Наполеон III. Триумф и трагедия - Алексей Бабина

За несколько предыдущих месяцев и двух дней прений в декабре 1867 года Законодательный корпус внес в первоначальный проект закона множество поправок. По сути, окончательная редакция законопроекта только модернизировала действующую военную систему. Таким образом, срок действительной службы был снижен до 5 лет. Кадровая армия должна была насчитывать около 500 тысяч человек. Законодательный корпус получил право каждый год утверждать количество призывников (как правило, 100 тысяч). При этом 300-тысячная резервная армия была обозначена только на бумаге. И такая же картина наблюдалась с Национальной гвардией. Она должна была насчитывать 450 тысяч человек, но реального механизма формирования Национальной гвардии определено не было[1992].

14 января 1868 года проект закона был принят в Законодательном корпусе (199 голосами против 65) и 30 января — в Сенате (125 голосами против одного). В начале февраля 1868 года закон вступил в силу. Депутаты парламента на этом не остановились. Они каждый год дружно урезали запросы правительства о выделении кредитов на военные нужды. Как покажут последующие события, парламентская «слепота» дорого обойдется стране.

Несмотря на то, что от первоначальной редакции законопроекта мало что осталось, маршал Ньель не терял оптимизма. Он полагал, что со временем ему удастся реализовать первоначальные предложения по реформе армии и ввести в стране всеобщую воинскую повинность. Более того, министр стал проводить некоторые реформы и мероприятия в обход депутатского корпуса. Так, в ряде крупных городов началось формирование подразделений Национальной гвардии, наметились улучшения в подготовке офицерских кадров, проводились работы на востоке страны по возведению фортификационных сооружений[1993].

Однако это были полумеры, предпринимаемые в то время, когда срочно надо было организовывать современную армию, реформировать систему подготовки офицерского корпуса и заниматься инфраструктурой. Да и времени практически уже не оставалось. Более того, к несчастью для Франции, 13 августа 1869 года военный министр Ньель скоропостижно скончался на шестьдесят седьмом году жизни от мочекаменной болезни[1994].

Его сменщик на министерском посту — Эдмон Лебёф — оказался не способен решительно продолжить курс своего предшественника, полностью удовлетворяя пожелания всех политических партий, в том числе депутатов парламента. Через несколько месяцев это приведет к национальной катастрофе. Ирония судьбы заключалась в том, что военная реформа, как ее представлял Наполеон III, могла бы пройти в начальный период Второй империи, когда власть императора была непререкаемой, но провалилась в тот момент, когда механизм либерализации уже был запущен.

В 60-х годах XIX века, в условиях нарастания напряженности в отношениях с Пруссией и серьезных вызовов, с какими столкнулась страна, в обществе процветало удивительное благодушие, а люди, долгом которых была забота о безопасности Франции, полностью игнорировали свои обязанности. Ответственность за страшные беды и страдания, выпавшие на долю Франции через несколько лет, должны в полной мере разделить как Наполеон III и его окружение, так и политические партии, и депутатский корпус.

* * *

К середине 1860-х годов внутреннее и внешнее положение страны значительно изменилось. Высокие темпы экономического роста, которые наблюдались в предыдущем десятилетии, сменились умеренными, чередующимися спадами. Неудачи во внешней политике (Италия, Мексика, Польша, Пруссия) вызывали ожесточенные споры в обществе и критику в адрес правительства. Наблюдался рост протестного движения.

Все чаще в Сенате и Законодательном корпусе раздавались голоса о необходимости введения политических свобод и более либерального режима. Ярым сторонником этого пути развития был принц Наполеон, но в последние годы к его точке зрения присоединились многие приближенные императора. Валевский, Осман и Персиньи считали необходимым проводить либеральные реформы, поскольку дальнейшее затягивание решения этого вопроса могло привести к сплочению оппозиции и потере управляемости страны.

В ноябре 1865 года и в марте 1866 года состоялось несколько заседаний кабинета министров и Государственного cовета, на которых рассматривалась возможность предоставления Законодательному корпусу права осуществлять интерпелляцию (депутатский запрос) и вносить изменения в закон о печати[1995]. Ни одно из этих предложений поддержки не нашло.

В марте 1866 года орлеанист Буффе на заседании Законодательного корпуса предложил депутатам расширить тематику парламентского обращения (адрес) к главе государства по вопросам, касающимся деятельности правительства. За это предложение проголосовали 63 депутата[1996]. Через несколько дней Сенат также обсудил необходимость расширения парламентского обращения (адреса). Это привело к тому, что император поручил правительству и Государственному совету рассмотреть указанный вопрос. 18 июля 1866 года был обнародован сенатус-консульт[1997], которым Законодательному корпусу предоставлялось право самому определять свой график заседаний и тематику парламентского обращения к главе государства.

В начале января 1867 года Наполеон III несколько раз встречался с одним из лидеров оппозиции в Законодательном корпусе, Оливье, но достичь каких-либо договоренностей не удалось. Через несколько дней император представил правительству свое видение дальнейших политических реформ в стране. Он предлагал даже восстановить некоторые нормы, которые были исключены из конституции 1852 года. Эти предложения главы государства были опубликованы и стали достоянием общественности.

В конце января 1867 года парламентское обращение (адрес) на имя главы государства было отменено, и обе палаты парламента получили право на прямой депутатский запрос. Кроме того, Сенат получил право вносить изменения в законопроекты, ранее одобренные Законодательным корпусом[1998]. Были обещаны либеральные изменения в законы о печати и публичных собраниях.

Общественные ожидания значительно возросли. Оппозиция полагала, что постепенные шаги главы государства являются полумерами, которые только вызывают недовольство. Страна, по их мнению, была в тупике, и спасти ее могли только активные меры, направленные на полную либерализацию политического режима.