Ледяное сердце Элленхейма - Ольга Иконникова

почему тогда тот, старый шар не захотел нам ничего показать?

А еще я вспомнила слова Ансы, которые она произнесла, когда я приезжала к ней одна. «Он ответит, не сомневайся» - вот, что она тогда сказала. Неужели она знала о том, что случится, уже тогда?

Отец кивнул:

– Да, я пошлю за ней прямо сегодня.

Выйдя из кабинета отца, я отправилась в апартаменты Элины, но младшая сестра уже спала.

– Я напоила ее чаем с мятой, – сказала мне Грета. – Она всё никак не могла успокоиться. Надеюсь, завтра ей станет легче. Как ты думаешь, скоро ли нерландцы уедут? Полагаю, теперь уже мы не можем надеяться на то, что принц Бьорн станет искать тут невесту. Нет-нет, ты не подумай, что я говорю о себе. Мне просто жалко папеньку и Алду. Он столько усилий приложил к тому, чтобы возобновить отношения между нашими странами, а всё рухнуло в один момент.

– Надеюсь, король Эйнар окажется достаточно благоразумен, чтобы не разорвать эти отношения снова.

Мы стояли у окна, за которым бушевала вьюга, и хотя в комнате было тепло, мы обе дрожали.

– Я слышала, что убийцей считают бедняжку Лотту? – Грета понизила голос почти до шепота. – Говорят, принц Вегард ее соблазнил, пообещав, что возьмет ее с собой в Нерландию. А когда она поняла, что он ее обманул, она его отравила. Мне не хотелось бы, чтобы Элина об этом узнала. Я думаю, что Вегард любил ее по-настоящему, но он был мужчиной, а они не такие, как мы.

Я не стала ничего отвечать. Если уж Грета, которая знала Лотту столько же лет, сколько и я сама, поверила в ее виновность, то что было говорить об остальных?

Глава 26. Кайса

На следующий день после завтрака я получила записку от короля Эйнара с предложением прогуляться по дворцовому парку. Теперь у меня была другая горничная – рыженькая курносая Тири. Когда она передавала мне послание, она так многозначительно посмотрела на меня, что я смутилась. Я прекрасно понимала, о чём она подумала. И возможно, когда нас увидят гуляющими по занесенным снегом аллеям, так будет думать не только она.

Но нам с королем необходимо было поговорить, и лучше было сделать это именно на прогулке – наше уединение в каком-то помещении могло вызвать еще большие толки. Тири хотела соорудить мне сложную прическу, но я велела ей уложить волосы попроще – они всё равно примнутся под шапкой. И переодеваться в другое платье я тоже не стала – сверху же будет шуба.

Когда я вышла на крыльцо, Эйнар был уже там. Он поклонился мне, но руку не предложил, и я мысленно похвалила его за это. Излишняя вежливость только смутила бы и меня, и его.

– Я уже сказал вашему отцу, что предпочту надежность расследования его быстроте.

– Благодарю вас, ваше величество! – откликнулась я.

Он только отмахнулся от моей благодарности.

– Но я не уверен, что ваши дознаватели на самом деле будут исполнять свои обязанности так, как положено. А потому я думаю, что нам с вами нужно в какой-то мере им помочь. Любой следователь – человек зависимый, и он с придыханием смотрит на особ королевской крови, а значит, не осмелится задавать им щекотливые вопросы или делать слишком громкие выводы.

– Особ королевской крови? – ахнула я. – Вы полагаете, что в этом замешан кто-то из нас?

Он посмотрел на меня как на неразумного ребенка.

– А на что вы надеялись, когда заявляли о невиновности вашей служанки? На то, что виновный обнаружится среди слуг самого Вегарда? И он, конечно, сам во всём признается, и вы вздохнете с облегчением, и после нашего отъезда вы просто постараетесь забыть о том, что случилось. Так?

Я растерялась. На самом деле, он почти угадал мои мысли. Ну, разве что я подозревала не только слуг его высочества, но и вообще всех нерландцев.

– Нет, ваше высочество, – жестко сказал он, – раз уж вы заварили эту кашу, то нам придется расхлебывать ее вместе. И поверьте, вы не раз еще пожалеете о том, что вступились за свою горничную.

Мои щеки заполыхали, и я отвернулась, чтобы не показывать ему свою слабость. А он, дав мне время прийти в себя, продолжил:

– Думаю, нам нужно составить список тех, у кого могли быть причины убить Вегарда. И давайте договоримся сразу – мы не будем обижаться друг на друга, когда станем называть людей, которые близки и дороги одному из нас.

Я кивнула, но моя тревога только усилилась.

– Мы будем по очереди называть по одному имени и пояснять, почему мы считаем, что этого человека следует подозревать. А потом мы поговорим с каждым из тех, кого включили в список, и попытаемся поймать их на лжи. И помните, ваше высочество – никто из них не должен знать о том, чем мы с вами занимаемся. И еще – мы ничего не будем скрывать друг от друга. А если вы попытаетесь меня обмануть, то я буду считать это признанием вины – своей собственной или кого-то из ваших близких. Разумеется, если солгу я сам, то точно такое же право я оставляю и за вами.

Он диктовал мне правила игры, и мне хотелось воспротивиться этому, но я понимала – мой отказ он воспримет как страх. Страх, что виновным окажется кто-то из близких мне людей.

– Возможно, в этом не будет необходимости, ваше величество, – пробормотала я. – У нас в Терции есть старая колдунья, которая обладает даром ясновидения. Ее зовут Анса, она живет недалеко от Свеадорфа.

Я сказала это и вздрогнула. Возможно, его величество прекрасно знал, кто такая Анса. Ведь принц Вегард к ней приезжал. Но вот зачем?

– Что же вы замолчали, ваше высочество? – усмехнулся Эйнар. – Вы думаете, что эта колдунья укажет нам на убийцу моего сына?

– Да, – кивнула я, – именно так я и думаю. Мой отец уже послал за ней, и возможно, скоро она прибудет во дворец.

– Ну, что же, – согласился он, – возможно, она действительно что-то увидит. Но захочет ли она об этом рассказать?

– Что вы имеете в виду? – не поняла я. – Какой смысл ей врать или умалчивать о чём-то?

– Вы полагаете, она скажет правду, если увидит что-то, что может бросить тень на семью ее короля?

Я сжала кулачки – хорошо, что в варежках этого было не видно. Он снова намекал на то, что убийца – кто-то из членов нашей семьи.

Наверно, мое возмущение отразилось и на моем лице, потому что его величество торопливо