Четвертая жена - Алима Суфьян

что у слуги отпало желание возражать и переспрашивать.

— Да, Лейла-ханум, будет исполнено.

Глава 4

Всю ночь Лейла провела без сна, но и записей управительницы гарема она не касалась. Ей не давало покоя письмо таинственной Уарде и лепешка, превратившаяся в чудовище в огне. Исчезло ли проклятие? Почему письмо Маруфа хранилось в бумагах Айши? Что будет, когда вернется муж и найдет всех трех жен приходящими в себя, набирающимися сил? Неужели Маруф — просто ветреник, и его любовь к ней лишь временна, пока он не встретит другую или не вернется снова к Уарде или к Мариям, которую, как говорили, он очень любил?

«Может, и не надо было сжигать эту проклятую лепешку… Может, проклятие не исчезло бы совсем, и Маруф остался бы только моим… навсегда», — промелькнула у нее зловещая мысль. Лейла в ужасе отогнала ее от себя. Мариям, которая назвала ее сестрой! Любна, которая обещала гулять с ней по саду! Дария, пригласившая ее к себе с искренним желанием еще до того, как ей стало легче! Все эти женщины страдали так, как ей и не снилось. Они уже распрощались с надеждой. И вот она мечтает, чтобы их страдания вернулись? Неужели это и есть любовь?

Когда-то Лейла считала любовь волшебной, прекрасной и очень далекой. После свадьбы она погрузилась в нее, как в ласковую реку, которая успокоила ее и заставила забыть о черных мыслях и мести. Тогда любовь показалась ей синонимом счастья, очищением для души. Теперь, когда Маруф не пришел в ее спальню, и после всего того что случилось за день, любовь казалась ей змеей, заползшей в сердце и пожирающей его изнутри. В отчаянии заламывала она руки, пыталась молиться, садилась у окна, чтобы через мгновение вскочить и отправиться бродить по комнате, раскрывала книгу отца и не находила ничего, кроме любовных поэм. Ей не было покоя, и она не знала, что делать.

Рассвет не принес ей облегчения, бессонная ночь утомила ее, она не представляла, что делать. Она не хотела никого видеть, а пришедшая Асма была удивлена, увидев ее мрачной и бледной, сидящей на кресле у кровати.

— Моя ханум, вы не ложились? — спросила она встревоженным голосом. — Это нехорошо, вы заболеете. Господин будет недоволен.

— Господин Маруф? — встрепенулась Лейла. — Он вернулся?

— Нет, Лейла-ханум, но он обязательно узнает, что вы истязаете себя и не спите. Если вам тяжело уснуть, я позову дворцового доктора или Амину, которая делает массаж. Я могу оставаться с вами вечером, пока вы не уснете, чтобы читать вам. Или позову рассказчиц, они будут развлекать вас, пока сон не победит. Вам нельзя оставаться одной и не спать.

Асма выглядела искренне обеспокоенной. Она помогла Лейле помыться и одеться, а потом принесла завтрак. Лейла не хотела есть, даже знаменитые пирожные господина Бади не привлекали ее. И когда она была еще за столом и вяло отщипывала крохотные кусочки от лепешки, чтобы просто положить рядом, в ее покои вошел — а скорее вбежал — главный евнух. Его лицо, всегда спокойное и благожелательное, было встревоженным. Лейла сразу поняла, что он явился с недобрыми вестями.

— Карим-мирза! Что случилось?

— Вести о господине! Лейла-ханум, вы можете меня казнить за плохие новости, но мне придется вам их передать.

У Лейлы все сжалось внутри.

— Говорите! — закричала она склонившемуся в поклоне евнуху.

— Нападение. Почти вся стража перебита. Господин Маруф похищен, — короткими фразами изложил он суть дела, не поднимаясь с колен.

— Как такое возможно? Кто посмел напасть на господина Маруфа?

— Никто в здравом уме не посмел бы сделать это. А разбойники никогда не одолели бы стражу. Но это были не люди…

— Что? О чем ты говоришь? Кто напал на моего мужа?

— Моя ханум, в живых остался только один солдат, но он говорит странные вещи.

— Приведите его сюда! Я хочу знать, что случилось.

— Это невозможно. Ни один мужчина не может заходить на женскую половину.

Лейла в отчаянии сжала кулаки. Опять эти законы!

— Проводите меня в приемный зал. Асма, мое покрывало! Пусть этого солдата доставят туда.

Евнух хотел что-то сказать, но не посмел возразить. Голос Лейлы поменялся, она говорила таким же тоном, каким приказывала вчера сжечь вещи Айши. Прибежавшая Асма быстро надела на нее покрывало, а евнух тут же отдавал ей распоряжения, чтобы она передала их его помощникам. Он сам взял Лейлу за руку и повел ее через лабиринты коридоров. Когда они пришли, выживший стражник уже был в зале. Он ждал их, стоя на коленях, опустив голову и не смея поднять глаза. Лейлу усадили на кресло на возвышении, и она начала свой допрос, даже не дождавшись приветствия:

— Мне сообщили, что ты один остался в живых из всех стражников.

— Да, моя госпожа.

— Отвечай, что случилось с остальными? И с господином Маруфом?

Стражник, казалось, колебался, прежде чем начать говорить:

— На нас напали черные всадники. Они наскочили на нас, как будто появились из-под земли, неожиданно, их никто не видел! За несколько мгновений они убили всех, мы даже не успели вынуть сабли из ножен. А потом они схватили господина Маруфа, связали его и перекинули через седло.

— Но ты! Почему не убили тебя?

— Потому что они просили передать послание… послание жене господина Маруфа Лейле-ханум.

В зале воцарилась мертвая тишина.

— Ты не ошибся, стражник? Это послание мне?

— Да, моя ханум.

— Тогда говори!

— Они сказали: Лейла-ханум должна взойти на трон смерти в Долине джиннов.

— Что? Что ты сказал, несчастный? — закричал главный евнух.

— Лейла-ханум должна взойти на трон смерти в Долине джиннов. Она может остаться во дворце, под защитой, но тогда ее супруг умрет. Если она придет в Долину джиннов, господин Маруф вернется домой и проживет долгую жизнь.

Лейла почувствовала, что у нее шумит в голове, а ноги и руки дрожат. Но она все равно собралась с силами и сказала:

— Кто именно велел передать тебе эти слова? Ты видел этого человека?

Стражник наконец вскинул голову, его глаза были почти безумны от страха.

— Это были не люди, Лейла-ханум! Это были не люди! Это были джинны! Черные духи! Они похитили нашего господина!

Карим-мирза кивнул головой, и стражника увели. Он почтительно склонился перед Лейлой и сказал:

— Он наверняка слышал слухи после свадьбы. Это все Айша, которая смутила людей. Я предупреждал вас — люди будут говорить, сомневаться, распускать сплетни. Он видел, как убивали его товарищей, возможно, он малодушно сбежал. И теперь он выгораживает себя. Или он сошел с ума от увиденного.