Должность во Вселенной. Время больших отрицаний - Владимир Савченко

И заискрило.

(Другим фактом, вдохновившим НетСурьеза, было нашумевшее в 80-х годах открытие «холодного термояда» Флейшманом и Понсом. В самом-то деле: нормальный – такой – подход к проблеме включает в себя работу крупнейших институтов с сверхускорителями, «токамаками», многомиллиардные ассигнова, конфере, симпо, сотни дутых светил, даже с Нобелевками – и за полвека ни хрена. А у этих – игольчатые электроды опустить в электролит, дать толчок… и дело пошло.)

И ему надо начать с подобных электродиков. Только вместо электролита под ними очень крутое НПВ с К от триллиона и выше. Поля в миллионы вольт; а чтобы они не ушли в пустой разряд, в молнии, – чистейший межзвездный вакуум из той же МВ. Даже межгалактический, чище не бывает.

И непременно из начальное стадии шторм-цикла. Молодое время.

А под остриями будут комочки материалов. Всяких. По клеткам таблицы Менделеева: легкие, средние, тяжелые. Какие-нибудь да отзовутся на не такое. Надо чтоб не какие-то, а все.

Теоретическая идея была проста. Сумасшедше проста. Такую и высказывать опасно, могут упрятать. Рвать ядра во времени. Еще короче: рвать ядра временем. Три слова. Выскажи – и психушка обеспечена. Отделение для особо опасных. Со спецодеждой и уколами. Было дело, было.

Нет, серьезно. Главное, все известно, рядом, близко – только надо иначе смотреть.

…Тот, открытый еще до него, в эпопею создания системы ГиМ, эффект-фокус: если швырнуть предмет в крутой НПВ-барьер, его разнесет в пыль. А пыль на атомы. Позже он и проявил себя в Ловушках как эффект «остричь-обрить» (ОО); даже с расширением «раздеть-разуть-остричь-обрить» (РРОО). Метания попавших туда приближали к барьерному слою – и он дробил, разделял на атомы все непроводящее и малопроводящее: от штанов до волос; даже неподстриженные ногти.

«Почему так дробить туфли и волосинки можно, а атомы нельзя? Но атомы – на что?.. Вот то-то и оно-то: на что?»

Крутое НПВ-дробит. НПВ-дробление, вот слово. И не доказано, что оно ограничится атомами.

Это в пространстве. А во времени? Ведь отдельно нет ни того ни другого; а в единстве и время не совсем время, и пространство не совсем пространство. Пространство временно – время пространственно.

Нет, серьезно: по тому же Пецу атомы довольно обширны в пространстве, но суть мгновенные образы-события во времени. А ядра их (кои математицки то же самое, Δ-уклонения) напротив: насколько меньше в пространстве, настолько более вытянуты во времени. В этом и основа прочности такого образования: миллионы оболочек-событий («электронных орбит») нанизаны на длинное и плотное ядро-событие, как жемчужинки на нить.

Отсюда, кстати, распады-деления, когда нити рвутся. Где тонко, там и рвется. И размахриваются. В оборванный конец иголку не вставишь… Нет, серьезно.

По Пецевой теории каждое ядро-событие и нуклоны-события имеют длительность по 1016 секунды; это очень мало, одна десятимиллионная одной миллиардной. Но в то же время и очень много, потому что в сей интервал укладываются десятки миллионов h-квантов-событий, из которых и состоит ядро, – мгновенных Δ, «дельт». Десятки миллионов! То есть в принципе ядерную «нить», вытянутое во времени событие, можно разделить на много-много обрывков-событий. H-фактов.

Иллюзия же бесконечности таких нитей – длительного, на века и миллиарды лет, существования ядер, их «частиц», а потому и атомов, и всего вещественного – в том, что от напора времени к каждому ядерному Δ-событию в следующий интервал пристраивается такое же. К нему в следующий еще, затем еще… Исходное состояние Вселенной h-газ, h-хаос – тьму этих «дельт» нужной величины всегда обеспечивает.

…А раз так, то, ежели разделить ядерную ниточку-событие на много обрывков, каждое окажется Δ-затравкой (в h-турбуленции по Бармалеичу, тоже занятная идея), к которой в потоке материи-действия присоединятся последующие; h-хаос их тоже обеспечит, а время куда надо направит. Главное, чтоб выполнился критерий Рейнольдса; для него и будет К-триллионный барьер.

Аналогично и с событиями-«электронными оболочками», – это вообще пустяк, говорить не о чем.

Из одного атома получится много. Из каждого так размахренного. Так они когда-то, наверное, и завелись-развелись. Размножились из непроявленного, из ламинара. (Гита вообще сильнее всех физических теорий!)

А если потом еще и те так порвать во времени, то и от них будет много в квадрате. А ежели и те, так и вовсе много в кубе, атомов девать будет некуда. Потому что в вакууме – по Дираку ли, по Пецу, в пракрите Гиты… – всего этого хватает. Активный плотнейший h-хаос. Важно уметь взять. Выделить.

А законы сохранения? А!.. Зачем они мне, знающему начала: откуда что берется и откуда что взять. Нет, серьезно…

Полагаю, что читатель с посоловевшими от прочтения этих абзацев глазами поймет, почему Имярек Имярекович никому ничего не объяснял.

«…Идея дробления-умножения вещества, а тем более в таких количествах, чтобы образовать Материк, конечно, безумна, – запишет в своем компьютерном дневнике в очередное посещение „пецария-любария“ Варфоломей Дормидонтович, когда узнает об этой затее; разумеется, с таким опозданием, что отменять уже поздно, нужно со вздохом соглашаться. – Хуже того, она плохо предсказуема: невозможно предвидеть всех осложнений, турбулентных поворотов темы. Сам Бог далеко не все предвидел, когда создавал мир. Наверное, Ему просто было интересно. Тиресно, как говорят мальчишки.

Но мы сплошь и рядом выбираем не между разумием и безумием, а между двумя безумиями. Между безумием обывателей, сексо-баксовым (у некоторых и властно-сексобаксовым) – и безумием вселенским. Последнее явно предпочтительней: от него происходит любое творчество“».

1

Только когда у него стало получаться, Имярек пригласил Панкратова.

…И потому еще, что их способ дистанционного спектрального анализа сейчас был нужен. Оба ценили, чтоб в экспериментах все было зримо или слышно (школа супругов Кюри). А куда уж зримее, когда образец светится, будучи смещен в большие К1, – нетронутый, холодный испускает те же лучи, которые обычно выдает при сжигании в вольтовой дуге и по которым определяют его состав. Состав ясен, примеси известны и материал цел – и сжигать ничего не пришлось.