Пыль всех дорог - Наталья Ракшина
Шрифт:
Интервал:
Велирин, с искалеченной за месяцы мучений психикой и наглухо заблокированной памятью, вроде бы, не сразу вспомнила подругу.
Попытка захвата Марины ее тезкой при помощи Псевдомагов провалилась: мало того, в стычке в домике Тавеля погиб и сам Мариен, чье сознание было спрятано в теле короля Ольгрена. Догадайтесь, кто отправил его к Приходящему?.. Скворцова вспомнила фразу Тха-Джара, оброненную им в вечер встречи в «Когте»:
— Будь у тебя мужчина, он вряд ли отпустил бы тебя одну.
Он остался жив, сдержал слово и не отпустил одну никуда. Для того, чтобы поставить точку в жизни зеркального тезки Марины, Джару даже не пришлось вынимать саблю из ножен. В облике тигра он разделался со всеми нападавшими, но одного из Псевдомагов оставил в живых, как источник информации.
Слушая сбивчивый рассказ Тха-Сае, Марина испытала короткое чувство мстительного удовлетворения. Сломанный нос, угрозу насилия, собственное отчаяние и ужас она помнила слишком хорошо…
Далее было несколько недель военных действий с сектой Псевдомагов, поначалу — с внушительными потерями, до тех пор, пока не была достигнута договоренность с пушенями. Они поделились своим огнестрельным оружием, и дело пошло на лад. К тому же, Дом-на-Холмах лишился короля, и жители, осознав, что у Псевдомагов нет теперь поддержки законного правителя, начали бунтовать. Тха-Сае не знала отдельных имен и подробностей, но в общих чертах было ясно, что подлинный Приор Общества Псевдомагов и вся верхушка были ликвидированы так же, как и в недавнем прошлом самой Скворцовой.
Теперь начиналась вовсе чудная история. Тая не знала, что сталось с Тавелем, отключили ли его от аппаратуры или нет.
— А Велирин? Она хоть что-то вспомнила?
— Я думаю, да — вы потом с ней общались письмами.
— Но какие-то письма сохранились?
Тая покачала головой.
— У меня ничего не сохранилось с той жизни. Я знаю, что ты их получала, знаю, что у правящей четы Озерного Дома родился второй сын, не более. В детстве ты постоянно грозила отдать меня замуж за наследника Озерного Дома и отправить восвояси, если я буду плохо себя вести. Иногда это казалось мне отличной мыслью — выйду замуж, и ты перестанешь учить меня жить.
Скворцова вздохнула с облегчением. Невыносимо было бы думать, что неведомая копия рыжеволосой королевы так и не вернулась к нормальной супружеской жизни после пережитого чудовищного насилия. Значит, вернулась…
— Знаешь, что, девочка? Если перестанет учить жить мать, то начнет свекровь. Так что не обольщайся на этот счет!
В воздухе отчетливо запахло конфликтом поколений, и майору вдруг малодушно захотелось устраниться от процесса объяснения. Но — нельзя. Ни по должности, ни по ситуации. Сам привел — и слушай теперь.
Ковалев уже в общих чертах знал, каким будет финал повествования, а потому подумывал, не поискать ли втихаря на кухне «Корвалол» или что-то подобное. С другой стороны, тесты на стрессоустойчивость эта сильная женщина прошла на «ура», еще перед первым переливанием крови Путешественника, так что вряд ли ее можно напугать рассказом о потенциально будущем, не имеющим к ней прямого отношения.
— Ты пробыла в Озерном Доме несколько месяцев.
— Для чего?
— Искала мага, чтобы помог вернуться домой. Ничего не вышло.
— А Аиса?
— Она так и осталась при тебе до конца. Как телохранитель.
Конечно, сообразила Марина, знакомство наемницы с Торосом так и не состоялось… Стоп!!!
— Что значит «до конца»?!
На кухне стало тихо. Женщины смотрели друг другу в глаза, как будто старались этими взглядами проникнуть на самое дно души.
— До конца. До самой смерти. Твоей и отца. И Аисы тоже.
Что должен чувствовать человек, которому объявили, что где-то там, в альтернативной версии будущего чужого мира, он мертв?..
А пока ничего. Просто ничего, потому что уже наступило запредельное торможение, предохраняющее психику от шока.
— Ты же говорила, мне там за «полтинник»?!
— Я врала. Тебя уже нет… в моем реальном настоящем — почти шесть лет…
Чай остыл, к печенью никто не притронулся, тяжелый разговор продолжался.
— Ты была беременна мной к моменту отъезда из Озерного Дома. Я знаю, что вы с отцом оба еще раз побывали в храме Картсам, чтобы чародей Даккальман помог разрушить формулу, удерживающую тебя в Лангато…
«Надо полагать, не помог», — с болью в сердце подумала Скворцова. Она с ужасом пыталась представить себе свое состояние и никак не могла.
— В Тхагале многое изменилось. Умер глава рода, Тха-Фараджа, и его наследница, моя тетка, от власти отреклась в пользу своего младшего двоюродного брата — сразу же, как только вы оба вернулись.
Все понятно. Так и стал Тха-Джар князем… Получается, белокурая чужестранка осталась с ним в качестве законной жены. Но ведь был же запасной вариант возвращения, — агент Кузнецов в роли двойника наместника! Почему она так и не обратилась к нему?! Должна быть веская причина.
— А род Энхгов? — Спросила Марина.
Черноволосая девушка помедлила с ответом.
— Они так и не добились власти. Правит родной брат Тха-Арсет, мой дядя.
Что-то Скворцова припоминала из разговора с Джаром, что человек-тигр отказывался признавать родство, потому что этот брат был плодом кровосмешения в семье Тхагов…
Город за окнами постепенно затихал, оставляя белую летнюю ночь только тем, кто никак не хотел засыпать.
— Я хочу знать, как это случилось.
— Я виновата. Только я. — Проговорила Тая, сдерживая всхлип.
.
Гостья нервничала, и Ковалев догадывался, почему. Приближался самый непростой и болезненный для нее момент рассказа.
Шло время, взрослела девочка по имени Тха-Сае. Девочка выросла имеющей на все свое собственное мнение. Неудивительно, ведь ее родители оба были сильными личностями! Слухи, ходящие в обществе о Путешественниках, всегда ее влекли, как запретный плод… Ковалев, кстати, для себя уже решил, что Путешественники — разновидность тоталитарной секты. А что это, как не тоталитарная секта? Закрытое сообщество, со строжайшими правилами, с карательными мерами по отношению к нарушителям. Плюс обязательные отчисления со своих доходов в пользу сообщества.
Интерес девочки к перемещениям между мирами был подогрет рассказами матери, в которых, конечно же, сквозила тоска и боль по оставленному на Земле другому ребенку. Интерес тесно сплелся с исподволь растущей детской ревностью. Как это?! «Я не единственная дочь, и где-то есть другая, и, каждый раз глядя на меня, мама вспоминает ее?! Мало того, я и не человек до конца, и не оборотень, так, середина на половину, ветвь вырождающегося вида…»
Рассказы матери оставались в разряде семейных тайн, которые строго-настрого было запрещено выносить за стены княжеского дворца: и так уже достаточно ходило сплетен о роде Тхагов… И тайна осталась бы тайной, если бы у Тха-Сае не появился… поклонник.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!