Семь безликих святых - М. К. Лобб

наши пути разойдутся и нам больше не придется общаться.

Дамиан поразмыслил над ее словами.

– Хорошо, – наконец сказал он. – Но мы все сделаем по-моему.

– Что это значит?

– Это значит, что мы будем действовать с умом.

– А с чего ты взял, что в моем предложении нет ума?

Он не ответил и продолжал недовольно молчать, пока Роз, испустив возмущенный вздох, не сдалась.

– Ладно. Рассказывайте, офицер Вентури, гениальнейший из людей, каков наш план действий?

Дамиан оттянул простыню, прикрывавшую мертвого мальчика, ниже и обнажил покрытые пятнами руки и торс. До прихода Роз он осматривал тело.

– Начнем с того, что жертва не утонула.

От ударившего в нос смрада Роз поперхнулась, подавив рвотный позыв. Ни холод, ни консерванты не избавляли от запаха полностью.

– Откуда ты знаешь?

– Видишь темные линии на коже? Это не разложение, – Дамиан указал на отметины, не прикасаясь к ним. – А яд. На теле мертвого последователя были найдены точно такие же следы.

Роз поморщилась.

– Я решила, что это какое-то последствие вскрытия. Например, свернувшаяся в венах кровь или что-то вроде того.

– Не думал, что ты так много знаешь о медицине.

– Я и не знаю. Хотя мы немного изучали ее в храме. Всего лишь основы.

Точно. Он чуть не забыл, что она должна была проходить какое-то обучение. Так и не привык думать о Роз как о последовательнице.

– Знаешь, я удивился, – сказал Дамиан, – узнав, что ты благословленная. До сих пор помню тот день, когда нас проверяли.

Роз заметно напряглась, ее позвоночник выпрямился. Она отстранилась от тела и сверкнула глазами на Дамиана, словно тот, вспомнив прошлое, совершил смертный грех.

– Я не хочу говорить об этом.

– Почему? Ведь это здорово. Как будто сама Терпение поняла, что ей следовало наделить тебя магией, и исправила свою ошибку.

Наверное, с его стороны было неправильным говорить об этом с таким восхищением, потому что Роз напряглась еще сильнее.

– Ну да. Долбаное чудо и все такое.

Дамиан не совсем понимал, как воспринимать ее злость.

– Я бы все отдал за благословление, – тихо произнес он. – Что угодно, лишь бы знать, что святые заботятся обо мне.

– Думаешь, святые таким образом заботятся обо мне? – Роз наигранно рассмеялась. – Да уж, я ощутила такое благословение. Не считая убитого отца и всего прочего. – Она с горестным недоумением покачала головой. – И вообще, я же сказала, что не хочу об этом говорить. Что это был за яд, который убил последователя?

Будь хлыст человеком, Роз прекрасно подошла бы под его описание. Ее ответ заинтриговал Дамиана, однако, поскольку стало ясно, что она не потерпит дальнейших расспросов, он решил ответить ей:

– Понятия не имею.

– Ты очень помог.

Дамиан пропустил ее колкость мимо ушей.

– Я не вижу связи между жертвами. И все же… – Он склонился над трупом, стараясь не дышать, и приподнял одно веко юноши.

Роз, отшатнувшись, подавила вздох.

– А это что за чертовщина?

Там, где должно было находиться плотное глазное яблоко, лежал лишь матово-черный шар. Глаза мальчишки заменили чем-то похожим на куски обсидиана. Уже при виде чернильно-черных дорожек яда Дамиан допустил подобную картину. Только не решил, рад он тому, что оказался прав, или нет. Его грудь сдавила тяжесть. То же самое он испытывал под взглядом Роз, наблюдавшей за ним и оценивавшей его реакцию. Как бы глупо это ни было, но ее присутствие успокаивало его. Рядом с ней пронизывающий холод морга казался не таким гнетущим. Она всегда была светом, а сейчас предстала настоящим огнем: шоколадные пряди волос мерцали в отблеске свечи, ямка между ключицами углубилась из-за скрещенных рук на груди.

Воспользовавшись ее растерянностью, он практически без тени смущения сунул палец в глазницу мальчика. Шар высвободился с отвратительным чмоканьем; Роз со смутным отвращением наблюдала за тем, как он убрал его в карман. Несмотря на низкую температуру тела, шар на ощупь был необычайно теплым.

– Глаза последователя тоже заменили, – ответил Дамиан на незаданный вопрос. – А значит, мы явно имеем дело с одним и тем же убийцей.

– Выходит, это правда, – сказала Роз слегка взволнованно. – Эти смерти… Они связаны.

Была ли девушка, другая жертва, тоже отравлена, у нее так же вынули глаза? Сейчас нельзя было этого узнать, поскольку ее тело уже похоронили. Однако если один и тот же человек убил последователя и безымянного юношу, такое казалось вполне вероятным. Дамиан чуть не произнес этого вслух, но вовремя спохватился. В конце концов, это всего лишь догадка.

– Я не могу этого утверждать.

– Истинный ответ начальника стражи, – фыркнула Роз. – Просто признай, что я, скорее всего, права.

Сравнительно новая часть его личности – та, которой не существовало в детстве, – ощетинилась в ответ на ее тон.

– Помнишь, что ты согласилась действовать по-моему? Нам нужны доказательства, прежде чем что-то утверждать.

Волнение в глазах Роз угасло, и на его место пришли холод и суровость. Ах, вот почему Дамиан так редко спорил с ней. Он поджал губы, удержавшись от извинений, которых она сейчас не заслуживала.

Он уже мысленно приготовился к какому-нибудь резкому ответу, но Роз лишь твердо произнесла:

– Тогда давай найдем доказательства.

К счастью, Дамиан точно знал, с чего следовало начать.

* * *

– Мне нужно выяснить, приходил ли за это время кто-нибудь из последователей Смерти, чтобы «прочитать» тела, – объяснял Дамиан, когда они с Роз возвращались в святилище Базилики. Путь им озарял тусклый свет, струившийся из узких окон высоко над головой. – Конечно, маловероятно, поскольку сообщений об этом не было, но…

Роз закончила за него:

– Но, возможно, они не посчитали достаточно важным сообщать об этом, потому что заурядные мало кого волнуют, верно?

В ее голосе звучала притворная веселость – этого было достаточно, чтобы Дамиан резко остановился у двери в святилище. Затем он развернулся одним плавным движением, оказавшись к ней ближе, чем ожидал. Их взгляды встретились. Роз дерзко вскинула подбородок, и Дамиан подавил в себе желание взять его рукой.

– Перестань уже насмехаться надо мной, Россана. Я же сказал тебе, мы на одной стороне. Я не хочу, чтобы кто-то еще умер. Не хочу, чтобы кто-то еще подвергся опасности. Можешь думать обо мне все что хочешь, но я не чудовище.

Слова, сорвавшиеся с его губ, прозвучали с большим жаром, чем он рассчитывал, в то время как последние застряли в горле. Можно ли было действительно утверждать, что он не чудовище?

Черт, как же ему хотелось надеяться на это.

Полные губы Роз приоткрылись. Затем она с привычной резкостью произнесла:

– Такое ощущение, будто ты не меня пытаешься убедить, Вентури.

Даже сейчас она видела его насквозь.

Стараясь не замечать дрожь в лежавшей на дверной ручке ладони, Дамиан отвернулся от Роз и распахнул дверь. Святилище практически опустело, лишь несколько последователей все еще бродили между скамьями, а главы их гильдий, словно еще одни святые, толпились в передней части храма. Главный магистрат, как отметил Дамиан, уже ушел. Стены и потолок храма покрывали изображения святых в окружении всевозможных животных и цветов: это были фрески, как объясняла ему Сиена, которая знала об искусстве больше него. Внимание Дамиана привлек рисунок Смерти: ее лицо