📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаТайная история Марии Магдалины - Маргарет Джордж

Тайная история Марии Магдалины - Маргарет Джордж

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 224
Перейти на страницу:

«Ты никогда не выйдешь замуж, если не избавишься от этих дурных привычек, — сказала она себе. — А выйти замуж ты обязана, это твой долг перед отцом. Господь желает, чтобы ты повиновалась. О чем возвещал Самуил от имени Господа? „Послушание лучше жертвы и повиновение лучше тука овнов“».[11]

Мария вдруг подумала, что Господь обращался к Аврааму, Моисею, Самуилу, Гедеону, Соломону, Иову, пророкам… но единственный повод, по которому он вообще говорил с женщиной, была весть о том, что у нее будет ребенок!

Неожиданно она расстроилась, хотя и пыталась всячески отогнать эту мысль. Правда ли это? Ну да, была… Ева. И что Он сказал ей? «Умножая умножу скорбь твою в беременности твоей, в болезни будешь рождать детей». А Агарь? «Ты беременна, и родишь сына, и наречешь ему имя Измаил».[12]А к Сарре или Анне Он вовсе никогда не обращался напрямую, хотя и подарил им долгожданных детей, которым предстояло исполнить предназначение и послужить Господу. Конечно, сыновья. Всегда сыновья.

«Но должна же быть женщина, с которой Он говорил, — попыталась припомнить Мария. — Хоть одна женщина, получившая от Него послание, не имевшее отношения к вынашиванию детей».

Но хотя она еще долго сидела на постели после заката, ни одного такого случая, упомянутого в Писании, ей не вспомнилось. Зато вновь и вновь ее посещала крамольная мысль: «А вот Ашера, богиня, сама женщина и разговаривает с женщинами».

Жизнь Марии уже во многих отношениях уподобилась жизни взрослой женщины. К тринадцати годам иудейский мальчик заканчивал свое обучение Закону, если не собирался продолжать учебу и становиться раввином или писцом, и занимал место в мужском молитвенном собрании. Кроме того, он начинал осваивать какое-нибудь ремесло, либо отцовское, либо поступал к кому-то в подмастерья. Если у него была сестра-близнец, то ей начинали поручать домашние дела и ждали, когда она выйдет замуж. Распорядок дня Марии теперь не сильно отличался от распорядка ее матери: все светлое время суток заполняла работа, тяжелая и нудная, поскольку всегда одинаковая. Хлопоты по хозяйству требовалось завершать к наступлению ночи, но Мария, обладая исключительной работоспособностью, по большей части ухитрялась выполнять все порученное раньше срока, и ей удавалось выкроить немного времени для себя.

Девушке нравилось совершать прогулки на юг, за пределы мощеной аллеи, которая окаймляла берег озера в центре города. От-туда, прохаживаясь в одиночестве, она могла смотреть на родной город со стороны.

Мария частенько сидела на любимом гладком и округлом валуне близ воды, глядя, как угасает свет. В сумерках и на рассвете казалось, что озеро мерцает изнутри, как будто солнце устроило там себе тайное жилище. Когда стихал ветерок и листья и камыши переставали шелестеть, наступала тишина, и чудилось, что сам день издает удовлетворенный вздох и, подобно Господу в начале творения, шепчет: «Это хорошо, это очень хорошо». Потом быстро, словно задергивалась занавеска, наступали сумерки, придавая розовому свечению воздуха лиловый оттенок.

Здесь, вдали от шума и суеты города, Мария доставала очередную книгу и погружалась в мир греческой поэзии или героических легенд, вроде повествований о подвигах Геракла. В Израиле светской литературы не было, все написанное здесь касалось исключительно религии, а всякого рода забавные или поучительные истории лишь пересказывались изустно. Таким образом, чтобы почитать любовные стихи, героические поэмы, трактаты по истории или философии, приходилось обращаться к греческому, египетскому или латинскому языкам. И, что бы ни думали на сей счет святоши и раввины, люди тянулись к такому чтению, и на рынках существовал устойчивый спрос на языческие книги.

«Илиада» и «Одиссея», Сапфо и Цицерон, эпос о Гильгамеше, стихи Катулла и Горация продавались и перепродавались из-под прилавков с рыбой или тканями на рынке перед городскими воротами.

Сейчас Мария читала поэта Алкея, мучаясь из-за тускнеющего света и слабого пока еще владения греческим. К слову, премудрости греческого письма Марию обучал брат Сильван, став соучастником ее тайны. Уже не первый день она продиралась сквозь текст поэмы о кораблекрушении и вот сейчас предвкушала завершение — и свою маленькую победу. Недавнее намерение отказаться от греческой поэзии как-то позабылось.

…и наше судно поглотили волны.

Закончив, Мария сложила листок папируса и устремила взгляд на озеро. Только что прочитанная поэма побудила ее увидеть перед собой не мирную гладь, а бушующий шторм, какой она не раз сама наблюдала на озере зимой. Воспоминания всколыхнулись в ней, как высокие волны.

Мария встала. Скоро стемнеет, и ей пора возвращаться внутрь городских стен, но прежде она собиралась выполнить одно, давным-давно данное обещание.

Девушка достала из кошеля предмет, завернутый в тряпицу так, что его форму было не разобрать. Идола Ашеру. Сейчас она швырнет ее в озеро, и пусть языческая богиня сгинет среди рыб, камней и водорослей.

Мария держала ее на ладони и медлила.

«Я больше никогда ее не увижу. Я вряд ли даже помню, как она выглядела, ведь прошло столько лет. Не смотри, — строго велела она себе. — Разве она не говорила с тобой когда-то? Разве она не внушала тебе грешные мысли всего лишь вчера?»

Мария отвела руку назад и напряглась, чтобы зашвырнуть статуэтку в озеро как можно дальше, насколько позволят силы.

«Я не так слаба, — убеждала она себя, — Как же мне не стыдно бояться даже краешком глаза взглянуть на языческого идола, всего-то на костяную фигурку? Мне просто необходимо победить свой страх. Если я сейчас не посмотрю на нее, она навсегда сохранит надо мной власть».

Девушка медленно опустила руку, раскрыла ладонь, на которой лежал сверток, и свободной рукой ловко размотала ткань. В пурпурном свете заката перед ней снова предстало вырезанное из слоновой кости лицо. Казалось, что на губах статуэтки играет улыбка.

Уже смеркалось, и, чтобы рассмотреть лицо получше, девушке пришлось наклониться. Оно было таким красивым, что у нее захватило дух. Красота этого образа превосходила и беломраморные статуи атлетов, которые Мария видела, когда их переправляли через озеро в языческий город Гиппос, и изощренно-чувственные портретные изображения на монетах из Тира, имевших хождение на рынках.

«Зачем же уничтожать такую красоту? — подумала Мария. — Это неправильно. Конечно, мне нельзя хранить идола, тут и говорить не о чем, но я могла бы, например, продать статуэтку тому греческому купцу, который регулярно заезжает к нам по пути в Кесарию. Работа тонкая, стоит наверняка дорого. И тогда я могла бы спрятать вырученные деньги и сохранить их на случай нежелательного брака. — Крамольная мысль! Девушка тут же отбросила ее. — Нет, так нельзя. Но деньги все равно не повредят, их можно вложить в отцовское дело или пустить на помощь бедным. Так или иначе, топить столь ценную вещь в море — это непозволительное расточительство».

1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 224
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?