Признайся в своем желании - Сара М. Андерсон

Хлоя прислала две туники, которые могли бы послужить Рене несколько месяцев, и две пары облегающих джинсов с ремнями, украшенными стразами. Она даже добавила к подаренным нарядам пару ковбойских сапог, заявив, что на родео все ходят в такой обуви и Рене нужно уже сейчас начать разнашивать эти сапоги.

Вот почему однажды вечером Оливер, вернувшись домой, застал Рене в сапогах. Но больше на ней ничего не было. В тот раз они занялись любовью прямо в коридоре, снова не дойдя до спальни.

Рене пекла печенье, училась мыть посуду, стирать, убираться в доме. Она выпытывала у Люсиль, исправно приходившей убираться в квартире, как вести себя во время беременности и как ухаживать за младенцем. Рене смотрела по телевизору кулинарные передачи, детские мультфильмы и кино, а когда Оливер возвращался с работы, они вместе весело проводили время.

До сих пор в прессе так и не появилось новых сенсационных статей о том, что принцесса «престонской пирамиды» обнаружена в Техасе, поэтому Рене понемногу начала выходить на улицу. Оливер водил ее на вечерние киносеансы, а по дороге домой они покупали в ресторанах еду на вынос.

Стоило Рене объявить, что она хочет научиться вязать крючком, – и Оливер тут же повез ее в магазин, где продавалось все необходимое. Он не спрашивал ее о шрамах на бедрах, а она так и не рассказала ему, откуда они взялись. Но ведь Оливер не задавал и других слишком личных вопросов: о покойном муже Рене, о ее семье, и она не собиралась тратить драгоценное время, которое они проводили вместе, на то, чтобы вытаскивать на свет всю эту грязь. Рене была в настоящий момент удивительно счастлива и не хотела это состояние ничем омрачать.

Ах, если бы всегда все было так замечательно! Но она понимала, что это счастье быстротечно. По-другому и быть не может. Рене в этом даже не сомневалась. Ее чувство к Оливеру напоминало пламя – яркое и сильное. Но ему, как и любому костру, рано или поздно суждено будет потухнуть. В конце концов, она когда-то считала, что Чет любит ее безгранично, и чем все закончилось?

Рене понимала, что Оливер характером совсем не похож на Чета. Она знала это точно. Но нелегко было забыть все те уроки, которые ранее преподнесла ей жизнь. Да, они с Оливером провели вместе несколько замечательных недель, однако по большому счету это ничего не меняет. Семья Престон по-прежнему находилась в центре грандиозного скандала, и власти все еще могли вызвать Рене на допрос в Нью-Йорк в любой момент. А тут еще эта беременность! Рене понятия не имела, как долго еще она и Оливер будут делить кровать и жилье, прежде чем почувствуют себя вместе неловко. И она не имела ни малейшего представления о том, куда пойдет, когда это случится. Вряд ли Оливер будет рад, если его мир перевернет вверх дном плачущий новорожденный ребенок.

Впрочем, до родов еще несколько месяцев и пока все хорошо. Через несколько дней приедет Хлоя, и они все вместе отправятся на родео.

Оливер наотрез отказался надевать ковбойскую шляпу. Он не возражал против того, чтобы нарядиться в джинсы, рубашку и пиджак спортивного кроя, выбрать ремень с большой пряжкой. Но напялить дурацкий стетсон? Ни за что!

Да, Флэш выглядел достаточно прилично в черной фетровой шляпе, но Оливер справедливо полагал, что отец в своем ведерном стетсоне напоминал марионетку из детского телешоу про Дикий Запад.

Оливер почти не виделся с Рене последние несколько дней. Едва Хлоя ворвалась в Даллас словно ураган, она утащила Рене жить к себе, чтобы как следует наговориться о своем, о женском.

«Ну и хорошо, – решил сперва Оливер. – Я вполне способен и сам себя развлечь». Но когда он вернулся домой, в пустую квартиру, и там его не ждало свежевыпеченное печенье, в душу закралось беспокойство – вовсе не из-за печенья, конечно. Оливер уже успел привыкнуть к тому, что Рене встречает его после работы и, захлебываясь от гордости за свои достижения, рассказывает обо всем, что совершила за день. Будь это самостоятельно испеченная буханка хлеба или связанный крючком кривобокий квадратик, именуемый «прихваткой для посуды», – она делала все с такой искренней радостью, что Оливер заключал Рене в объятия, прежде чем та успевала спросить, как прошел его день.

От нее словно исходило сияние. С каждым днем ее тело понемногу менялось, а тени под глазами становились все менее заметными. И Оливеру оставалось лишь в изумлении любоваться ею, потому что Рене была прекрасна. А теперь он скучал по ней куда больше, чем любой разумный человек скучает по своему гостю, которого не видел пару дней. Оливеру очень недоставало Рене. Он больше не считал ее гостьей. Она стала для него… Его женщиной. Да. Именно так. Разве нет?

К тому времени, когда он добрался до скотного двора в Форт-Уорте, настроение Оливера испортилось. Родео должно было начаться только через несколько часов, но нужно было еще успеть поговорить с охраной и убедиться, что у Рене не возникнет никаких проблем.

Кроме того, раз уж он здесь, то просто обязан поговорить с менеджером и рекламным агентом о том, как Хлоя справляется с новыми обязанностями.

Он усмехнулся сквозь зубы и пошел сквозь толпу готовящихся к шоу ковбоев и обслуживающего персонала. Со всех сторон Оливера хлопали по плечу, жали ему руку, нахваливали Хлою. «Но где, черт возьми, она сама и Рене?» – гадал он.

Затем, как это бывает в каком-нибудь дурацком фильме, толпа всадников, лошадей и телят вдруг словно расступилась, и Оливер увидел Рене. Когда она подняла глаза, у него перехватило дыхание. Он едва узнал ее, но почувствовал, что это именно она, как только их взгляды встретились. Рене улыбнулась Оливеру, и по его телу прокатилась волна жара – до самых пальцев ног, стиснутых тесными сапогами.

Рене с помощью Хлои преобразилась совершенно волшебным образом. На ней было гораздо больше макияжа, чем обычно, а из-под соломенной шляпы ниспадали искусно завитые локоны. Джинсы плотно облегали ноги, блузка на пуговицах была расшита блестками. Округлившийся живот Рене почти скрывала нелепая огромная пряжка ремня, тоже блестящая. Оливер подумал, что в этом наряде даже не заметно, что Рене беременна. Она выглядит так же, как и другие девушки-ковбои, словно является частью мира родео.

Хлоя сказала что-то подруге, обе рассмеялись и направились к загону, где толпились молодые бычки, которым вскоре предстояло быть заарканенными ковбоями.

«Вот такой должна всегда быть Рене – веселой, смеющейся», – подумал Оливер.

Он смотрел, как теленок лижет ей руку, а она, кажется, что-то нежно говорит ему, и понимал, как сильно скучал по этой женщине. Слишком сильно. Он сделал все возможное, чтобы сосредоточиться на текущих проблемах, но ничего не мог поделать со своей фантазией, упрямо рисующей ему картины вероятного будущего. Оливер мог жениться на Рене, усыновить ее ребенка, и они стали бы семьей. Они бы потихоньку старились вместе, поддразнивали бы друг друга, поедая печенье и проводя долгие вечера в постели. А еще они делали бы то же, что и все родители: ходили бы с детьми в парк, играли в футбол, посещали школьные утренники.