Наследница долины Туманов - Мария Лунёва

– Не знаю, – честно ответила на вопрос.

– Может, потому что ты моя избранная?!

– Это сказки наших праотцев… – попыталась отмахнуться от его слов.

– Это реальность – перебил он меня. – Реальность Иных и Древних Севера. И советую тебе обратиться к зову собственной крови. Ты знаешь о предначертанных, распинаться не буду. Так что смирись, колючка моя, с тем, что отныне твоя жизнь принадлежит мне.

Матрас подо мной чуть прогнулся, и я почувствовала, как Каил устроился позади.

Его рука смело легла на живот, прижимая меня к горячему мужскому телу. Сухие губы скользнули по затылку, вызывая мурашки и неконтролируемую дрожь. Между ног мгновенно увлажнилось.

Тихо выдохнув, я попыталась отстраниться, но рука, удерживающая меня, стала просто каменной.

– Не смей от меня сбегать, Амэлла! Я не мальчик, чтобы гоняться за тобой, и играть в прятки. Последний раз советую тебе просто принять меня и смириться с браслетами на своих запястьях.

Прикусив губу, я сжалась. Смириться! Это несложно. Но насколько хватит моего смирения: через сколько тут в замке появится его первая любовница?! Сколько пройдёт времени, прежде чем меня закроют, где в комнате, чтобы не мешала сношаться со всеми служанками подряд.

Один раз через всё это я прошла – второго такого опыта семейной жизни мне не нужно.

– Молчишь? – выдохнул он мне на ушко.

– У меня с ногами проблема, гер Каил, а не с головой. Я прекрасно понимаю, чем для меня обернётся союз с вами. Вы красивы, и я уверена, что от женщин у вас отбоя нет. Я признаю при всех вас супругом, а после прошу отвести мне любое крыло в замке, где я смогла бы спокойно жить, не нарываясь ежеминутно на армию ваших постельных грелок.

Мужчина шевельнулся, и в следующее мгновение я ощутила лёгкий толчок.

Вынужденно перевернувшись на спину, встретилась взглядом со злыми глазами оттенка гречишного меда.

– Твоё упрямство выводит из себя, Амэлла, – прорычал он.

– А как же ваши слова?! Вы утверждали, что о таком сокровище, как я, и мечтать не могли, – припомнила ему его же фразы.

Ухмыльнувшись, он издевательски медленно нагнулся и коснулся моего рта, прикусив нижнюю губу, оттянул её и выпустил.

– Я никогда не отказываюсь от своих слов, – прошептал гер: склонившись ещё ниже, он лизнул то место на шее, где бешено бился мой пульс. – Ты моя война. Битва, которую я буду выигрывать раз за разом. Ты моя победа! Разве ты не знала, моя вартеса, что лёгкие победы не приносят удовлетворения.

Сглотнув, я непроизвольно откинулась на подушку, открывая ему больший доступ к своей шее.

– А если я сдамся без боя? – тихо спросила его, отвлекая от этой странной игры.

– А ты сможешь? – в его голосе слышались ироничные нотки. – Станешь беспрекословно подчиняться мне во всём? Слушаться и внимать моим речам?

Молчать даже если они тебе не по нраву? Отдашь мне своё тело и душу. Сможешь?

– Нет, – ответ вырвался прежде, чем я успела подумать.

– Да! – он тихо засмеялся. – Ты моя нескончаемая битва.

Прикрыв глаза, я ощутила прикосновение его сильных шершавых ладоней к своим бёдрам. Бесстыдная рука гера медленно скользила верх, вызывая невероятно горячие спазмы внизу живота.

Это ощущение было для меня ново.

Оно настораживало и завораживало одновременно. Часть меня хотела знать, какого это – испытывать желание, другая требовала оттолкнуть этого наглеца.

Прогнать и даже не думать о том, что я испытывала к северянину. Прикусив губу, я сдерживала стон, готовый вырваться наружу.

Никогда ещё мои чувства не были столь оголены.

– Прекрати! – выдохнула я. – Оставь меня в покое.

– Тебе не нравится? – прикусив мочку моего уха, Каил скользнул рукой на внутреннюю сторону бедра и медленно провёл ладонью верх, коснувшись большим пальцем промежности.

Всхлипнув, я попыталась отстранить того, кто посягал на моё тело.

– Тебе не нравится? – повторил он вопрос.

– Это слишком, – выдохнула я, не зная, как закончить свою фразу.

Слишком откровенно, горячо, возмутительно прекрасно и жутко пугающе. Все эти определения вспыхивали в моём сознании, но признаться в своих желаниях, я не хотела.

– Тут я с тобой согласен, – выдохнул он. Просунув руку мне под голову, гер сжал мой затылок. – Это слишком мучительно приятно, чтобы останавливаться.

Склонившись, он впился в губы, словно выпивая без остатка. Яростно, зло, требовательно, но в то же время так бережно. Его язык, скользнув по моим зубам, протиснулся внутрь. Я ощутила сладковатый вкус мужчины. Это не было противно, напротив, не сдержав желание, я скользнула руками по широкой мужской спине, комкая ткань рубашки, и прижала его к себе.

– Да, девочка, – оторвавшись от губ, шепнул он. – Вот так, прелесть моя. Я весь твой.

Лизнув мой язык, он углубил поцелуй. Ощутив мощь его желания, я сдалась и позволила делать с собой всё, что ему захочется.

Я ощущала его руки повсюду: живот, грудь, бёдра. Губы северянина бабочкой порхали на моей коже, оставляя поцелуи. Но стоило ему положить ладонь на низ живота, и я словно вынырнула из этого сладкого липкого омута.

– Нет, – громко шепнула, пытаясь одёрнуть подол ночной рубашки. – Нет!

– Тихо. Тихо, девочка, – Каил просто лёг на меня сверху, удерживая свой вес на локтях, – не бойся. Я действительно поспешил. Всё будет тогда, когда захочешь ты.

Я не трону тебя без твоего согласия, Амэлла.

Сглотнув, я прикрыла глаза, злясь на саму себя. Этот мужчина доставлял столько удовольствия. Он мог бы показать мне, на что способен в постели нежный мужчина.

Я могла бы узнать, отчего стонали женщины в покоях моего отца.

Но собственный страх не позволял сделать мне последний шаг и отдаться добровольно Познав плотскую любовь сейчас, мне будет вдвойне сложнее видеть его любовниц, терпеть их присутствие, слушать злые шутки

– Нет. – я покачала головой, – я не допущу этого. Мне никто не нужен. Я не желаю становиться вашей временной утехой и игрушкой. Вы наиграетесь, а мне потом собирай остатки своей гордости и самоуважения. Я не готова пойти на это. Нет!

Каил ничего не ответил на мои слова. Его ладонь сильнее сжала затылок. Так мы и лежали Глаза снова отяжелели, и я погрузилась в лёгкую дремоту.

– Ты всё поймёшь, Амэлла, – шепнул он. – Я буду охранять твоё сердечко, и никогда никому не позволю воткнуть в него острые иглы.

== В третий раз за утро я проснулась, услышав звон колокола. В комнате мельтешила няня, бестолково прохаживаясь вокруг кровати.