Рождение стрелка - Артем Кузнецов

— Брехня это все, — прокомментировала рассказ повара Озэйн. Она стояла в дверном проеме, поэтому стоящие к ней спиной мужчины не могли ее видеть.

— Госпожа, — кивнул ей повар в качестве приветствия, его напарник сделал тоже самое. — Почему брехня? Правда это.

— Потому что не умеют вампиры в туман превращаться.

— Это слабые вампиры не умеют, — стоял на своем повар, — А высшие еще как умеют.

— А в Бездну, — махнула рукой Озэйн, — Не охота мне с вами спорить. Где новичок наш?

— Сказал, что увольняется и ушел, — ответил повар.

— Да? — Удивленно подняла бровь Озэйн. — Вот засранец. Ну и в Бездну его, назад не приму, если придет. Работайте, я за стойку.

Кивнув хозяйке, мужчины продолжили работу, а Озэйн отправилась в зал. Уходя, она услышала, что повар продолжил рассказ, видимо у этой вампирской истории было продолжение. Но, как она уже сказала, слушать эти бредни ей было неохота. Не умеют вампиры в туман превращаться. Ни высшие, ни низшие, ни средние, если такие бывают. Среди простого люда о вампирах ходит множество баек, приписывающих им самые разнообразные способности. И умение обращаться в туман среди них самая популярная.

Так-то не на пустом месте легенда выросла. Вампиры могут очень быстро двигаться, правда на совсем коротко расстояние. Десяток метров, не более. И во время такого сверхбыстрого перемещения, за их телом тянется туманный шлейф. Если ты не обладаешь хорошей реакцией, то для тебя вампир просто туманным облаком передвинется в сторону. Но это лишь видимость. На самом деле обратиться в туман и всосаться в замочную скважину ни один вампир не способен.

Так же часто говорят, что вампиры боятся солнца и сильны, как десяток здоровых мужиков. И это тоже заблуждение. Вампиры, в большинстве своем, хилые и тщедушные, даже ребенок, если он не совсем мал, способен вырваться из лап вампира. Поэтому-то они и нападают ночью, не потому что света боятся, а потому, что жертва спит. Парализуют ее своей магией и жизненные силы высасывают.

Из последнего растет третий миф, то, что вампиры могут захватить контроль над телом человека и заставить того выполнить любой приказ. Правда здесь только в том, что вампир может парализовать жертву, но и тут есть ряд условий. Основное состоит в том, что жертва должна спать в момент наложения чар, на бодрствующего человека чары не подействуют. Чары срабатывают не мгновенно, и если успеть проснуться, то у вампира тоже ничего не выйдет.

Кровь, кстати, вампиры не пьют, у них даже клыков нет. Но и эта легенда не на пустом месте зародилась. Вампиры жизненную силу высасывают, процесс этот не быстрый, а парализованная жертва в любой момент может вырваться из-под власти чар. Поэтому нужно действовать максимально быстро, а быстрее всего это делать через кровь. Поэтому вампир вгрызается жертве в шею и набирает ее кровь себе в рот. Но пить эту кровь для поддержания жизни ему не нужно.

Так что нет в вампирах ничего страшного, обычная слабенькая нечисть. Серебра боится, стали, впрочем, боится не меньше. Да и, говоря начистоту, в бытность свою авантюристом, Озэйн такого удалось ударом кулака уложить. Так что бояться их не надо, хотя и недооценивать тоже не стоит. Все-таки вампиры разумны и говорить могут, в отличие от большинства подобной им слабой нечисти. Некоторые даже под людей маскируются и весьма успешно.

В трактир зашел новый посетитель и отвлек Озэйн от размышлений о вампирах. Это был Филипп, седоволосый авантюрист, официально ушедший на пенсию.

— Привет, Филипп, — приветственно замахала рукой воительница. — Надолго к нам?

— На пару дней, — ответил ей подошедший к стойке Филипп, на ходу снимая перчатку для рукопожатия. Кисть его руки была сплошь покрыта сложной татуировкой из переплетающихся между собой рун. Она заходила даже за запястье и скрывалась где-то в недрах рукава.

— Славно, что зашел, — улыбнулась Озэйн, — Пойдем в гостевую, расскажешь, как жизнь.

Выйдя из-за стойки, женщина пошла в коридор, поманив за собой Филиппа. Гостевая комната находилась на втором этаже, куда можно было попасть по лестнице в конце коридора.

Зайдя в гостевую, Филипп увидел знакомую картину, ни капли не изменившуюся с его прошлого посещения. Длинный угловой диван с кожаной обивкой, занимавший собой сразу две противоположных от двери стены и, такой же длинный, прямоугольный стол перед диваном. Комната была небольшой и эти два предмета мебели занимали большую часть свободного пространства. Больше в комнате ничего не было, разве что только небольшая вешалка спряталась рядом с дверью. Повесив на крюк свой плащ и меч, Филипп уселся за стол.

— Подожди немного, — сказала Озэйн, — Я сейчас.

Филипп кивнул в ответ, и воительница умчалась, прикрыв за собой дверь. Отсутствовала она совсем недолго, вернувшись в комнату с подносом в руках. Поднос, к слову, был просто исполинских размеров, на таком можно целого поросенка разместить и еще место для гарнира останется. Поросенка на подносе не было, но тарелок со всякими яствами хватало. Копченое мясо, хлеб, сыр, овощи, фрукты, горячих блюд не было. В центре подноса красовались две бутылки и две кружки.

— Ты уж извини, — сказала Озэйн, расставляя содержимое подноса на столе, — Но горячего нет, слишком рано еще.

— Да ладно тебе, — отмахнулся Филипп, отправляя в рот кусочек мяса, — Тут и так еды на шестерых.

Хмыкнув, Озэйн села рядом, разлила вино из бутылки по кружкам и толкнула одну Филиппу.

— Ну что, — приподняла она свою кружку над столом, — За встречу!

— За встречу! — Повторил Филипп, поднимая свою кружку.

Оглушительно стукнув кружками, они в несколько глотков осушили их.

— А хорошо винишко-то, — довольно улыбнулся Филипп.

— А то, — кивнула Озэйн, разливая по кружкам новую порцию. — За нас!

И снова комнату заполнил звук столкнувшихся друг с другом кружек.

— Ну рассказывай, какова жизнь у искателя приключений на пенсии? — Спросила воительница, заедая вино кусочком сыра.

— Скучно, — ответил Филипп. — Раньше как-то повеселее было. Их каждый день, с утра, зовет дорога. А у дороги той развилок нет конца…

— И нет преград для их решительного взора, — продолжила Озэйн.

— Пока свободы ветер наполняет их сердца! — Пропели они дуэтом и засмеялись.

— И что, — продолжая улыбаться спросила Озэйн, — Ты так и сидел эти пять лет где-нибудь в тихой хижине у озера, обрастал мхом, да плел свои корзины?

— Честно говоря, да, — согласился Филипп. — Еще рыбу ловил на озере. Иногда заходил в гильдию поболтать о всяком, заказы посмотреть. Но ничего интересного за эти годы не попадалось, до недавнего времени.

— Ага, — кивнула Озэйн, — И бывший авантюрист решил, как говорится, тряхнуть стариной. Ты же в тот раз больше всех кричал, что больше никогда.

— Возможно, мне просто нужен был отпуск? — Пожал плечами Филипп.