Весь Дэвид Болдаччи в одном томе - Дэвид Балдаччи

Последовало дружное «да!».

— О'кей, — сказал Алекс. — Но я должен кое-что для себя прояснить. Почему «Верблюжий»?

— Потому что верблюды обладают бесконечной выносливостью. Они никогда не отступают, — ответил Стоун.

— Так утверждает Оливер, — вмешался Робин, — но настоящий источник названия не в этом. В двадцатых годах прошлого века существовал другой Верблюжий клуб. На каждом собрании того клуба его члены поднимали стаканы и клялись бороться с «сухим законом» до последней капли виски. Да, вот это по-настоящему мой клуб.

Когда собрание закончилось, Алекс задержался, чтобы поговорить со Стоуном наедине.

— Итак, Оливер Стоун на самом деле — Джон Карр, — начал он.

— Был Джоном Карром. Джон Карр давно умер, — заявил Стоун.

— Оливер, вы сказали, что Картер Грей и страна отняли у вас семью. Что вы имели в виду?

Стоун уселся за письменный стол и сказал, машинально теребя листок бумаги:

— Скажем так. Мне в то время показалось, что я выполнил долг перед страной, но страна решила, что моя работа не такова, чтобы ее можно было оставить просто так, за здорово живешь. — Он помолчал и закончил: — До сих пор не могу простить себе, что моя семья так пострадала из-за меня.

— Вашу дочь звали Элизабет? — осторожно поинтересовался Алекс. — И она родилась в Атланте?

— Откуда вам это известно? — в свою очередь, спросил Стоун.

Алекс вспомнил о том, как Джеки указала Хемингуэю на ошибку в базе данных о месте ее рождения. На самом деле никакой ошибки не было. Она появилась на свет в Атланте, а не в Бирмингеме, откуда родом были Симпсоны. Алекс вновь представил себе двух высоких белокурых родителей и их невысокую черноволосую дочь. Теперь он знал, как когда-то выглядела жена Стоуна. Теперь он не сомневался, что Джеки Симпсон и Бетти Карр — одно и то же лицо.

— Это было в ее официальном файле, — ответил он.

Стоун рассеянно кивнул в ответ.

— Я очень вам сочувствую, Оливер, — сказал Алекс, положив руку на плечо друга.

— Не надо меня жалеть. В течение жизни мне пришлось совершить множество поступков, за которые я себя ненавижу. Я, конечно, мог бы найти себе утешение в словах «я служил стране». Но разве это меня извиняет?

Картер Грей, закончив очередную встречу с президентом, направлялся к стоящему на лужайке перед Белым домом вертолету. Это была очень полезная встреча, хотя Бреннан и сделал в ее ходе несколько любопытных, но тревожных, с точки зрения Грея, замечаний о необходимости решительного изменения ближневосточной политики США. Грей перестал раздумывать на эту тему, увидев возле изгороди человека с внимательным взглядом. Оливер Стоун махнул рукой в ту сторону, где восседал на своем мотоцикле Робин, а затем показал на запад. Грей сразу догадался, чего хочет от него этот человек.

Несколько минут спустя Грей уже сидел в следующем за мотоциклом лимузине. Как он и ожидал, мотоцикл свернул на Арлингтонское кладбище, и через несколько секунд Король разведки стоял у могилы Джона Карра рядом со Стоуном. Охранники Грея держались чуть поодаль.

— Я могу уделить тебе максимум десять минут, Джон, — сказал Грей.

— Меня зовут Оливер Стоун.

— Как пожелаешь, — раздраженно бросил Грей.

— И пяти минут будет более чем достаточно.

— Тогда выкладывай.

— Как моя дочь оказалась у Симпсонов?

Этот вопрос, похоже, слегка смутил Грея, но он все же на него ответил:

— Как тебе известно, Роджер Симпсон в то время работал, как и я, в ЦРУ. Мы с ним были хорошими друзьями. У них не могло быть детей, и это выглядело отличным решением проблемы. Ни у тебя, ни у твоей жены не было родственников, а я не хотел бросать ребенка, хотя в ЦРУ были и такие, кто полагал, что девочку тоже следует застрелить. Я, Джон, не имел понятия, что ты остался в живых.

— Думаю, что поверить в мою смерть тебе было несложно.

— Я не имел никакого отношения к тому, что с тобой случилось. Я не отдавал приказа и не способствовал его появлению. На самом деле я спас твою дочь от гибели.

— Но ты не сделал ничего, чтобы предотвратить нападение на меня и на мою жену, не так ли?

— Неужели ты действительно считал, что можешь просто отойти от дел?

— Я никогда бы не предал свою страну.

— Дело вовсе не в этом.

— Так в чем же тогда дело?!

— Теперь это — древняя история, — ответил Грей.

— Часть твоей истории покоится здесь. — Стоун показал налево. — Там, где могила твоей жены. Ты об этом не забыл?

— Не смей говорить о ней! — взорвался Грей. — Итак, что еще?

— Совсем немного, — ответил Стоун. — Я хочу, чтобы ты подал в отставку.

— Прости, не понял, — недоуменно глядя на Стоуна, произнес Грей.

— Я хочу, чтобы ты немедленно подал в отставку с поста руководителя разведки. Ты не годишься для этой работы.

— Мне жаль тебя, — покачивая головой, ответил Грей. — Нет, правда, очень жаль. Ты достойно служил своей стране, и если хочешь, я мог бы сделать твою старость более комфортной. Я действительно позабочусь об этом.

— Я обращусь к прессе и сообщу обо всем, что мне известно.

— И тебе, ты полагаешь, поверят, — с жалостью глядя на Стоуна, сказал Грей. — Поверят человеку, который даже не существует? Взгляни на своего дружка Робина. Я просмотрел его досье. Он даже более безнадежен, нежели ты. А если ты полагаешь, что с разоблачениями выступит Алекс Форд, ты глубоко заблуждаешься. Он не рискнет своей карьерой. Кроме того, у него хватит ума не будоражить страну дурацкими заявлениями. Поэтому уползай в свою нору, Джон. Уползай навсегда.

— Мне всего лишь надо, чтобы ты подал в отставку, — повторил Стоун. Грей покачал головой и повернулся, чтобы уйти, но Стоун добавил: — Прежде чем удалиться, ты мог бы захотеть прослушать вот это.

Грей обернулся и увидел в руках Стоуна маленький магнитофон. Стоун нажал кнопку воспроизведения, и Грей услышал свои спокойные рассуждения о целесообразности убийства президента Соединенных Штатов.

Грей взорвался, как только аппарат умолк.

— Как, дьявол тебя побери, ты исхитрился… — начал было он, но тут же умолк, когда Стоун показал ему сотовый телефон.

— Один из друзей одолжил мне телефон, который одновременно является и рекордером. Будучи старым шпионом, я использовал его самым лучшим образом. — Стоун вручил Грею пленку и добавил: — Буду счастлив услышать о твоей отставке завтра утром. — Он повернулся, чтобы уйти, но немного задержался и сказал: — Мы оба достойно служили своей стране, Картер. Но для того, как мы это делали, места больше не осталось. И благодарю за это Бога.