Ценник для генерала - Алексей Макеев

Гуров попытался вспомнить этот рукопашный бой в полутьме. Единственные его впечатления сводились к тому, что незнакомец появился из ниоткуда, а потом просто как вихрь, без остановки и задержки прошелся по открытому пространству, от Гурова до двух бандитов, которые удерживали женщину.

Сколько ему лет? Наверное, около сорока. Значит, очень хорошая подготовка. А женщина?.. Нет, даже девушка.

— И чего вас носит в этих местах на машине ночами? — поинтересовался Гуров.

Этот вопрос показался ему очень даже резонным, вполне уместным и своевременным.

— Мы договорились встретиться здесь, — вместо девушки ответил мужчина, снимая куртку и набрасывая ей на плечи. — Только вот моя знакомая не отличается пунктуальностью. Она приехала на пять минут раньше. Как видите, в этих местах по ночам от всяких уродов спасу нет. Кстати, меня Михаилом зовут. А это непоседливое создание — Маруся.

— Маша, — поправила его девушка и недовольно шмыгнула носом.

— А меня зовут Лев Иванович. Я так полагаю, вы местные? А эти негодяи откуда взялись? На деревенских пацанов-хулиганов они не похожи.

— И чем же не похожи? — тут же спросил Михаил. — Вы знаток хулиганов, Лев Иванович? Откуда, позвольте полюбопытствовать?

— Детство тяжелое, — проворчал Гуров, понимая, что Михаил толково уходит от ответов. — Ладно, если все уладилось, то желаю вам больше не попадать в неприятности на улице. Спокойной ночи!

Он совсем уже повернулся, чтобы уйти в дом, но Михаил вдруг шагнул вперед, протянул руку и заявил:

— Спасибо вам, Лев Иванович. Извините за невоспитанность. Это надо было сделать сразу. Если бы не вы, я мог бы и не успеть.

— Пожалуйста. — Гуров хмыкнул. — Только, знаете, ваше напоминание подсказало мне, что это я вас должен благодарить. Еще немного, и мне навешали бы тут по первое число.

— Это вряд ли, — с усмешкой заметил Михаил. — С вашим-то тяжелым детством! Вы были молодцом, честно скажу. Так что мы с вами в расчете.

— Спасибо, — пискнула из-за его спины девушка. — Не всякий бы вот так отважился выскочить в темноту и кинуться спасать незнакомого человека, не задумываясь, с кем он столкнется.

Гуров нахмурился. Он только теперь вспомнил, что на всю улицу орал про полицию, приказывал бандюгам стоять и отпустить женщину. Не очень хорошо получилось про тяжелое детство, если он сам недавно заявил, что является работником полиции. Может, эти двое — дилетанты? Вдруг они посчитали Гурова просто поклонником американских боевиков? Тем более что он вполне мог оказаться не местным, а приезжим из России. Да, нелепостей много, но они его не касаются. Никто не пострадал, вот и славно.

Полковник помахал рукой и вернулся к калитке, вошел во двор и задвинул запор.

— Лев Иванович! — послышался голос Ольги. — А что там за шум был? Дрался вроде кто?

— Ага, сцепились какие-то. Местные, наверное. Напились и между собой что-то не поделили.

— Какие местные? У нас тут и молодежи-то нет совсем.

— Серьезно? — Гуров подошел к женщине. — Что, совсем не дерутся? Не бывает такого даже между мужиками?

— Не бывает. А что делить между своими? Тут все всех знают. Деревня наша маленькая. Да, стоит недалеко от шоссе, но если кто и приезжает, то только свои. Дети и внуки к старикам.

— Ну, не знаю. Пойду я, Оля, спать, — заявил Гуров.

В свете замечаний, которые отпустила Ольга Синицкая, это происшествие стало выглядеть в глазах Гурова еще более странным. Надо будет поинтересоваться этой машиной с номером 408. Крячко теперь очень нужен. И где его черти носят? Неужели в Минске застрял, нащупал что-то интересное?

У Гурова было время присмотреться к Николаю Носкову. За несколько дней, в течение которых сыщик находился в Пинске, он раз пять наблюдал этого высокого человека с чуть смуглым лицом и насмешливыми глазами. Лев Иванович оценивал его внешность, голос, манеру поведения, жестикуляцию, мимику. Все это могло быть всего лишь маской, которую Носков весьма умело носил. А что собой представлял этот человек на самом деле?

Вчера Гуров умудрился подслушать разговор Носкова с одним из сослуживцев — бывшим прапорщиком той самой части. Носков насмешливо и зло рассказал, что уехать ему не разрешает следователь, который ведет дело о гибели Рыбникова. Старый прапорщик попробовал было намекнуть, что не зря же ходят слухи о том, что Носков с Рыбниковым не ладили во время службы. Носков только покрутил пальцем у виска, показывая свое отношение к этим слухам.

Разговор был неприятным, потому что теперь следователь неминуемо вызовет на допрос и Ольгу Синицкую. Жаль, что эти сплетни всплыли. Теперь следователь узнает, что у Синицкой некоторое время жили двое сослуживцев Рыбникова и еще один человек, называющий себя Львом Ивановичем.

Следователь не заинтересуется этим человеком? Это очень даже маловероятно. Не стоит полагать, что в тутошнем следственном управлении работают дураки. В общем-то, сыщик съехал от Синицкой очень вовремя.

В свете новых факторов Лев Иванович решил отказаться от откровенного разговора с Носковым. Тот теперь просто может взбелениться от внимания такого количества людей и выложить на допросе про Гурова. Тогда сыщик второй раз попадет в сферу внимания следователя. Это много, это прямые подозрения. Тогда вся их операция с Крячко рухнет. Не будет больше тайной миссии Гурова. Они ничего толком так и не узнают, не считая официальных сведений, которыми с ними пожелает поделиться следствие.

«Как же нужен сейчас Крячко! — в сотый уже раз думал Гуров, выходя из помещения музея ракетного полка на улицу. — Почему он не выходит на связь?»

— Здравствуйте, Лев Иванович! — звонко прозвучал рядом женский голос.

Гуров повернулся и с удивлением увидел перед собой девушку в короткой, но довольно широкой юбке, задорно развевающейся на ветерке. Он с трудом узнал в ней именно ту самую особу, которую позавчера пытался спасти в деревне Оброво от троих неизвестных негодяев.

В ту ночь Маша, как она представилась Гурову, показалась ему несколько старше. Теперь он рассматривал смеющиеся глаза, ямочки на щеках, две короткие непослушные косички. Странная девочка. Ей, наверное, лет двадцать пять, а носит какие-то немыслимые косички, прямо как школьница.

— Здравствуйте, Маша, — вежливо ответил Гуров. — Какими судьбами вы здесь? А-а, догадываюсь! Вы тоже имеете отношение к этой части или к музею. Кто-то из родственников служил в ней или вы из группы активистов?

— Я? — Девушка округлила глаза, как будто вопрос прозвучал неуместно или нелепо. — Я по делам. Я свободный журналист и появляюсь всюду, где есть возможность получить интересный материал.

— Свободный журналист? — удивился Гуров. — Интересная профессия. Или это временное состояние? Есть еще журналист под следствием, журналист осужденный?

— Смешно, — без тени обиды на иронию заявила Маша. — Я просто нигде не числюсь в штате. Если материал интересный, то у меня его возьмут в нескольких изданиях, с которыми я таким вот образом и сотрудничаю. Вольный стрелок!