Тьма ваших душ - Алексей Валерьевич Исаров

подошёл крапчатый мохнатый с двумя разномастными рогами, который раньше слонялся по улице.

— Ты меня и с навами хочешь подружить? — Александр воззрился на Кьлеменетота с презрением и страхом. — Все драконы повально обезумели!

— Это ты правильно заметил, — Кьлеменетот взглянул на Варлада с неодобрением. — Инанна ведёт свой народ к войне столь же бессмысленной, сколь и кровавой. Она не понимает, что сейчас у неё должны быть иные цели — усмирить амбиции Тьмы. Сар-волод считает, что война повысит её авторитет, а на деле, — нав щёлкнул когтями, — сразу после победы последует поражение Инанны.

— И ты это говоришь в моём присутствии? — удивлённо спросил Александр.

— Я не сказал ничего из того, до чего бы догадался любой дракон, не будь он столь самовлюблённым, как Инанна, — Кьлеменетот подцепил когтем с пола снежинку, хаотическим чудом не повредив её, и послав лететь снизу вверх, навстречу сёстрам. Александр засмотрелся на это противоестественное действие так же, как большинство драконов в принципе смотрели на снег.

— Оставьте Инанну мне, — из храма вышла Арма, насмешливо взглянувшая на Александра. — А ты не теряй превосходства над остальными, не разрешай себя уговаривать. Если помогают — молодцы, а нет — ты их съешь. Тёмные это не плюшевые игрушки.

От такого откровенного совета, или, быть может, приказа, стало неловко даже Александру. Вдвойне неловко, что Арма тут же взмыла в воздух и пропала в облаках. Обрезав диалог, оставив за собой последнее слово, она не только показала своё превосходство, но и будто вытянула из Александра энергию. Варладу казалось странным, что Мирдал не отреагировал на обидные замечания, а Кьлеменетот рассмеялся:

— Такое впечатление, что крохотного пита хотят выдрессировать в охотничьего бреха. Причём это делает десятилетний ребёнок, который лишь кажется страшным.

Александр ощутил очень жгучее желание сжать лапу в кулак и заехать в морду Кьелеменетоту за подобную насмешку — конечно же, не по поводу Армы, а чтобы отстоять собственную честь.

— У Тьмы свои планы, — сдержался он, выдыхая. — Но и у меня есть личные цели. Раз ты предложил свои услуги, то теперь подай и совет, Мирдал — что ты собираешься делать для того, чтобы предотвратить столкновение?

— Воздействовать на людей, — Мирдал жалостливо посмотрел на растения на краю площади. Листья низко нагибались от снега, — объяснить им, что они будут вымирать так же, как мы. Но пока у власти стоит диктатор Латантарея, у нас ничего не выйдет.

— Кто это? — Александр чувствовал себя всё более неуютно. Все были в курсе дела, кроме него… И Мирдал понял это. Он поднял лапу, аура на которой вдруг потемнела, и Варлад немного успокоился, почувствовав странное родство с этим Светлым, который умел поддаваться Тьме, когда нужно.

— Мы всё тебе расскажем, когда друг соблаговолит… — золотой обернулся к Кьлеменетоту, и тот понимающе кивнул. Он расправил крылья, и они начали удлиняться и растекаться, обволакивая Мирдала и Александра в громадный кокон из мерцавшей искрами всех цветов серости, — перенести нас к нашим товарищам.

Александру показалось, что его тело завращало где-то за гранью вселенной, затем раздался ударивший по ушам хлопок — и Александр с некоторым удивлением обнаружил себя на сцене. Нет, не на сцене — на постаменте, возведённом в пустой комнате, где в несколько рядов стояли стулья, табуреты, ещё какая-то мебель, даже, кажется, несколько садовых скамеек. А в окна врывался слепящий солнечный свет.

Александр с детства боялся сцены, официальных речей и докладов. Было неприятно оказываться на виду, когда все на тебя смотрят, и только от твоих слов зависит, аплодисменты или смех громыхнут из зала. Тьма дарила Варладу приятную защищённость и уединённость. Оттого Александру и было неловко, когда его избирали на такую публичную миссию. Пустой зал словно подчеркнул то обстоятельство, что Александру придётся работать с людьми, убеждать кого-то вместо того, чтобы спокойно заниматься своим делом. Александр не любил чрезмерной публичности, в отличии от спокойных переписок на форуме.

— Докладчик сделает доклад, коротенько так, минут на сорок, больше, я думаю, не надо, — огрел воспоминаниями о старом мире Кьлеменетот, устроившийся на одной из скамеек и положивший задние лапы на стул, посмотрел на Александра с насмешкой. — Ты бы хоть обличье сменил, — продолжил разнорогий, — не все ещё не привыкли к драконам.

— Ладно, — Мирдал кивнул, и у Александра отлегло от сердца, что хоть на это оскорбление не нужно отвечать самому. Золотой мигнул, и вместо дракона стал блондином в белом костюме и даже с белыми ботинками. Очень интересно, Мирдал тоже раньше был человеком, но его призвал на службу Свет? Варлад удручающе мало знал о представителях другой полярности…

— Мне кажется, это не нужно, — пробормотал Александр, наблюдая, как Кьлеменетот тоже подёрнулся дымкой, а потом проявился как седой господин с бородкой, похожий то ли на Айболита, то ли на мушкетёра. — Хорошо, для вашего спокойствия…

Первым делом по превращению Александр потрогал собственную бороду. Странно, почему она отрастала, пока он был драконом? Сейчас растительность была под стать русским крестьянам. А вот Мирдал гладко выбритый. Значит, как человек он проводит гораздо больше времени…

— Вот теперь мы достаточно слились с толпой, чтобы не выделяться хотя бы перед обывателями, — Кьлеменетот подошёл к окну и выглянул на улицу. — Хотя я бы предпочёл тело велнара, но здесь уже есть один нав с таким обличьем.

— Ты про Тескатлипоку? — Александр насторожился, услышав незнакомое имя от Мирдала. — Мы с ним встречались.

— Шут, ставший королём, — Кьлеменетот с неожиданной лёгкостью взобрался на подоконник и огляделся по сторонам, — не какой-нибудь отрастивший щупальца безумец, думающий только о своём брюхе.

— Но сейчас разговор не о нём? — решительно вмешался Александр. — Что ты предлагаешь, Мирдал?

— Тескатлипока может помешать тебе в твоих планах, но Кь прав, — Мирдал, чтобы не произносить зубодробильное имя, ограничился только одним резким согласным звуком. — Людям надо показать благонастроенность и дружелюбие драконов. И одновременно как-то сместить Латантарею, не убивая его.

— Кто из нас двоих нав? — Кьлеменетот встал