Как снег на голову - Валерий Афанасьев

Тем временем гости продолжали прибывать, и распорядитель поспешил им навстречу. Два очередных были весьма колоритны. Первый был высок, широкоплеч и ладно скроен. Взгляд имел пристальный и внимательный. «От такого ни один пройдоха не укроется», – с удовольствием подумал распорядитель. Второй? О, второй – это было нечто! Чуть меньше ростом, сложение он тоже имел вполне атлетическое. По сторонам смотрел с явным любопытством. А на поясе его, кроме привычной шпаги, красовались странные устройства необычной формы. Распорядитель мог бы поклясться, что это толкушки. Вот только зачем их носить на поясе благородному человеку? Не иначе, это какое-то хитрое устройство. Нет, ему, распорядителю, определенно не понять этих благородных.

– Позвольте ваши плащи, судари. Их повесят в гардероб.

– Извольте.

Номер первый скинул свой плащ. Глядя на него, так же поступил и номер второй. Подскочивший по знаку распорядителя слуга унес одежду.

– Позвольте предложить вам поместить ваше оружие в сейф? Очень удобно.

Действительно, удобно. Не идти же, в самом деле, на прием, обвешавшись оружием с ног до головы! Некоторые дамы могут совсем неправильно понять, если кавалеры будут постоянно бряцать оружием, как гусеничный танк. А если придется танцевать? Вы не пробовали танцевать со шпагой на боку и блюмбером за поясом? Нет? Тогда и не пытайтесь.

Танцев сегодня не намечалось, но оружие собирали. Так было принято почти везде. Исключения составляли лишь торжественные приемы: официальные по поводу государственного праздника или награждения. На них разрешалось иметь при себе шпагу. А также приемы частные. Там сдавать шпаги на хранение тоже не было принято. В отличие от частных балов.

Барон оставил в сейфе шпагу и блюмбер, а я шпагу и патронташ с толкушками. Подозрительно посмотрев на них, распорядитель запер наше имущество и предложил нам пройти в зал. Ну, об этом-то нас дважды просить не надо. В зал так в зал. Что мы и сделали, в сопровождении слуги, распахивающего двери и указывающего дорогу.

В зале было шумно и весело. Люди собирались группами, вели непринужденные беседы на легкие темы, не обращая внимания на наше появление.

Мы с бароном неторопливо шли мимо этих групп, приветствуя джентльменов и улыбаясь дамам. По пути Рамель представил меня нескольким своим знакомым. Так мы передвигались тихонько по залу, то там, то здесь останавливаясь на пять минут, чтобы перекинуться парой слов с кем-либо. Говорил в основном барон, я же старался слушать и запоминать. В общем, мы неплохо проводили время. Пусть себе злосчастный Бухтер где-то там строит планы нашей поимки, пока мы отдыхаем.

О! Оказывается, совсем не там, а как раз здесь! Откуда он только взялся на нашу голову? Нет чтобы сидеть в засаде в чистом поле!

Бухтер был удивлен не меньше нашего. Его рука непроизвольно переместилась к левому боку – туда, где обычно висит шпага. Но шпаги при нем не было, и граф решил перейти к атаке словесной. Это он погорячился. Уперев руку в бок, по примеру статуи, изображающей величественность, Бухтер выставил одну ногу вперед. Получилось довольно комично. Сверкнув грозным взглядом из-под мохнатых бровей, он начал обличительную речь:

– Презренные, как вы могли сюда свои направить ноги!

Что-то он слишком патетически сегодня настроен. Меж тем Бухтер продолжал:

– Вы о приличьях не имеете понятья!

– Скажите, граф, где ваше платье? – Само как-то вырвалось, наверное, патетический настрой графа на меня повлиял.

– Вы олухи и пустомели!

– Граф, я вас слышу еле-еле.

Между тем вокруг нас стала собираться заинтересованная толпа. Граф начал закипать от злости. Но здесь одна восторженная дама захлопала в ладоши.

– О, поэтический поединок! Мы обязательно должны устроить состязание! Пусть темой будет что-нибудь романтическое, а призом победителю – поцелуй прекрасной дамы.

Наверное, она себя имела в виду. Честно говоря, без ее поцелуя я вполне бы обошелся. Она не совсем в моем вкусе. На мой взгляд, немного полновата. А вот уступить Бухтеру? Это невозможно.

Общество шумело, привлеченное неожиданным развлечением. Бухтер хмурил брови и что-то шептал. От состязания он и не вздумал отказываться. Мы с бароном, чуть в стороне, тоже старались сложить стих для состязания.

– Вы знаете, Андрэ, я не силен в стихосложении. Тем более при таком ограниченном времени.

– Не беда. Зато вы, барон, сильны в другом. Например, в фехтовании. Не отступать же, в самом деле. Что-нибудь придумаем.

Первым слово предоставили графу. Он вышел, загадочно улыбаясь. Не иначе, решил всех удивить. Надо признать, удивил. Стоит отдать графу должное – его стих был неплох, особенно для экспромта:

С шипастой розою в руках

Стою с надеждой у балкона.

Слова застыли на устах:

«Ах, почему вы непреклонны».

Ну хоть один лукавый взгляд,

Немного нежной теплоты.

Поверьте мне, я буду рад,

И сбудутся мои мечты.

Аплодировали графу громко и охотно. Трудно будет достойно ответить, придется что-то придумывать. Мы с бароном, посовещавшись, делегатом на декламацию стихов выдвинули меня:

Светит ярким светом

Месяц в облаках.

Молча ждет ответа

Утомленный граф,

Стоя под балконом

В полной тишине.

Как же непреклонна

Та, что там, в окне.

Только так упрямо

Ждет напрасно он.

Там, в гостях у дамы,

Молодой барон.

Декламируя стих, я постепенно адресовал взгляды графу Бухтеру и моему другу барону Рамелю, намек получился вполне прозрачным. На лицах окружающих нас мужчин появились сочувствующие улыбки, адресованные графу. Взгляды дам, еще недавно такие восхищенные, стали ироничными.

Этого Бухтер стерпеть не мог. Разозлившись, он покинул прием, гневно стреляя глазами по сторонам. Да, если я когда-нибудь попадусь ему в руки, чувствую, он мне все припомнит… Вот не могу я порой промолчать.

Эх и поцелуй же мне достался в награду, скажу я вам… Не пересмотреть ли мне свои вкусы? Если присмотреться повнимательнее, дама очень даже ничего. Даже больше. Дама весьма хороша. А что полненькая, так это и не плохо совсем.

Вечер прошел на удивление весело. После выигранного стихотворного поединка я как-то быстро вписался в общество. Дамы были любезны и улыбчивы, кавалеры уважительно пожимали мне руку. За этот вечер мы с бароном получили не менее пяти приглашений посетить частные приемы. Приятно, конечно. Но обещаний прийти мы давать не стали ввиду непредсказуемости нашего ближайшего будущего.

Выехать из города мы решили поутру. За комнаты заплачено авансом, так что беспокоить хозяина было необязательно. Мы ушли по-английски – не прощаясь. Не торопясь оседлали коней – вот где пригодился мой опыт в изучении материальной части. Одуванчик довольно фыркал. Застоялся, должно быть, и теперь радуется предстоящей дороге. Выезжая, барон бросил у входа в конюшню мелкую монету. Конюхам за уход и на счастье – примета такая. И мы не спеша тронулись в путь.