История разбитых сердец - Estrella Rose

не помешал бы ему совершить убийство! Ты должна была обратиться в полицию! Вместо того чтобы наивно верить, что ты сумеешь вразумить больного на голову человека! Меня бесит твоя тупость! БЕСИТ! Я считал тебя намного умнее, но ты совершаешь реально глупые поступки.

— Не смей меня оскорблять!

— Я пытаюсь поставить твои мозги на место! Раз ты напрочь их отключила и СТАЛА НАИВНОЙ, БЕЗМОЗГЛОЙ ДУРОЙ! Да ты просто ОБЯЗАНА благодарить меня за то, что осталась жива и не сдохла по вине этого ублюдка Рингера. Хотя даже в этом случае ты умудрилась накосячить!

— Ох, спасибо, твою мать, большое, мистер МакКлайф! — закатив глаза, громко восклицает Ракель.

— Посмотри, до чего довели твои выходки! ПОСМОТРИ! Ты довела мистера Кэмерона до того, что он попал в больницу. А все из-за твоего упрямства! Желания стать героиней и доказать, что ты, такая вся гордая и крутая девчонка, сможешь сама справиться с одним больным ублюдком и его шайкой!

Ракель ничего не говорит и просто смотрит в окно со скрещенными на груди руками, понимая, что ей нечем возразить Терренсу.

— Да слава Богу, что с Алисией ничего не случилось, — громко добавляет Терренс. — А иначе и она могла бы оказаться здесь. По твоей вине. Хотя я нисколько не удивлюсь, если из-за переживаний ее здоровье тоже пошатнулось. НЕ УДИВЛЮСЬ! Не удивлюсь, если ты всех доведешь до больницы своими выходками. И потом сама сляжешь и будешь пищать, как тебе плохо! И запомни, Ракель Эллисон Кэмерон, если твой дед не переживет этот сердечный приступ и умрет, то вся вина будет лежать на тебе. Все будут думать, что это ТЫ довела его до приступа и отправила в больницу.

— Я у всех всегда виновата… — грубым, низким голосом бросает Ракель.

— Очень жаль, что ты этого не понимаешь. Не понимаешь, как заставляешь своих близких страдать.

— Замолчи… Просто заткни свой рот.

— Нет, милочка, это ты закрой свой рот. И советую тебе молиться. Молиться о том, чтобы мистер Кэмерон остался жив. А иначе все будут считать тебя виноватой в его смерти.

— Я сказала, ЗАТКНИСЬ! — со всей силы ударив руками по подоконнику, вскрикивает Ракель.

— Все, мне это надоело! Надоело что-то тебе объяснять и что-то доказывать! Можешь говорить все, что хочешь, а я буду сидеть и молчать! Ждать, когда приедет Алисия, чтобы наконец-то свалить отсюда к чертовой матери. И ПЕРЕСТАТЬ ТЕРПЕТЬ ТВОИ ЧЕРТОВЫ ИСТЕРИКИ, КОТОРЫЕ МНЕ УЖЕ ПОПЕРЕК ГОРЛА ВСТАЛИ! ВСЕ! ДЕЛАЙ ЧТО ХОЧЕШЬ! МНЕ ЧИХАТЬ! И БУДУ РАДОВАТЬСЯ НАШЕМУ РАССТАВАНИЮ! РАДОВАТЬСЯ, ЧТО Я НАКОНЕЦ-ТО ОТДЕЛАЛСЯ ОТ ТАКОЙ БЕЗМОЗГЛОЙ ДУРЫ, КАК ТЫ!

Довольно тяжело дыша и чувствуя огромное напряжение во всем теле, Терренс резко отворачивается и отходит в сторону. Он до последнего старался держаться, чтобы не сорваться и не выплеснуть всю злость на Ракель. Однако из-за ее поведения мужчина все-таки вышел из себя и выпалил то, что может показаться очень грубым и обидным. Терренс очень хочет уйти как можно дальше, но в то же время не может оставить Ракель одну. Именно поэтому мужчина просто уходит в другую сторону коридора и поворачивается к стене лицом, скрестив руки на груди, задумавшись о чем-то своем и решив больше ничего не говорить и позволить девушке кричать и злиться до тех пор, пока у нее не останется на то сил.

Ракель еще некоторое время продолжает смотреть в окно, держа руки скрещенными руки на груди и едва сдерживая желание заплакать. В глубине души девушка понимает, что он абсолютно прав. Так или иначе она действительно виновата в том, что Фредерик оказался в больнице и своими действиями заставила близких переживать за нее. Ракель начинает понимать, что сейчас действительно не самый лучший момент для того, чтобы припоминать прошлое. Даже если нервы от пережитого практически расшатаны, а молодые люди готовы едва ли растерзать друг друга.

У девушки уходит несколько секунд на то, чтобы немного успокоиться, пока в воздухе царит напряженное молчание. А когда она понимает, что вполне способна говорить спокойно, Ракель медленно поворачивается к Терренсу, который со скрещенными на груди руками и склоненной головой стоит к ней спиной в другом конце коридора. Что-то внутри внезапно щемит внутри и заставляет ее почувствовать себя виноватой перед ним. Так что Ракель решает взять ситуацию в свои руки, чтобы все не стало еще хуже, медленно подходит к Терренсу, встает позади него и, виновато склонив голову и нервно одергивая рукава своей джинсовой куртки, очень тихо произносит:

Глава 43

— Извини, Терренс… Я не смогла сдержать себя и решила припомнить все обиды… Хотя я вовсе не собиралась ссориться с тобой… И понимаю, что сейчас — не самое лучшее время для выяснений отношений… Было бы некрасиво бросаться с обвинениями после того, что произошло… Я имею в виду твой поступок… Желание помочь мне покончить с Саймоном… — Ракель на пару секунд замолкает и бросает взгляд на свои руки, которые едва заметно дрожат из-за того, что девушка сильно нервничает. — Все, что ты сейчас сказал — это чистая правда. И мое желание пойти на встречу одной… И то, что дедушка оказался в больнице по моей вине… Это правда.

Ракель нервно сглатывает.

— Все в порядке, я не обижаюсь. Ты никак не задел меня этими словами. Сказал все абсолютно верно. Я и правда не знаю, о чем думала, когда решила пойти на встречу с Саймоном одна. Хотя в глубине души понимала, что это может быть какая-то ловушка. Наверное, это был один из моих самых сумасшедших поступков в моей жизни… Но пойми меня, я не могла так сильно рисковать… Не могла позволить кому-то пострадать! Что если бы Саймон убил кого-нибудь из тех, кого я знаю, если бы полиция поехала со мной? Я знаю, что это могло быть лишь предлогом. Но я не смогу спокойно жить, если что-то случится с кем-то из близких мне людей… Особенно если я буду фактически в этом виновата…

Ракель с грустью во взгляде замолкает на пару секунд, рассматривая рукав свой джинсовой куртки.

— Хотя это «что-то» уже случилось… — тихо вздыхает Ракель. — Из-за сильных переживаний дедушка оказался в больнице и сейчас находится в критическом состоянии, как сказала тетя. И… Если он умрет, то я этого не переживу. Тетя Алисия как-то сказала, что он даже не спал по ночам и постоянно думал о моей жизни. Жизни, которая превратилась в ад всего за пару месяцев… И стала для меня некой пыткой. Которую я могла не пережить, если