – Он протянул Джайдипу небольшой кошелек. – Это тебе на пропитание. Денег тут не ахти сколько, так что трать их с умом. И запомни: с этого момента ты перестаешь быть Джайдипом Миром, сыном Арбааза Мира и Пьяры Каур из Амритсара, привыкшим жить в достатке и роскоши. О прежнем внимании и уважительном отношении к себе забудь. В Лондон ты приедешь наравне с остальными отбросами общества, которые стекаются туда. Смуглокожий неудачник, у которого нет ничего, кроме имени. А звать тебя в Лондоне будут Бхарат Сингх. Но я тебя буду знать под другим прозвищем – Призрак.

Бхарат Сингх. Это имя Джайдип возненавидел сразу. Новое прозвище было гораздо более подходящим.

– Когда найдешь, где жить, устроишься на работу, – продолжал Итан. – И не куда-нибудь, а в одно особое место. Через несколько месяцев оно станет очень значимым. Мне нужно, чтобы ты устроился чернорабочим в «Столичные железные дороги». Скоро они начнут строительство в северо-западной части города.

Джайдип ошеломленно мотал головой. Лавина перемен. Новая жизнь? Новая работа? То и другое – в далекой чужой стране, где он даже не может назваться своим именем. Один, без отцовских наставлений, без подсказок Итана. Казалось, от него требуют невозможного. И в довершение ко всему – какая-то железная дорога.

– Ты не волнуйся понапрасну, – сказал Итан, словно прочитав его мысли. – В Лондоне быстро поймешь, что к чему.

Загибая пальцы, Итан называл очередность действий.

– Вначале найдешь жилье соответствующего уровня. А твой уровень – самая нижняя ступенька социальной лестницы. Затем освоишься и устроишься чернорабочим на стройку в «Столичные железные дороги». Это понятно?